Аберфорт - TacetIrae

жизни, Альбус завёл шарманку о своих увлечениях, о своих достижениях и об истинах, к которым он успел прийти. Думаю, этого достаточно для обрисовки ситуации, хотя, вспоминая эту встречу вновь, в голову закрадывался червячок…

[Некоторым временем ранее]

Заброшенная аудитория пахла пылью и старой древесиной, а единственный источник света — дрожащее пламя свечи — отбрасывало на стены гигантские тени. В этом полумраке сидел мальчик. Его рыжие волосы торчали во все стороны, будто он только что пережил встречу с электрическим стулом, а мантия висела на нём, словно наспех накинутый саван. Но ему было не до внешнего вида — он лихорадочно писал что-то в дневнике, словно боялся, что мысли улетучатся, если не запечатлеть их сию же секунду.

В аудитории стояла гробовая тишина, и только редкие звуки царапанья пера о бумагу разгоняли безмолвие. Он что-то спешно писал в дневнике, с предвкушением глядя на следующий — чистый листок.

Этим мальчиком был Альбус Дамблдор. В какой-то мере — изгой, в какой-то — гений.

Пергамент дышал знакомым почерком — резкие, как порезы, буквы, которые Альбус узнал бы даже в бреду.

«Рад снова слышать тебя, Альбус»

Грудь сжало от волнения и предвкушения. Вот он — единственный голос, который не лгал. Не притворялся. Не требовал быть «скромнее», «осторожнее», «как все».

— И я тебя, — прошептал он, касаясь строк пальцами. Чернила обожгли кожу — Геллерт всегда писал с энергией, будто выжигал истину прямо на листе.

Альбус схватил перо, и буквы понеслись стремительно, как и мысли:

«Я не смог с ним поговорить… он только и делает, что отрицает все мои старания»

Новые слова вспыхивали в ответ почти мгновенно:

«Ты прав. Они не понимают нас. Пока не понимают. Просто поговори, воодушеви его. Ты его старший брат. А если он глупец, что отринул свет, то жить ему во тьме »

— Потому что не пытаются понять! — резко выдохнул Альбус, вспоминая Аберфорта с его вечным «опомнись» и Ариану, смотревшую на него, как на чужого.

Но Геллерт… Геллерт видел и знал. Даже через страницы, даже через расстояния — он знал, что Альбус больше этой семьи, этой школы, этих жалких правил. Эти мнимые цепи не могли удержать его.

Перо рвануло по бумаге, выплескивая то, что он не смел сказать вслух годами:

«Наша цель — наш свет. Неважно, что другие не понимают нас. Именно мы — свет во тьме. Во славу магии»

Ответ пришёл мгновенно — будто Геллерт ждал этих слов:

«Будь осторожен. Придёт день, когда они поймут, как ошибались. Во славу»

И Альбус улыбнулся по-новому. Без страха. Без оглядки. Как человек, нашедший наконец того, кто действительно его понимает.

Альбус закрыл дневник и направился к выходу. В тот день у него было ответственное задание от его настоящего друга — Геллерта. Он должен был прощупать почву среди своих близких и знакомых — понять их мировоззрение и готовность примкнуть к высшей цели. К чему-то большему, чем простое существование и простая жизнь. Мальчику было невдомёк, что далеко не все разделяли его мнение по поводу великой цели в жизни — и многие просто хотели жить.

Но такие мысли и не пытались посетить молодого волшебника. Он знал свою задачу; он знал, а точнее — предполагал, к чему она приведёт, и поэтому двигался вперёд.

Оказавшись в коридоре, мальчик направился в сторону оживлённых проходов, пока не заметил своего младшего брата Аберфорта. Находясь в приподнятом состоянии духа и на пике своей воодушевлённости, он направился к нему, быстро сокращая дистанцию.

Уже оказавшись в нескольких шагах от брата, Альбус прочистил горло пару раз, привлекая внимание Аберфорта. Удостоверившись, что он будет услышан, Альбус заговорил первым, — Привет, Аберфорт, — достаточно громко сказал он, явно излишне привлекая внимание третьих лиц.

* * *

Я немо кивнул, окинув взглядом брата. Его глаза быстро пробежались по телу Альбуса, бегло отметив изменения, произошедшие в его старшем брате.

Альбус ненадолго замялся, заметив неохоту, с которой Я подошёл к этому диалогу, но это его волновало не сильно — после секундного замешательства он успел адаптироваться и продолжил,— За последнее время я успел многое понять, осознать. Многое из того, что мне было не до конца понятно, начинает постепенно открывать мне взор. Некоторые откровения помогли мне понять мою цель, мою задачу, мою судьбу. — Он говорил уверенно, веря в каждое своё слово. Это было видно и по его движениям, словно адресованным массам, и по глазам, что горели, как алый огонь.

Я только и сумел, что вопросительно выгнуть бровь, прежде чем Альбус продолжил,— Ты же понимаешь меня, дорогой брат. Магия — высший дар, коим наделены волшебники, но многие не понимают и даже не пытаются понять такую простую истину. Все волшебники — избранные. Мы были рождены для высшей цели! — Альбус досадливо покачал головой и продолжил, — Зря мы скрываемся от маглов. У нас есть силы строить свой порядок, строить лучший мир, а не отдавать его на откуп глупым и не знающим правды маглам, что только и делают, что губят всё вокруг себя. Они не знают, что такое лучшее будущее! Если они не смогли понять чудо— это не значит, что чудо должно скрываться в тени. Нам стоит взять это бремя в свои руки, взять и изменить мир по нашей идее, нашей задумке.

Я странно взглянул на своего брата, но спустя пару секунд спросил,— А ты знаешь, что лучше? Наша задумка, наша идея… Пустые слова глупца, что купился на чьи-то уловки.

Альбус взмахнул рукой, и в ладонь легла палочка. Она мимолётно скользнула и оказалась направлена на меня. В глазах Альбуса бушевал гнев,— Возьми свои слова обратно!

Я не повёл и бровью, продолжая ровно смотреть в глаза брата.

— Возьми.Их.Обратно! — голос Альбуса дрожал, но не от страха, а от ярости. Его палочка, направленная на брата, слегка подрагивала, словно готовая в любой момент выплюнуть заклятие. Я лишь усмехнулся, будто наблюдал за котёнком, пытающимся казаться настоящей рысью

Я сделал шаг вперёд, пока палочка не коснулась груди. Я остановился, вновь осмотрел брата и с вызовом заговорил,— А то что? — Спустя мгновение, не получив ответа,продолжил, — Я думал, ты что-то понял, что-то осознал… А ты так и остался эгоцентричным павлином, не понимающим людей вокруг себя.

— Ты не поддержишь меня, брат? — спросил Альбус, сильнее сжимая палочку.

Я развернулся и пошёл прочь, даже не попытавшись ответить на вопрос, что так и завис