Шелк и тени - Мэри Патни

— Пожалуйста, скажите Саре, что я хочу ее видеть. Пусть пошлет мне записку, когда вернется домой. Если я не услышу о ней до конца дня, то заеду к вам снова.

— Это угроза или обещание? — спросил герцог с саркастической усмешкой.

— Просьба, — ответил Перегрин и неожиданно для себя спросил: — Сара рассказывала вам, почему мы поссорились?

— Нет, но я сразу догадался, что между вами что-то произошло, и буду вам благодарен, если вы просветите меня.

— Философские расхождения, — коротко ответил Перегрин. — Решив, что сейчас самое время сменить тему, он сказал: — Вчера Чарлз Велдон прислал мне чек на сумму в восемьдесят тысяч фунтов. Он пишет, что вы дали ему эти деньги, чтобы защитить его и помешать исполнению моих планов. Это правда или он выманил у вас деньги путем шантажа?

Герцог побледнел. Несколько мгновений его лицо менялось, выражая то гнев, то страх и, наконец, чувство вины. Затем он вздохнул и сел не в силах стоять на ногах.

— Другой бы назвал это шантажом, но я считаю, что это наказание за мои грехи.

— Грехи? Какие? За то, что вы не настояли, чтобы Сара вышла за него замуж? Вот уж тогда бы вы точно были виноваты.

— Я знаю, что Чарлз Велдон не без греха, но у кого их нет? Мне казалось, что он будет хорошим мужем для дочери.

— Если вы заботитесь о своей дочери, вам бы следовало сначала выяснить, что собой представляет Чарлз Велдон, но вы не взяли на себя этот труд. Для вас было легче думать, что Велдон выше всяких подозрений.

— Сейчас я все понимаю, — ответил герцог, опустив глаза. — Но тогда я попал в затруднительное положение.

Чувствуя, что интуиция не подводит его и он идет в правильном направлении, Перегрин спросил:

— Что же такого Велдон знает о вас? Вы его партнер по нелегальному бизнесу? Я имею в виду публичные дома. Вы в курсе, что он владеет несколькими борделями?

— Владеет? — искренне удивился герцог, с лица которого окончательно спала маска холодного аристократа. — После смерти жены мне стало казаться, что я тоже умер. Я не чувствовал себя больше мужчиной. Чарлз предложил мне пойти в одно место, в котором, как он сказал, мужчине возвращают его мужское достоинство. Мне там понравилось, и я стал ходить туда регулярно. И уже не мог остановиться… — Голос герцога сорвался. — Чарлз никогда не угрожал. Он просто намекнул мие, что ему нравится Сара и он хотел бы, чтобы она стала его женой. Ему и не надо было угрожать, достаточно того, что он знал о моей слабости. Я не мог не помочь ему. Сознаюсь, это я повлиял на решение Сары.

Перегрину стало интересно, какой же публичный дом посещал герцог. Посещение обычного борделя не позорно для мужчин, но почему герцог так смущен? Внезапно догадавшись, Перегрин спросил:

— Куда вы ходили? В заведение миссис Кент, где используются дети, или в мазохистское заведение миссис Кембридж?

— Дети? — в ужасе переспросил герцог. — Правда, я слышал о таких заведениях, но ведь Чарлз не тот человек, чтобы заниматься таким грязным делом.

— Он занимается, — сухо ответил Перегрин. — Быть английским джентльменом вовсе не означает, что у тебя чистая душа. Душа Чарлза Велдона настолько черная, что его не смущает никакое грязное дело.

Герцог выглядел совсем несчастным.

— Я ходил во второе упомянутое вами заведение, — смущенно сказал он. — Я понимаю, что это позорно.

Итак, благородный герцог Хеддонфилд наслаждался тем, что его пороли, или тем, что порол сам. Первое было вернее. Теперь ясно, почему он так боялся. Если о его слабости узнают в свете…

— Значит, в признательность за молчание о вашей маленькой слабости вы решили выдать свою дочь замуж за чудовище? Упаси нас Бог от английских джентльменов.

Хеддонфилд густо покраснел.

— Я заслуживаю вашего презрения, — сказал он, — но помните, что идея выйти замуж за Чарлза понравилась Саре. Если бы она возражала, я бы не стал настаивать. Я бы скорее покрыл свою голову позором. Я не знал тогда, что представляет собой Велдон, хотя мне следовало об этом знать.

— Следовало бы, — начал Перегрин, которому очень хотелось отчитать герцога, но он вдруг понял, что этот разговор ни к чему не приведет, и, кроме того, герцог — отец Сары, и он не имеет никакого права выговаривать ему.

Перегрин неожиданно подумал, что, простив, герцога, он заслужит прощение Сары.

— Передайте Саре, что я жду известия от нее, как бы поздно она ни вернулась, — сказал он, направляясь к двери. Герцог кивнул и поднялся, чтобы проводить зятя.

— Вы расскажете Саре… обо мне? — с трудом выдавил он.

— Ей совершенно незачем знать об этом, — ответил Перегрин, открывая дверь. — С минуту поколебавшись, он добавил: — Взамен обещайте мне, что не будете уговаривать Сару окончательно расстаться со мной.

— Я даже не буду пытаться вставать между вами, — ответил герцог. Он замолчал, но по его лицу было видно, что он хочет что-то добавить. — Вы лучше, чем Чарлз Велдон, — сказал он, наконец, — и гораздо лучше, чем я. Надеюсь, что в скором времени вы с Сарой разрешите свои философские разногласия…

— Спасибо, — поблагодарил Перегрин.

Покидая дом герцога, Перегрин понял, что его отношения с ним поднялись на новый, более качественный уровень. Если они и не станут друзьями, то взаимопонимание обеспечено. Перегрин надеялся, что последние слова герцога — хорошее предзнаменование.

Была уже середина дня, когда в доме хватились Элизы. Каждый думал, что она где-то рядом. Леди Батсфорд считала, что Элиза с гувернанткой, девочки думали, что она решила пропустить уроки, так как приехала всего на несколько дней.

Когда Элиза не появилась к обеду, ее стали искать по всему дому, на что ушло много времени. Только когда совсем стало ясно, что Элизы дома нет, леди Батсфорд позвала своих дочерей и учинила им допрос.

— Вы знаете, где прячется Элиза? — строго спросила она. — Если вы будете молчать, то станете виноватыми в том, что с ней случилось.

Все три дочери леди Батсфорд обменялись недоуменными взглядами.

— Честное слово, мама, мы не знаем, где Элиза, — ответила Джейн, которая, как старшая, отвечала за всех сестер. — Она ничего нам не говорила. — Немного подумав, девушка вдруг вспомнила об их вчерашнем разговоре. — Вчера я рассказала ей, что мы встретили леди Сару, что она собирается пробыть в Лондоне несколько дней и остановилась у отца. Мне показалось, мое сообщение заинтересовало Элизу. Элиза несколько раз говорила, что хочет увидеться с леди Сарой и сказать ей, что она на нее не сердится.

Леди Батсфорд задумалась. Элиза действительно могла убежать, чтобы навестить леди Сару, которую она обожала. Племянница ее мужа была хорошей девочкой, но очень своенравной. Леди Сара непременно бы отправила ее домой, если бы заподозрила, что Элиза пришла без разрешения, но ведь девочка могла убедить ее в обратном.