Новиков-Прибой - Людмила Анисарова

Я сам напросился во флот. В нашем селе Хрипунове никакой речушки нет. Воду можно увидеть только в колодцах и в лужах во время дождя. Одно лето мне всё-таки подвезло. Работал батраком на Оке. Это будет от нас вёрст сто. Там и плавать научился и пароходы повидал. А теперь моря и океаны увижу. И уж очень мне хочется узнать, как военные корабли устроены. Может, какой-нибудь специальности обучусь.

— Чёрт с ней, со специальностью, лишь бы дома остаться! — сказал один из новобранцев.

Псалтырёв строго посмотрел на него:

— Если так каждый будет рассуждать, то мы без армии и флота останемся. А тогда другие государства раскромсают нашу Россию по частям и приберут к своим рукам. Хорошо будет?»

Псалтырёв так же, как молодой Алексей Новиков, задаётся множеством вопросов обо всём на свете. Его тяга к знаниям огромна и неудержима. Он постоянно удивляет товарищей своим необычайным любопытством и упрямым желанием понять, почему именно так, а не иначе устроен этот мир:

«Псалтырёв оглядел всех и продолжал:

— Помню, оставался у меня на огороде квадратный аршин свободной земли. И посадил я на нём разные цветы. Почва была одинаковая, одинаково на неё светило солнце, и одинаково орошали дожди. А почему-то рядом росшие былинки зацвели все по-разному. На одном и том же месте пестрели красные, синие, жёлтые, розовые цветки. Откуда же, спрашивается, берут они свои особенные краски? С неба, что ли, или из земли? Ведь каждый из вас и на лугах видел то же самое.

Вопрошающим взглядом Псалтырёв обвёл присутствующих, но в ответ на него уставились недоумевающие лица. И мнение всех выразил один новобранец огромного роста и могучего телосложения. Почесав стриженый затылок, верзила мрачно пробасил:

— Вот чёрт! Какой дотошный!»

Образ Захара Псалтырёва, с которым читатель знакомится в самом начале книги, получился у Новикова-Прибоя чрезвычайно притягательным и правдивым. Читаешь и понимаешь: а что… всегда на Руси были и есть такие колоритные личности, наделённые Богом и открытой душой, и хватким умом, и крепким характером (таких с пути не собьёшь!), и чувством юмора (на всякий жизненный случай припасена у них шутка). И снова вспоминаются и сказочные герои, и герои Лескова… Автор хоть и с явной иронией относится к своему Псалтырёву, но явно симпатизирует ему. А читатель просто не может не полюбить Захара, настолько он обаятелен и простодушен.

«Помню, в экипаж он явился в домотканом коротком зипунишке, в облезлой заячьей шапке, в лаптях, с небольшим сундуком за спиной. Засунув сундук под койку, снял с кудрявой тёмно-русой головы шапку и распахнул зипун…

Лицо Псалтырёва, обескровленное деревенской нуждой, на момент приняло выражение беспредельной тоски. Но сейчас же он расправил, словно от усталости, широкие, крутые плечи и, тряхнув кудрявой головою, промолвил:

— Ну, ладно! Начало сделано. Остаётся немного — только семь лет прослужить.

Кто-то из новобранцев посмеялся над ним:

— Что ж это ты явился во флот в таком наряде?

Псалтырёв, не смущаясь, ответил:

— А для чего мне другой наряд? Казённое добро получу, — защеголяем».

Нелегко давалась служба многим новоиспечённым матросам:

«Время шло, но мы, несмотря на молодость, чувствовали себя подавленными… Нас пугали стены казармы… Казалось, что мы перестали принадлежать самим себе, перестали быть людьми… Многие из нас старались заглянуть вперёд — что же будет дальше? И служба нам рисовалась нудной, как осенняя слякоть, и невероятно длинной, как этапная дорога через Сибирь».

А вот Псалтырёв не унывал:

«Его серые глаза, роговицы которых были усыпаны маленькими, как маковые зёрна, сияющими точками, смотрели на всё с жадностью, — так хотелось ему скорее разобраться в новой жизни. Каждое движение его было неторопливо и рассчитано. А месяца через полтора он стал выявляться перед нами как исключительно даровитый человек. В самых простых вещах он видел намёки на что-то интересное, что другим было невдомёк».

У Псалтырёва великолепная память, он прекрасный рассказчик:

«— Откуда, Захар, ты знаешь так много сказок?

Он охотно объяснил:

— От бабушки. Она — первая сказочница на селе. И плакальщицы такой нигде не найти. Её на свадьбы часто приглашают — поплакать по невесте. Вот уже начнёт причитать, кажется, камни прослезятся».

Итак, рассказчик, познакомив читателя с Захаром Псалтырёвым, человеком, безусловно, незаурядным, начинает повествование о том, как складывается служба его героя. Захар попадает в вестовые к разным офицерам: на этом пути его ждёт множество перипетий, о которых он, изредка встречаясь с рассказчиком, говорит с присущим ему неподражаемым юмором. Захар понимает, что служба вестового — не его удел, он мечтает о настоящей морской службе. Случай помогает ему. Есть у него и любовь — Валя, девушка бедная, но образованная, и Псалтырёв изо всех сил старается постичь и грамматику, и арифметику, чтобы не быть на её фоне неучем.

«Шли годы и революции», — пишет автор. И Захар Псалтырёв надолго исчезает из жизни рассказчика.

И вот уже автор, известный писатель, встречается на линкоре «Красный партизан» с его командиром — капитаном 1-го ранга Куликовым, в котором он не смог узнать своего давнего сослуживца Захара Псалтырёва.

Образ Куликова, хотя и не полностью раскрыт (Новиков-Прибой не успел дописать роман), сразу выявляется как образ более чем положительный. Перед нами — интеллигентный, умный, справедливый, требовательный командир — именно такой, каким должен быть офицер нового флота.

«Капитан 1-го ранга» остался неоконченным. О том, как писатель планировал продолжить вторую часть и завершить произведение, рассказывает А. Перегудов в своей «Повести о писателе и друге». Алексей Силыч, который всегда делился с ним своими творческими планами, говорил: «В „Капитане 1-го ранга“ не нужно говорить о военных действиях, о подвигах моряков, — это увело бы меня далеко в сторону, нарушило бы композицию романа. Об этом нужно писать в новом, самостоятельном произведении. Сейчас передо мной стоит такая задача: не говоря о военных действиях на море, показать твёрдую уверенность советских моряков в победе. Как это сделать? Я много думал об этом, и пока лучшим мне кажется такой вариант конца романа. Война началась, война идёт. На линкоре, которым командует капитан 1-го ранга, всё в боевой готовности. И вот капитан получает какое-то боевое задание. Линкор снимается с якоря. По тому, как ведут себя в это время моряки, по их непоколебимой уверенности в том, что задание они выполнят, читатель поймёт: враг будет побеждён…»