Ледяной ад (сборник) - Хол Клемент

Берт снова начал писать.

«Книги расскажут тебе всю историю гораздо быстрее, чем я в состоянии что-либо изложить. Теперь тебя уже не удивит, что до нас это поселение находили многие люди, и не только сотрудники Совета. Колония была создана еще до того, как возник Совет. Многие из прибывавших оставались. Некоторые из этих книг были привезены переселенцами, другие — написаны непосредственно здесь. Именно содержащаяся в них информация убедила меня в том, о чем я тебе рассказывал, — о попытках войти в контакт с Советом и так далее.

Ты можешь пробыть здесь сколько угодно времени — важно, чтобы ты имел представление о картине в целом. Я вернусь, когда придет время еды».

Он положил блокнот под стул — хотя это не совсем правильное выражение, потому что блокнот плотнее жидкости, так что сами решайте, как это понять, — и уплыл. Мне, похоже, делать было нечего, кроме как приступить к чтению.

Нет, сейчас у меня нет этих книг и лент. И я знаю, что Берт лгал. Но, поверьте мне на слово, книг было слишком много для того, чтобы предположить, что он сам изготовил их за то время, что находился здесь. Большинство из них были рукописными, хотя некоторые напечатаны на машинке. Чтобы просмотреть книги на известных мне языках, я потратил целых восемнадцать часов.

Хотя мне не следует говорить «целых», потому что Берт приплывал за мной, чтобы отвести перекусить, и, кроме того, я спал. Нет смысла описывать все бытовые детали, хотя некоторые из них были весьма необычными по причине окружающей обстановки. Я постараюсь свести к минимуму описание картины, в конечном итоге сложившейся у меня в голове.

Глава 18

Поселение действительно уже существовало к тому времени, когда Совет еще только был основан. За несколько десятилетий до рационирования отдельные политические институты, существовавшие в то время, один за другим приходили к пониманию того огорчительного факта, что энергетические ресурсы человечества и в самом деле кончаются. Делались судорожные попытки избежать или, по крайней мере, отсрочить последствия этого явления, не вызывая раздражения общественности — или, вернее, не создавая условий для общественной самодеятельности.

Мои исторические познания довольно слабы, но я вроде бы помню, что это был период всевозможных «программ спасения», определяемых циничными политиками тех лет как административные попытки получить ребенка за месяц, оплодотворив девятерых женщин. Вы, должно быть, помните о некоторых проектах, таких, как, например, гидроэлектрический туннель от Средиземного до Мертвого моря, дамбы в Мессине, Ки, Оре и Арафуре, термопара в Вальпараисо, вулканические клапаны в Бандуне и Акурейре. Некоторые из этих проектов оказались осмысленными и даже разумными, остальные запечатлелись в памяти как яркие примеры неуправляемого политиканства.

Вы знаете и о последствиях — диспуты о том, как распределять получаемую энергию, привели к дюжине локальных войн, которые, в свою очередь, вызвали такие затраты энергии, что все «программы спасения» вместе взятые не смогли бы возместить их даже в течение человеческой жизни. И вы знаете о том, что в результате был создан Совет по энергии и принят закон о рационировании.

В течение этого периода разногласий несколько наций попытались построить секретные энергетические комплексы: с одной стороны, для того, чтобы об этом не прознали жадные соседи, с Другой стороны, чтобы обеспечить себя энергетическими ресурсами на случай вооруженных конфликтов. Большинство этих «секретных» предприятий были тайной только для широкой публики. Некоторые из них проработали по несколько лет и после того, как началось рационирование. Предполагается, что последний из энергетических комплексов был обнаружен и включен в общепланетную сеть много десятилетий назад.

Но здесь находился еще один.

Вот так просто — почти.

Я не обнаружил записей о том, какая страна ответственна за его создание. Но я не очень-то и старался их найти. Название ее для меня почти ничего не значило бы, поскольку я родился более чем на полстолетия позже того времени, когда названия стран превратились просто в географические ярлыки, — точно так же, как не значило бы для Авраама Линкольна, умершего за сотню лет до образования этой страны.

Вероятно, это была страна, достаточно маленькая для того, чтобы опасаться соседей, и достаточно большая для того, чтобы обладать высокоразвитой промышленностью. Технология проживания под водой, которую мне так эффектно сейчас демонстрировали, не могла быть продуктом побочных или даже краткосрочных целевых исследований. Проект разрабатывался в течение очень долгого подготовительного периода. Имея некоторое представление о тех временах, я до сих пор не могу не поражаться тому, как это дело удалось сохранить в тайне, хотя, зная мораль и нравы того времени, можно представить себе шаги, предпринятые для соблюдения секретности.

Во всяком случае, станция была построена и введена в действие до того, как Совет и рационирование стали реальностью.

Не забывайте, что проект был тайным. Иначе и быть не могло. О нем могла знать только горстка людей, не считая нескольких тысяч постоянных жителей. Когда наступило время рационирования и все источники энергии стали общенародными, эта горстка тихо и просто ушла от мира, порвав с ним все связи. Возможно, для этого потребовалось некоторое насилие, но я предпочитаю верить, что самым неприятным аспектом этой операции могла быть только необходимость перемены места жительства.

Во всяком случае, на дне Тихого океана внезапно возникла новая нация, состоящая примерно из пятнадцати тысяч жителей. Она была прекрасно обеспечена производящими и синтезирующими предприятиями, и энергии у нее имелось в избытке. Пятнадцать тысяч человек. Как позднее заметила Мари, пятнадцать тысяч аристократов — и более пятнадцати миллиардов голодранцев.

Или, точнее, пятнадцать тысяч тех, кто снимал сливки.

Большинство отчетов, которые я читал, выражали мнение или по крайней мере намекали, что поначалу подразумевался далеко не столь полный разрыв отношений с поверхностью. Всем заинтересованным лицам должно было быть очевидно, что небольшое население колонии будет недостаточным для поддержания высоких технологий; также было неоспоримо ясно, что жить в таких условиях без высоких технологий невозможно. Основатели колонии, вероятно, собирались сохранять интеллектуальный, а, возможно, и физический контакт с остальным человечеством, поскольку трудно представить, что они смогли бы производить абсолютно все необходимые им материалы и продукцию.