Проклятие чародея - Пола Вольски

— Даже в этом случае мы все равно не знаем, где находится это устройство. Ваша магия может вывести нас к нему?

— Возможно, но чуть позже, когда я хоть немного восстановлю силы. А пока остается искать гладко отполированную многоугольную плиту в полу. Вы ее непременно узнаете, если увидите.

— Гладкую плиту в полу, говорите? Да я только что прошел через комнату, где их полным-полно, — сказал Гроно.

— Ты уверен? Где? Далеко?

— Совсем рядом. Показать?

— Ну конечно! Сейчас же идем туда.

— Нет. Сначала найдем Каравайз, — возразил Деврас. — Может, ей нужна помощь.

Его спутники кивнули, и все вместе они отправились на поиски Каравайз.

Когда по лабиринту коридоров пронесся ветер-убийца, леди Каравайз с интересом следила за тем, как охранявшие ее вардрулы зашатались и, разом потускнев, упали, погрузившись в Хладное Оцепенение. Ей сразу стало ясно, что Деврас блестяще справился со своей миссией. Избавиться от пут — а ее ведь связали по рукам и ногам — удалось не сразу. Оказавшись на свободе, она перешагнула через тела вардрулов и поспешила туда, где надеялась застать Девраса.

Путь в комнату с обогревательным устройством она помнила весьма приблизительно, и потому ей пришлось плутать, то и дело возвращаясь по собственным следам. Когда же она наконец добралась до места, то обнаружила там лишь два тела, не подававших признаков жизни. В одном из них она узнала Гончую ордена. Одного взгляда на неестественный поворот головы хватило, чтобы понять: госпоже Снарп свернули шею. В нескольких шагах от нее лежал архипатриарх Грижни.

Каравайз подошла и какое-то время просто смотрела на него. По бесстрастному лицу пробежала злорадная улыбка. Теперь полководец вардрулов был в ее власти. Да, она могла восхищаться его силой, умом, даже нечеловеческой красотой. Но когда он очнется… что тогда? Что, если он снова поведет войска к Ланти-Юму — ее Ланти-Юму? Скольких уже погубил и скольких еще погубит, прежде чем насытит свою кровожадность этот, не знающий пощады убийца, чей дальний Предок был лантийского происхождения? В этом вардруле жила вся неизбывная злоба Террза Фал-Грижни, и она ненавидела его всей душой, как ненавидела чародея, проклявшего ее город. Теперь, когда вардрульский полководец беззащитен, настала пора покончить с извечной угрозой. Один удар стального клинка, и Ланти-Юм будет если не спасен, то по крайней мере отмщен. Убив потомка Террза Фал-Грижни, она покарает виновника этой войны, Террза Фал-Грижни.

Каравайз подняла с пола вардрульский кинжал, занесла его над горлом врага, но рука ее, обычно твердая и уверенная, дрожала. Всего только один удар…

Нет. Слишком жестоко. Нет.

Тело Грижни было прикрыто кафтаном, который Каравайз сразу узнала. Ей было понятно стремление Девраса защитить от холода единственное родное ему существо. И теперь он сам наверняка мерзнет. Девушке вспомнился недавний разговор в камере, миг взаимного узнавания, неожиданная нежность вардрула к обретенному сородичу, острое чувство одиночества, которое не укрылось даже от нее, и еще нечто подобное тому, что у людей принято называть благородством. Она подумала о том, как он умен, этот военачальник, как самоотверженно предан интересам своего народа, какое тяжкое бремя ответственности лежит на нем — ей больше, чем кому бы то ни было, известно обо всем этом. Будь Каравайз на его месте, она поступила бы точно так же. Но, поняв и даже оправдав действия вардрула, она не могла уже воспринимать его как безликого врага, преступника, злодея, слепую разрушительную силу. Каравайз признала в военачальнике великого вождя, боровшегося за благо своего народа.

Избавиться от него сейчас, когда он абсолютно беспомощен, означало бы совершить не казнь, но убийство — откровенное, неприкрытое убийство. Какие бы оправдания она себе потом ни придумывала, совесть ее будет запятнана преступлением, и чувство вины пребудет с ней до самой смерти. Глядя на распростертого у ее ног полководца, Каравайз чувствовала, как по ее венам крадется холодный страх, как стучит в висках кровь и дикое напряжение ищет выход наружу. Или она что-то немедленно предпримет, или расплачется. Странно и смешно — разреветься теперь, ведь она не плакала с самого детства, рано усвоив главное правило политика — не давать волю чувствам. И все же к горлу подкатил предательский комок — нет, она не забыла это ощущение. Что это — горе? Раскаяние? Или, может, страх? Жалость к Грижни… или к самой себе? Она резко отпрянула и опустила руку с вардрульским мечом. Но затем Каравайз прибегла к средству, которое всегда выручало ее в критические моменты, — обратилась к единственному своему источнику силы, мужества и решимости. Она подумала о Ланти-Юме.

Подумала о городе, погребенном под ядовитой тенью, захваченном извергами, которые подчиняются вот этому кровожадному вардрулу, лежащему перед ней. Подумала об истребленных горожанах, о рухнувших башнях, разграбленных дворцах, заваленных трупами каналах. Представила себе Ланти-Юм, прекраснейший из всех городов, павшим и навсегда загубленным.

Спина ее распрямилась. Подняв меч, Каравайз снова занесла его, примерилась и, помедлив, чтобы перестала дрожать рука, со всей силы всадила его в горло вардрула.

Не успели они подойти к нужной им комнате, как навстречу вышла леди Каравайз. Держалась она прямо, взгляд ее был спокоен, но что-то в лице девушки внушило им неясные опасения. Преодолев мгновенное замешательство, они устремились к девушке.

— Вы молодец, Деврас, — похвалила юношу Каравайз. — И рада видеть вас живым и невредимым, Гроно.

— Благодарю вас, мадам, — расшаркался камердинер. — Но что с вашей светлостью? Да простится моя озабоченность, но вы выглядите…

— Обогревающая машина уничтожена, — безо всякого выражения прервала его Каравайз, — вардрулы парализованы холодом. Полагаю, Рэйт, вы продолжите поиск записей Грижни?

— В том нет необходимости, — сказал Уэйт-Базеф и, видя, как недоуменно поднялись ее брови, объяснил: — Я уже нашел их. Дело сделано.

— Вот как? — Ее тон был явно скептическим.

— Уверяю вас, в настоящее время Тьма на поверхности отступает. Ланти-Юм чист. — Поскольку слова эти ее, судя по всему, ничуть не убедили, ему ничего не оставалось, кроме как пожать плечами: — Когда вернемся, сами все увидите.

— Нескоро же это случится, — промолвила Каравайз. — Если мы вообще найдем выход из этого лабиринта.

— Надо надеяться на лучшее, — заверил ее Деврас. — Гроно говорит, что может вывести нас к офелу, с помощью которого архипатриарх Грижни попал сюда.

— Попробую, если ваша светлость в состоянии выдержать этот переход.