Август Хромер - Сергей Жилин

Как бы там ни было тяжело, но дать ходу следовало незамедлительно, чтобы не попасться к утру солдатам. Расхватав сумки, мы выстроились в линию, дожидаясь одного только Лоренталя – тот продолжает сидеть на сваленном стволе и пялиться бесцельно в сияющую серебром траву.

– Эй, здоровяк! – задорно окликнул товарища Картер и метнул ему сумку, – Жрачка есть, лагерь горит, а мы живы! Пора в путь, не грусти! – и уже Францу, – Узнали имя мрази, что нас сдала?

– Тешмар Гиафриц, – нехотя отозвался настоятель и двинулся за поднявшимся всё-таки апатичным воином.

– Как узнали? Оторвали генералу пятки? – посмеялся сам своим шуткам Картер.

– Лоренталь его прочитал…

С балагура тут же сошёл задор, и он стал мало отличим от нас, давно вогнанных в траурное состояние. Долгое время он стоял посреди поляны и хлопал глазами, не веря в случившееся, а затем лишь глухо брякнул:

– Твою мать.

Нас уходило пятеро. Как предрекал Франц, примерно к утру нас останется четверо.

Под утро мы были уже у небольшой деревушки Нолипа, ближайшей к Восьмой Резиденции. Все встречные поселения, как и на пути к первому убежищу, приходилось обходить по широкой дуге, чтобы ни в коем случае не засветиться.

Спустя какое-то время мы набрали приличную скорость, но её постоянно сбивает Лоренталь, что плетётся раненой черепахой. Перегруженный тяжёлыми мыслями, он ни на что не обращает внимания и просто переставляет ноги, идя в одном с нами направлении. Сейчас он мысленно далеко, но, всё же, Франц ошибся: он дотянул до утра.

Вот только он бредит. Шепчет и бормочет себе под нос что-то невнятное, отмахивается от несуществующих мух перед лицом, бешено вращает глазами. С ним никто старается не говорить, поскольку он просто перестал нам отвечать.

Просто идти дальше и ждать, пока он окончательно свихнётся? А мы можем что-то ещё?

К полудню нашему отряду удалось проделать немалое расстояние и добраться до холмистой местности в северо-восточной части страны. В общей сложности мы протопали не меньше тридцати миль.

– Эй, стойте! – раздался из-за спины взволнованный голос Вирюсвача.

Я, Картер и Франц, шедшие впереди, разом обернулись и застали пугающую картину: одноглазый Вирюсвач стоит над упавшим на колени здоровяком и трясёт его за плечо. Глаза Лоренталя потеряли фокус, словно покрылись слепыми бельмами, тело обмякло и стало похоже на разваливающийся мешок с навозом.

Кажется, что он совсем не дышит.

– Что с ним? – подскочил поближе всклокоченный, как пёс после драки, Франц.

– Просто остановился и упал на колени, – растеряно промямлил одноглазый.

Настоятель скинул с плеча сумку и попытался дотронуться до лица впавшего в абстракцию воина, но тот внезапно очень ловко отмахнулся. Покачавшись на коленях, он замычал:

– Он убивал людей… Жестоко и много убивал, или это я их убивал… я помню, но не помню, чьи именно это воспоминания… Он ненавидит иоаннитов. Я ненавижу иоаннитов? – его глаза стрельнули по нам, – Я вас ненавижу! Я вас боюсь! Идите прочь!

Лоренталь схватился за секиру, что ясно дало нам понять: он неадекватен и готов на любую глупость. Лоренталь совершенно перестал соображать… Дабы не попасть ему под горячую руку, мы поспешили отстраниться подальше.

– Я учился в Ордене, меня учили сражаться, меня учили ценить жизнь… А я отдавал приказы и сжигал деревни! И не чувствовал жалости к умирающим! Или это не я? Я помню это… В детстве его унижал дядя, а теперь я чувствую всё это унижение… Всё разом…

– Лоренталь! – громко гаркнул Франц, – Лоренталь, ты никого никогда не убивал так жестоко и беспринципно, как видишь в своих воспоминаниях! Это не твои воспоминания! Не тебя унижали когда-то! Ты – иоаннит! Вспоминай это!

Громила не слушает, не может услышать отчаянных внушений настоятеля. Сжав древко могучего оружия, он медленно поднимается на ноги.

– Тешмар… Он не сомневался ни на секунду, он был уверен, что поступает правильно… Войска двинулись тут же, монарх даже не сомневался с принятием решения. Соседи и союзники настаивали на объявлении иоаннитов вне закона…

Грозное древнее оружие воина взметнулось в воздух и застыло перед ним на вытянутых руках. Мы отступили ещё на шаг подальше.

– Брось оружие, Лоренталь! – завопил доведённый до предела Франц, – Не смей нападать!

– Я не люблю рыбу… или люблю… Она гадкая… Кто-то из нас ненавидит рыбу…

Сжав покрепче тёмное древко, воин развернул секиру лезвием вверх и с силой махнул на себя, одновременно бросив голову навстречу! Описав четверть круга, страшное тёмное лезвие ударило в лоб Лоренталю… Здоровяк умер мгновенно, застыв в предсмертной позе статуей…

Не в силах больше выносить в голове дикую путаницу собственных и чужих мыслей, он просто решил их выковырять остриём топора…

Вероятно, он так и не понял, что собирается убить себя.

– О, Господи, Лоренталь! – схватился за голову Франц.

– Чёрт! – выругался Картер, ринувшийся было перехватить оружие здоровяка, – Что он натворил?

– Нам следовало самим его убить, чтоб не мучился, – неожиданно твёрдо сказал Вирюсвач.

– Что ты мелешь? – меня просто раздирало от его слов, а кулаки готовы вонзиться в надменное одноглазое лицо!

– Август, поверь, он прав, – присоединился к Вирюсвачу Франц.

– Но что значит, «следовало его убить»? – взревел я раненным медведем.

– Его смертью, всё равно, и закончилось бы. Я видел десятки таких случаев, Август, и никто не прожил больше суток спустя прочтения.

Понимание, что ничего исправить нельзя, так и не пришло, я так и не смирился, но заставил себя, понимая, что так должно быть правильно. Ещё долго я мог бы спорить, что Лоренталю можно было помочь, он мог бы протянуть какое-то время, а потом всё прошло бы.

Всё не так – у Лоренталя не было шансов.

Я зря начал спорить.

– Давайте выкопаем ему могилу, – выдохнув, снял с плеча сумку Картер.

Все последовали его примеру.

Глава XIII

Птичий губитель

За окном туманно. Давно я не видывал такого густого белого тумана в Гольхе.

Служанка сегодня на ногах, самоотверженно ринулась исполнять свои обязанности после вчерашнего больничного дня. Мы встретились на перекрёстке коридоров:

– Доброе утро, Август! – расплылась в улыбке вполне оправившаяся от недавнего ужаса девушка.

– Доброе, – брякнул я неловко, – Ты сегодня выглядишь гораздо лучше.

– Спасибо, Истериан ждёт тебя в гостиной.

В гостиной занавесили окна, из-за чего воцарилась уютная полумгла, разгоняемая румяным огнём из камина. Снова начинает казаться, что треклятого мира за окном больше не существует, как не существует и проблем, что он мне доставляет.