Маска Зеркал - M. A. Каррик

теперь посмотри, к чему это привело. Я не хочу больше иметь с тобой ничего общего. Я не могу".

На этот раз не было больше Рен — не было даже того крошечного расстояния, которое могло бы защитить ее. Ощущение было такое, будто кто-то вырвал землю из-под ног, и она падает в пропасть. Она протянула к ней дрожащие руки. "Ты не можешь…"

Тесс отбросила руки Рен. "Я должна, пока Трементис не продали тебя как самозванку. Пока кто-нибудь не сделал со мной то, что Варго сделал с Седжем. Он сказал тебе, что Варго опасен. Он сказал тебе, чтобы ты не выдавала ему секретов. А теперь Варго сделал то, что не смогла сделать Ондракья. Я прекращаю, пока со мной не случилось то же самое".

Она полезла в рюкзак, достала ножницы и провела ими по шраму на запястье — неглубокий порез, достаточно, чтобы пошла кровь. Достаточно, чтобы остался шрам, когда он заживет. Она протянула руку и дала крови стечь на землю. "Вот. С этим покончено. Ты мне не сестра".

Тесс могла бы перерезать запястья Рен, и тогда бы ей не казалось, что она истекает кровью. Они прошли через все вместе. Ондракья. Ганллех. Возвращение в Надежру.

А теперь Тесс уходила.

Рен отчаянно искал слова, но Тесс нежно приложила палец к ее губам. "Сейчас ты скажешь что-нибудь, что заставит меня остаться. Не надо. Я знаю, что ты можешь уговаривать птиц, но я заслуживаю большего. Если ты когда-нибудь любила меня, не делай меня еще одной своей меткой".

Тесс повернулась и взяла сумку. Рен так и осталась стоять, покачиваясь, а мир по краям померк, когда Тесс вышла за дверь.

Леато подхватил Рен, когда она упала. "Рената-Рен. Дыши. Это всего лишь очередной кошмар. Тесс на самом деле не уходит. Она ведь не уйдет, правда?"

Рен повернула запястье, показывая шрам на нем. "Она моя сестра. Я готова ради нее на все — но если я ослепну от собственных планов, если я забуду, что она не просто ресурс…"

"Ресурс", — тихо сказал Леато. "Такой же, как мать, Джуна и я?"

Это испугало ее, и она подняла глаза. "Ты…"

Его голубые глаза поймали и удержали ее. Когда она впервые встретила его, то увидела всего лишь богатый манжет, ленивый и уверенный в собственной значимости. Но ее попытки пробиться в семью Трементисов изменили ситуацию. Теперь они были для нее людьми, а не знаками: Трудолюбивая преданность Донайи, доброта Джуны, Леато…

Леато, который поцеловал ее возле Чартерхауса.

И она поцеловала его в ответ, потому что хотела этого, а не потому, что хотела поглубже вонзить когти.

"Нет", — тихо сказала Рен. "Больше нет".

Его хмурый взгляд смягчился. Не улыбка — в этом аду не было улыбок, — но злость ушла. "Хорошо. Потому что, какую бы ложь ты ни говорила, то, что ты сделала для моей семьи, — правда. И мы можем не проливать кровь, чтобы пополнить наши ряды, но это не значит, что кто-то не может заслужить место среди нас — если постарается".

У нее снова перехватило дыхание, но на этот раз не от боли. Он знал правду… и не собирался от нее отворачиваться.

Он также не собирался ее прощать. Не так легко. Но он давал ей шанс заслужить это.

Пустота кухни все еще смыкалась вокруг нее, пытаясь внушить, что у нее никого нет, что она одна. Но это было неправдой.

Последней картой была карта "Дыхание утопающего", карта страха — и больного будущего.

"То, что будет дальше, не будет приятным", — предупредила она его.

"Потому что до сих пор все было розами?" Он фыркнул и помог ей подняться на ноги.

Розы. Они были символом Ажераиса, расцветая каждый год во время Вешних вод.

"Весна", — сказала Рен. "Я была в Чартерхаусе, где все это началось, и это не помогло. Но это мечта Ажераиса, извращенная. А ее колодец — источник снов".

Леато нахмурился. "Не хочу поправлять врасценцев, но я думал, что источник появляется только в ночь Великого Сна".

Рен покачала головой. "Он всегда присутствует здесь, в этом царстве. Тиран замостил его своим амфитеатром, но он все еще здесь, под камнем. Мы должны…"

Дверь с треском провалилась внутрь.

Она ожидала подпрыгнуть и обнаружить себя и Леато в Большом амфитеатре. Но они все еще были на кухне, а в дверь влетели соколы с обнаженными клинками, во главе которых стоял Грей Серрадо.

Его стальные глаза были устремлены на нее. "Вот она. Арестуйте самозванку".

"Грей?" с недоверием произнес Леато, наполовину выхватив меч, чтобы защитить ее. " Грей — часть твоего кошмара?"

Рен не стала останавливаться, чтобы объяснить. Она схватила его за руку и побежала.

Она добежала до первого этажа, но соколы роились и впереди — нет, не соколы; это были люди Варго, все узлы Нижнего берега. Рен выругалась и боком бросилась в одну из неиспользуемых комнат. Быстрым движением локтя она разбила оконное стекло, осколки поцарапали ей руку, когда она продиралась сквозь них. "Идем!"

Леато последовал за ней, больше не задавая вопросов. Рен отчаянно пыталась управлять сном, как делала это раньше, прыгнуть из Вестбриджа на вершину точки, не преодолевая расстояния между ними, но сон не давал ей этого сделать; это был ужас, когда ее преследовали по улицам все враги, которые у нее были. Соколы, Пауки, солдаты Ганллеха — она слышала, как Меттор Индестор выкрикивает приказы, и даже голос Донайи, пронзительно требовавший вознаграждения тому, кто приведет к ней самозванку Ренату в цепях.

Они перебрались через Закатный мост и попали на Старый остров. Когда они начали подниматься, у Рен перехватило дыхание, и она с ужасом, как в кошмарном сне, поняла, что их преследователи не заставят себя ждать.

"Что нам делать, если он там?" — спросил Леато, задыхаясь. "Не могу представить, чтобы питье для правдивых снов помогло".

"Я не знаю", — призналась Рен. "Но я думаю, что если бы это было не то место, то что-то уже погнало бы нас обратно".

Они оставили позади городские здания. Над ними возвышался камень Точки, а над ним — тень Большого Амфитеатра, неудачной попытки Тирана уничтожить Источник.

Звуки погони стихли, когда они вошли в амфитеатр. Но они были не одни.

По камням сцены двигались фигуры, их суставы были согнуты и угловаты, но движения были до тошноты плавными. Их кожа была обуглена и изрыта, как ребра сгоревших зданий, они были страшно худы: истощенные, как