Коллекция королевы - Ан Ци

наших гостей — госпожу Фельзер из Мюнхена, чья семейная история тесно связана с судьбой знаменитого аугсбургского золотых дел мастера, и доктора Небылицына, специалиста по прикладному искусству из Москвы. Мы начинаем первое официальное предварительное освидетельствование интереснейшей находки, сделанной в нашем городском музее «Дом — Дереводом». С Вашего разрешения, я открою сейчас ларец и все свои выводы буду наговаривать на диктофон. Затем их обработает секретарь. То же самое сделает и коллега Кох.

С этими словами он снял кусок мягкой палевой ткани с предмета по правую руку от себя, который Анна-Мари почему-то приняла за птичью клетку. Это оказался простой, без украшений деревянный ящик. «Потемневший от времени бук» — на глазок определил Стас. Юнке поколдовал над дверцей и извлёк на свет божий статуэтку высотой сантиметров в сорок, бережно обёрнутую в войлочную вату. Затем он освободил её от упаковки и у собрашихся вырвался сдержанный вздох. Кнопка диктофона издала лёгкий щелчок. Перед ними был…

— Государственный эксперт, доктор Юнке, — начал диктовать последний, включив запись. — В присутствии коллеги господина Коха и комиссара Реннеберга. Перед нами Дионис, выполненный в традиции Праксителя, в венке из виноградных листьев с тирсом в руках и виноградной кистью, по всей вероятности, работы младшего или Большого Гольшмидта из Аугсбурга. Его голова из слоновой кости, глаза — из сапфиров чистейшей воды, фиалкового цвета. Сапфир — редкий камень, а этим двум и величиной и оттенком найдётся немного равных. У его ног лежит пантера из аравийского золота с серебристой головой. По плечам бога подобно змеям спускаются золотые вьющиеся волосы. Одеяние его, однако, соответствует более ранней эпохе до четвёртого века д. р. Х. Это ниспадающая одежда, так назаваемая «биссарА» из шкуры леопарда. Она окутывает весь торс. Так выглядел Дионис БиссарЕй фригийский, бородатый бог, в то время как Пракситель ваял прекрасного нагого юношу, больше похожего на девушку.

Юнке оглядел свою замершую, затаившую дыхание аудиторию, и откашлялся:

— Коллега Кох, теперь, пожалуйста, Вы.

Ювелир засветился от удовольствия. Он зачем-то снял очки, потом снова надел их, открыл замшевый футляр, где оказались увеличительные стёкла разных размеров, и наконец, включил диктофон. Щёлк! Взволнованный голос зазвучал неожиданно высоко.

— Член гильдии с 1975 года, золотых и серебряных дел мастер Кох, штатный эксперт Городской Сокровищницы и член фонда «Старинное оружие и драгоценности Курфюрстов». Постамент из цельного, некованого и не литого золота, то есть из обработанного самородка. У ног божества — драгоценные камни в виде фруктов. Это рубины и тёмно-красная шпинель. Горельефы на постаменте изображают гримасничающих, смеющихся, глядящих вверх обезьян. Оскаленная пасть пантеры, как и её клыки — из серебра. Она выделяется на золотой голове зверя. Глаза пантеры…

— Клеймо, коллега Кох, — напомнил Юнке.

— Простите?

— Клеймо! На постаменте и на… на лапе, или я ошибаюсь?

— Благодарю Вас. Клеймо на нижней части постамента, — тут он склонился к изваянию с лупой, затем выпрямился и породолжил торжественым тоном. — Вне сомнений принадлежит мастерской Гольдшмидтов — отца и сына. Это две буквы «G», вписанные одна в другую, в овалле неправильной формы. При переходе семейного дела полностью в сыновние руки клеймо у него осталось прежним. Такое же клеймо меньшей величины оттиснуто на подушечке левой передней лапы пантеры. Виноградная гроздь в руке у Диониса… — ювелир набрал в лёгкие побольше воздуха, — представляет собой… Это… это жёлтые бриллианты изумительной красоты и огранки, да… это — диаманты, достойные разве что, короны Курфюрста…

Ювелир закончил фразу. Раздался щелчок, диктофон отключился, и после недолгого молчания раздался голос Юнке.

— Я полагаю, на сегодня достаточно. Теперь необходима кропотливая рутинная работа. Обмеры, описания, фотографии, сопоставления с каталогами и музейными экспонатами и т. д. Параллельно будет изучаться вопрос о предполагаемом собственнике или наследнике этго изумительного произведения прикладного искусства. А потом мы опять соберёмся уже в расширенном составе и сделаем заключение.

За всё это время Анна-Мари не произнесла ни единого слова. С её лица не сходило выражение напряжения и тревоги. Она быстро осмотрела фигуру, глянула ещё раз, опустила глаза и больше уж не поднимала их от стола.

— Ну что, мои молодые друзья, — спросил приветливо Юнке, — какое впечатление Дионис произвёл на вас?

— Между прочим, доктор Небылицын, у меня ощущение, что Вы хотите что-то сказать и не решаетесь, или я не прав? — добавил Кох. Стас смущённо улыбнулся, помялся и ответил.

— Вы совершенно правы. Не знаю, как Вы посмотрите на такое мальчишество и что скажет уважаемый представитель власти господин Реннеберг…

— Теперь Вы и меня заинтриговали. Продолжайте, пожалуйста, я не подозреваю Вас в намерении захватить нас всех в заложники и умыкнуть статуэтку, — Реннеберг ободряюще засмеялся и хлопнул Стаса по плечу. — Документы у Вас в порядке, а страховая сумма очень способствует укреплению нашей нервной системы.

— Хорошо, я признаюсь. Мне страшно хочется подержать Диониса в руках. Я столько слышал об этой работе Гольдшмидта… По крайнеё мере, я думаю, что именно о ней. Её судьба так странно переплелась с моей… Я, вернее, мы, расскажем позже, если моя невеста мне разрешит, — в ответ на недоумевающие взгляды, — добавил он.

— Я, как главное ответственное лицо, разрешаю Вам осмотреть статуэтку самому. Будьте осторожны! Впрочим, Вы же специалист, я читал Ваши работы, посвящённые школе Челлини. Кроме того, мы действительно, под наблюдением господина комиссара! — подмигнул молодому человеку доктор Юнке.

Стас поблагодарил, встал и подошёл к председательскому месту во главе стола. Он был странно спокоен, и одновременно в полном недоумении. Фатальный «Римский заказ» стоял перед ним, а он ничего не понимал.

«Что же это такое? Почему бога виноделия и бортничества надо было прятать? Дионис, сын дочери царя Кадма — Симелы и Зевса, громовержца! Первый из богов, поселившийся не на Олимпе, а на земле. Его вакханки и менады, козлоногие сатиры и Пан… Может быть, разнузданные дикие Дионисии? Но разве из-за одних ассоциаций…? И при чём тут двуликий Янус?»

Прекрасное лицо античного бога дышало страстью. Стас засмотрелся на удивительные лиловые очи. Волосы — змеи спускались на плечи и шкуру леопарда. Да, до одежды сегодня не дошли, а какая изумительная работа! На близком расстоянии стало видно, что она была изготовлена из золотых полированных и матовых плоских колец, сочетания которых создавали неправильные пятна шкуры зверя.

— Я сейчас прикоснусь к тебе. Потрогаю! Какой ты на ощупь? Тёплый или холодный? — Небылицын уже протянул руки, как вдруг заговорила Анна-Мари.

— Подожди! — ее голос зазвенел и сорвался. — Я должна сказать. Посмотрите, у меня тут кусок металла особой формы из трёх частей. Я получила его из Италии необыкновеным путём, чтобы решить «загадку