Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков

— Подожди, — сказала Яна, оставаясь на месте и с любопытством разглядывая Алую Плясунью. — Подожди, это очень интересно…

И вдруг преспокойно шагнула на ступеньку ведущего вниз пролета. Высвободила локоть из пальцев кинувшегося следом Сварога, не оборачиваясь, подняла согнутую в локте руку:

— Мне это ничем не грозит. Честное слово. Стой спокойно!

Он все же метнулся следом — и наткнулся на незримую преграду — Яна, конечно… Бессильно выругался про себя: он ничего не мог, ровным счетом ничего, оставалось только стоять и смотреть…

Яна преспокойно спускалась вниз. К его несказанному удивлению, Алая Плясунья, когда Яна оказалась на той же площадке буквально в паре шагов, вдруг перестала танцевать. Стояла, опустив руки, — и у Сварога создалось впечатление, что Яну она видит… Мысли суматошно скакали в голове: Яна давно перестала устраивать всякие взбалмошности, если уж она так уверена в себе, быть может, и обойдется… Что он, в конце концов, знал о Древнем Ветре? Всего ничего…

Яна и Алая Плясунья стояли, глядя друг другу в глаза, а сверху на них бессильно смотрел Сварог, повторяя про себя, как заведенный: лишь бы обошлось, лишь бы обошлось…

Странно: они не произнесли ни слова, их губы не шевелились, но все равно отчего-то казалось, что они беседуют…

Он не знал, сколько времени прошло в мучительном ожидании. Внезапно Алая Плясунья стала медленно отступать, медленно пятиться — и вдруг исчезла, как не бывало. Яна посмотрела на него, спокойно сказала:

— Пошли, она не вернется… ну, по крайней мере, сегодня.

Он сбежал по лестнице, заранее зная, что невидимой преграды больше нет.

— Не надо на меня смотреть так укоряюще, — сказала Яна. — Могу тебя заверить: мне она ничего не сделала бы. Тебе — вполне возможно. А вот против Древнего Ветра она бессильна…

— Вы что, говорили? — спросил Сварог оцепенело.

— В каком-то смысле… — сказала Яна. — Не словами и не мысленно, но — в каком-то смысле… Не могу объяснить точнее, слов таких нет…

— Что она такое?

— Я не поняла до конца… Не человек, безусловно. Но и не нечистая сила.

— А люди пропадали…

— Верю, — сказала Яна. — К людям она бывает недоброй, похоже, это ее натура. И ее не переделаешь. Самое интересное, она — не отсюда.

— А откуда?

— Я не смогла понять, — пожала плечами Яна. — Но точно не из нашего мира. Знаешь, она заблудилась, вот это я поняла, и ошибки быть не может. Заклубилась где-то между мирами, меж временами, меж реальностями… Я так и не поняла до конца. Но она заблудилась. Очень, очень давно. И не знает, как ей вернуться назад. Ее гложет тоска…

— Ага, — сердито фыркнул Сварог. — А она от гложущей тоски гложет других…

— Какая уж есть, — сказала Яна. — Решительно не представляю, как ее вернуть туда, откуда она пришла, или изгнать. Говорю тебе: это не человек и не нечистая сила, что-то другое… Продолжайте обходить ее стороной, коли уж с ней ничего не поделать, вот и все. Пошли?

«Черт знает что, — сердито думал Сварог, вспомнив Радужного Демона. — Какая только нежить не шляется по моим землям: пережившая свои времена на миллион лет, заблудившаяся на неких неведомых тропах…»

— Я пойду спать, а ты иди к ним, — сказала Яна. — Тебе же хочется… Там сейчас, подозреваю, самое веселье…

Она оказалась права: когда Сварог вошел в Рыцарский зал, Паколет разливал уже келимас, а Шедарис, перебирая струны, горланил «Балладу о путнике и Прекрасной мельничихе» — как говорится, детям до шестнадцати… Сев на свое место, он кивком поблагодарил Паколета, тут же наполнившего его чарку келимасом, и постарался отрешиться от всех забот.

Глава X

НА ДАЛЬНИХ ПОДСТУПАХ

Конечно, им с Яной было тесновато вдвоем внутри небольшого цилиндра с янтарно-желтой поверхностью, где стены сплошь покрыты неярко светившимися алыми, синими и зелеными квадратами со всевозможными знаками, буквами алфавитов Аугел и Дарант, рунами и цифрами. Но ничего не поделаешь.

Сварог коснулся указательным пальцем алого квадрата с буквой «ро». Вертикальный участок стены перед ним, полоса от пола, до потолка шириной в локоть, покрылась россыпью новых знаков, букв и цифр — но они давно уже не казались россыпью разноцветной абракадабры. Сварог со своим компьютером освоился вполне.

Волновался он лишь самую чуточку — сердце не заходилось, не колотилось. Вариантов всего два — либо получится, либо нет — к чему волноваться? Неторопливо набрал комбинацию из пятнадцати символом и цифр, первую из строчек татуировки — и совсем не удивился, когда часть цилиндра стала дверью в иной мир, где стоял ясный солнечный день и белели стволы деревьев. Там царила покойная тишина, даже птиц не слышно.

Легонько отодвинув Яну, он шагнул на ту сторону первым, на ходу нажав застежку и выхватив Доран-ан-Тег из придуманного им и сделанного хелльстадскими заводскими автоматами чехла — некоего подобия пистолетной кобуры, в которой помещалось лезвие топора с верхней третью рукоятки. Встал в двух шагах от двери, держа топор наготове, чутко прислушиваясь и пустив в ход все свои умения.

Дверь выходила на пологий склон, заросший белыми деревьями с коричневатыми поперечными отметинами на голых стволах. Кроны зеленели высоко над головой, будь отметины не коричневыми, а черными, деревья как две капли воды походили бы на березы. Он не почувствовал ни черной магии, ни чьего-либо присутствия поблизости. Яна встала рядом, плечом к плечу, с любопытством оглядываясь. Вот только ничего примечательного здесь не было: куда ни глянь — пологий склон и деревья, заслоняющие окружающее. Не дремучая чащоба, вполне могут проехать конные, но и не такое уж редколесье. Высокая зеленая трава под ногами ни о чем не говорила: что-что, а курс ботаники ему никогда не вкладывали в голову, и из всего неисчислимого многообразия трав он мог безошибочно опознать не более полудюжины знакомых.

— Лично я представления не имею, куда мы попали, — признался он честно. — Может, у тебя лучше получится?

Яна сделала шаг вперед, вытянула перед собой руки со сжатыми ладонями, медленно их развела, подняла ладони и замерла в этой позе. Далеко справа беззаботно засвиристела какая-то птаха. У соседнего дерева Сварог видел большой гриб, как две капли воды похожий на подберезовик, — уж в грибах-то он разбирался, частенько бегал за ними в детстве в ближний лес. Вот только потом очень редко удавалось выбраться в места «тихой охоты» — а в монгольской степи, разумеется, никаких грибов не было…

Яна пошевелилась, опустила руки, сказала будничным голосом, как о самой обыденной вещи:

— Ясно одно: это не Заводь. В Заводях я всегда