Сыны Тьмы - Гурав Моханти

I

Масха с болезненным энтузиазмом поднималась по обледенелой лестнице. Сегодня она стояла на дежурстве у оракула.

Масха подозревала, что это был способ ее руководителя сказать ей, что пришло время принести ей какие-нибудь результаты, или она будет сослана в квартал банши. Ей не удалось распутать ни единого звена. Даже Искалеченная Матрона перестала ей помогать.

Чувствуя, что вновь попала в безумно знакомое ей место, она вошла в комнату с высоким потолком. Оракул, которому было лет шесть, не больше, лежал, распластавшись, внутри круга из пузырьков и свечей. Воздух в камере казался взвесью инея, смешанного с паром. На груди оракула покоился огромный камень, от которого волнами поднимался жар. Не так давно и саму Масху удерживали так же.

Сожженная Матрона сказала ей, что почти все видения Масхи были бесполезны. Это была бессвязная тарабарщина о человеке по имени Мучук. Было трудно отделить сны от видений, но именно этим и занимались матроны. По-видимому, Масха отправила всех матрон в погоню за дикими гусями, когда «увидела», как Мучук, мужчина из ее видений, убил монстра, сотканного из дыма. Ложные видения были обычным делом в Доме оракулов.

Не каждому оракулу снился кто-то важный. Возможно, именно поэтому Масха и выжила. Раз ей не снился никто важный, то ее оставили в покое. Потому что, если оракул оказывалась хороша, в нее накачивали столько дыма, что она больше никогда не просыпалась в своем уме.

Раздался громкий кашель. С Масхой сегодня дежурила высокая женщина лет пятидесяти, которая была настолько худой, что казалась больной. Шею ее, как колье, охватывал рваный шрам. Взгляд был холоден.

– Ты опоздала.

– Тысяча извинений, Матрона Веревки.

– Дети в наши дни ужасны! – Матрона Веревки в смятении покачала головой. – Никакого чувства приличия!

Пепельно-бледная Масха, усевшись на стул, уткнулась взглядом в собственные ноги. Оракул на полу по-прежнему что-то бессвязно бормотала.

– Она уже сказала что-нибудь интересное? – неуверенно спросила Масха.

Матрона Веревки нахмурилась:

– Нет. Все та же тарабарщина о царевиче Раме. Да, мы знаем, что он прыгает в реку… Давай дальше! – крикнула она оракулу, будто девушка могла ее услышать.

– Кто такой царевич Рама? – спросила Масха. Почти каждый царь, царевич, знатный юноша и господин собирался посетить панчалский сваямвар, и Масха запомнила весь список. Но это имя ни о чем ей не говорило.

– Она еще спрашивает, кто такой царевич Рама. – Матрона усмехнулась. – Царь Айодхьи, бывший им в те времена, когда Айодхья имела значение! Ты серьезно, девочка? Ты такая невежественная?

– Ох… – Масха растерянно покачала головой. – Но тогда почему оракул видит его? Это все давно в прошлом.

– Глупая девчонка. Оракулы видят во сне всякую чушь… некоторые – то, что происходит сейчас, некоторые – на десятилетия вперед, а некоторые – на десять тысяч лет назад.

Масха замерла, и ее глаза блеснули, как фонарь. В ее разум вдруг просочилось понимание, а по затылку побежали мурашки. Она была так возбуждена, что почувствовала, как у нее намокло между ногами.

– Святое дерьмо! Оракулы предсказывают прошлое. Конечно! – Масха вскочила и крепко обняла Матрону Веревки. – Ледяная клетка! Все это обретает смысл!

– Ты что, сошла с ума, девочка?

Прежде чем Матрона Веревки смогла предостеречь явно расстроенную девушку, Масха сказала, тяжело дыша:

– Матрона, архивы прошлых веков? Как далеко они уходят в прошлое?

– Э-э, я не знаю. Думаю, примерно, пятнадцать тысяч лет. Но зачем они тебе? Это глупые старые пергаменты, которые, без сомнения, просто рассыпаются в прах.

– Я поняла, матрона! Это я. Я – ключ! Вот почему никто не понял мои видения. Я гадала о прошлом.

Она развернулась так резко, что табурет, на котором она сидела, с грохотом опрокинулся, а сама Масха бросилась к двери. Она слышала, как позади нее Матрона Веревки сыпала отборными ругательствами, но Масха была словно в огне. Звезды наконец ответили на ее молитвы.

II

Масха провела два дня, прочесывая обширные коридоры прошлых веков. Свитки были покрыты экскрементами пауков, погибших десятилетия назад. Почерк у древних был, мягко говоря, ужасным. Масха постоянно останавливалась, чтобы сделать новые заметки, и, ожидая какой-нибудь искры вдохновения, вчитывалась, пока глаза не начинали слезиться. В конце концов, библиотеки полны опасных идей, прячущихся по углам. Но она не нашла ничего. Ничего – ровно до тех пор, пока она не нашла ответ в крошечной сноске. Сноске к списку умерших членов царской семьи Айодхьи. Списку, созданному за тысячи лет до того, как Айодхья поднялась и пала. Но там были понятные слова. Мучук Унд, сын Мандхаты, пропал без вести вместе со своей сестрой Ашей Унд. «Кровь Аши»… Мальчишка говорил именно об этом.

Сноска может изменить судьбы, подумала Масха. Ибо имя, от которого зависело пророчество, она произнесла, предсказывая судьбу своего брата, когда была оракулом. Она была ключом к предсказаниям того мертвого мальчишки. К сожалению, матроны много лет назад перестали записывать видения Масхи, считая их бесполезными. И в дневнике Сожженной Матроны лишь одна запись имела какой-то смысл: «Когда закончится последняя битва бесконечной войны, растает снег, а золото и лед потекут, то мир пробудится к самому себе, и вместе с ним восстанет Сын Тьмы».

III

Во дворе воняло экскрементами и мочой, сквозь каменные плиты просачивались потоки отвратительного месива. Сотни накачанных наркотиками оракулов расположились во дворе для ежегодного медицинского осмотра. Масха пробиралась мимо них в покои Сестры Милосердие, сопровождаемая невнятными мольбами и отрывистым кашлем. Она не могла поверить, что именно она, Масха, предугадала появление Сына Тьмы раньше того мальчика. И Матроны пропустили ее видения мимо ушей. Она не могла дождаться, чтобы рассказать об этом Милосердию.

Крутая каменная лестница вела вниз, к двери Сестры. Солнце скатилось за горизонт, и дверь была окутана тьмой. Масха остановилась на верхней ступеньке и посмотрела вниз, на ожидающую ее во мраке фигуру в белом одеянии.

– А, молодая кровь? – мужчина ухмыльнулся. – Так приятно видеть молодые таланты в этих старческих залах!

Не обращая на него внимания, Масха смело спустилась вниз. Она дважды постучала в дверь и стала терпеливо ждать. Какое-то шевеление сбоку заставило ее бросить взгляд в сторону.

Мужчина был одет в простую черную шерстяную тунику, доходившую ему до лодыжек. У него была добрая улыбка, которая – и Масха это прекрасно знала – была насквозь фальшивой.

– Сейчас, сейчас, – пропел мужчина, внезапно схватив ее сзади. Его морщинистые руки скользнули по ее телу, пощипывая, лаская и поглаживая. Масха молча забилась в его руках. Все