Цветы в Пустоте. Книга 1 - Леа Рэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но… как же охрана базы?
Она беспечно махнула рукой, вновь приканчивая свой кофе, и принялась красить оставшиеся ногти.
– Ах, зайка, не будь таким наивным! Кто же в здравом уме будет нападать на базу Красного Скорпиона? Увы, нет тут таких дураков, а то я бы хоть развлеклась немного. Подожди чуток, я сейчас закончу с маникюром – и прогуляемся с тобой.
Потом, когда он доел, а она докрасила ногти в черный цвет, они вышли из здания и направились куда-то в сторону ближайшего базара. По пути Илаинара все не оставляла попыток недвусмысленно к нему прижаться и без конца щебетала, жалуясь на всех подряд: похоже, ей в самом деле было скучно без товарищей.
– И вот Гиш этот ее, – говорила она возмущенно. – С ним ведь даже не пофлиртуешь, вообще-то! И чего Хени разозлилась, если знала, что он все равно не поведется на мои попытки? Ну, у нас, конечно, есть жесткий закон – типа своих не трогать ни под каким предлогом. Но я ведь и правда даже не надеялась на успех, когда к нему подкатывала! Гиш же только на нашу Хени и смотрит, и не то чтобы я его винила – Хени-то неотразима, что и говорить. Даже моя безоговорочная сексуальность ей уступает. Мы все по ней немножко с ума сходим, потому что она, сволочь такая, прекрасно знала, кого в команду понабрать. У нас самое страшное наказание знаешь какое? Изгнание. Не убийство даже, смертную казнь у Хени надо еще заслужить. А вот если выгонит из команды – все, позор на всю жизнь и полный абзац, словом. Без нее нам и податься некуда будет. Так что неудивительно, что если уж Хени сияет рядом в своем великолепии, то ни на кого из своих обычно и смотреть даже не хочется. Только на нее, заразу эту. Но Гиш-то, он же и в ее отсутствие ни на кого другого так не смотрит! Не интересуется даже. Вот Хени называет его своим лучшим другом, а мне жаль мужика, пропадает ведь.
Сильвенио не знал, что на это ответить, поэтому только молча слушал и иногда вежливо кивал. К тому моменту они уже подошли к огромному кораблю, стоявшему на пустыре рядом с базаром. Вокруг корабля неспешно возились люди: кто-то затаскивал внутрь деревянные и железные ящики с товаром, кто-то заполнял какие-то налоговые декларации, кто-то отдыхал в тени судна. Завидев Илаинару, многие торговцы начали махать ей рукой и подбегали ближе, она же в ответ лукаво улыбалась. Несколькими тщательно выверенными движениями она создала вокруг себя целую толпу тихо млеющих поклонников. Особенно эффектно ей удавалось поправлять свои развевавшиеся на ветру невозможные волосы: от этого жеста у одного из отдыхавших в тени стариков, кажется, чуть не случился инфаркт. Сильвенио невольно подумал, что она была права: будь здесь Хенна, рыжая воительница затмевала бы собой даже эту остроухую красавицу – пусть даже не нарочно. Просто такова уж была ее особенность, что, где бы Хенна ни появлялась, внимание окружающих, в чье поле зрения она попадала, неизбежно притягивалось к ней. Илаинара была красива и знала все тонкости соблазнения, а Хенна просто была громкая и очень, очень яркая – и выигрывала этим.
– Мальчики. – Илаинара, собрав достаточно зрителей, театрально понизила голос. – Вот этот крайне умилительный субъект, который стоит рядом со мной, – ваш будущий спутник в предстоящей долгой-долгой поездке. Представляете, он родом с этой… м-м… ну, куда вы там направляетесь, название такое ужасное еще! Так вот, он родом с этой самой, и вы обязаны доставить его домой в целости и сохранности. Мой командир, наверное, уже разъясняла вам, что с вами будет, если вы в пути вздумаете обидеть этого мальчугана? Да-да, вам не скрыться от ее гнева ни в одном из существующих миров!
Торговцы тут же принялись обещать ей, что все будет сделано в лучшем виде, досталось обещаний и Сильвенио, которого начали хлопать по плечам и дружелюбно заверять в том, что он будет с ними в полной безопасности. Он вежливо всех благодарил, не зная, куда девать глаза от смущения: слишком непривычно было встретить столько обращенной к себе доброты. Признаться, он был даже немного напуган таким пристальным вниманием, поэтому, когда Илаинара спросила, хочет ли он пока остаться здесь или вернуться на базу, он предпочел вернуться. Со своими попутчиками, сказал он себе, у него еще будет время познакомиться позже.
Была к тому же и еще одна причина, почему он не мог пока позволить себе остаться в компании торговцев: ему было неспокойно на душе за воюющую где-то Хенну.
– Леди Ила? – позвал он тихо.
На обратном пути до базы Илаинара молчала и больше к нему не льнула: очевидно, успела за день насытиться флиртом. Выглядела она ужасно довольной.
– Да, котик?
– Что за «маленькую войну» ведет сейчас леди Хенна? Вы сегодня сказали, что все «ушли», а не «улетели», значит, они сражаются где-то здесь, на этой планете. И штурмуют здание правительства. Выходит, леди Хенна намерена захватить здесь власть?
– О, это не такая простая задачка, как кажется! Контролировать всю прибыль и военную мощь этой планеты – такой лакомый кусок, что за него сражается не только Федерация, но и наши друзья-нелегалы. На нашу Хени из-за этого разом набросились почти все самые сильные пиратские бароны, которые захотели этот кусок себе, и сейчас она сражается одновременно и с ними, и с Федерацией, на двух фронтах. Но, в общем-то, это не предел: мы тут сражаемся уже который день, отвлеклись только, чтобы кое-какие боеприпасы достать и заодно тебя сюда подбросить. Войско правительства уже дерется довольно вяло, да и друзья-нелегалы уже не слишком рьяно рвутся в бой. Сегодня Хени окончательно выгонит правительственных шишек с планеты и увенчает их здание своим флагом, и останется разобраться только с теми самоубийцами, которые потом захотят этот флаг заменить каким-нибудь другим. Собственно, большинству населения вообще плевать, кто тут заправлять будет: все же понимают, что Хени не собирается превращать эту золотую жилу в образец правопорядка. Да и она вполне могла бы обойтись без этой планеты, но, видишь ли, ее завоевание будет как объявление для всех остальных пиратов: мол, посмотрите-ка, какая у нашего солнышка силища и какие амбиции.
Они уже успели дойти обратно до базы, и Сильвенио остановился на пороге, в дверях, тревожно глядя на свою спутницу и не понимая, почему она
