Бабочки в жерновах - Людмила Астахова

— У каждого своя судьба. — Пожал плечами Берт.

И снова тяжело с ним поспорить. С судьбой человек, носивший нынче фамилию Балгайр, был не просто на «ты». Он приходился ей если не сыном, то пасынком.

Мертвая жрица весила легче перышка, но Ланс все равно не отдал бы её в руки Берта. Хватит!

— Оставь её в покое, — зло буркнул он и отправился на арену.

Прошел мимо злополучного поворотного колеса, даже не поглядев на него. Не видать эспитцам победы в циничнейшем из пари, нет, не видать как своих ушей.

Тем временем Лив собрала всех обитателей тюрьмы на арене, на той самой, где завтра их ждала бы неминуемая гибель. Вот только на этот раз Смерть решила явиться раньше намеченного срока. Не иначе торопилась куда-то в другое, более важное место.

— Скажи нам что-нибудь мудрое, господин Тай, — попросила Лив, глядя на вулкан. В дымном плаще, в огненной короне, разгневанная гора была невыносимо прекрасна.

Лорд пожал плечами и сказал. Так сказал, что покраснела не только Лив, но и Кат, у которой Исил, пользуясь моментом, шарил под туникой.

— Издержки конца света, — ухмыльнулся мятежник. — Но ни слова лжи, так и знай. Ноги у тебя действительно красивые. А теперь давайте возьмемся за руки. Будет легче.

Ладонь у Эвита оказалась влажной и скользкой — видать, не оттер до конца жир после помывки котла. Маленькая мяконькая лапка госпожи Матэи мелко подрагивала. Лив стиснула их, вложивших руки в ее ладони, правую и левую, стиснула покрепче, чтоб не выскользнули. Чтоб не потеряться. Свои среди своих. Лорд Тай как всегда был прав. Так действительно легче.

Вершина рдела, словно маяк в ночи, накрывшей Калитар. А они, затерянные души, стояли на арене под взором богов и смотрели на этот огонь, не отрываясь, пока земля не расступилась и не взяла их, пока огненная река не выжгла дотла, пока гигантская волна, пришедшая с моря, не погасила ярость и не отхлынула, и пока пепел не засыпал то, что осталось.

В темноте, полной почти неразличимых шепотков, шорохов и отголосков то ли плача, то ли смеха, Лив, бесплотная и невесомая, привычно распахнула черно-синие крылья и полетела. Из ночи Калитара в утро Эспита

Глава 16

Ланс. Эспит

Когда долго-долго куда-то идешь, не сворачивая и не отступая, то обязательно приходишь к цели. Единственное «но» состоит в том, что в начале пути цель видится совершенно по-другому, чем в его конце. Расстояние же не имеет никакого значения, не говоря уж про время. Несколько дней назад, глядя из мурранского города Дайон, Ланс видел всего лишь очередное приключение.

Хорошо, не будем упрощать! Пускай не рядовая и не самая обычная охота за древностями. Но одно Ланс Лэйгин знал точно — его ждет долгожданное паломничество к манящей тайне. Калитар представлялся всего лишь грудой артефактов, спрятанных в пещерах Эспита. Разумеется, туда будет трудно добраться, непременно придется рисковать жизнью и здоровьем, а так же потребуется улаживать всякие бюрократические вопросы с вирнэйской короной. Но какая к морским и подземным разница, в чьем Национальном музее появится Калитарский зал? Зато весь мир узнает имя первооткрывателя!

Но Калитар обманул Ланса Лэйгина. Он прибежал сам. Шумно обнюхал, лизнул щеку и громко залаял на весь пляж.

Мурранец открыл глаза и увидел над собой не только высокое рассветное небо, но и мохнатую морду Перца.

— Эй, приятель… — прошептал археолог.

Пес грозно гавкнул. Мол, я тебе не приятель, я тебе охранник. И чтобы сомнений никаких не было, наступил лапой на грудь.

— Вот он! Нашли!

— Ого, куда его вынесло!

— Молодец, Перчик! Хорошая собака.

Это добрые эспитцы торопились на помощь мурранскому гостю, который так неудачно отправился гулять по острову, оступился да и свалился в море. И только чудом жив остался. Или какую там еще историю сочинит потом Гаральт в свой ежегодный альманах?

Во всех по-настоящему древних преданиях и легендах герою полагается или красиво умереть в финале, или же, как вариант, не менее зрелищно вознестись к богам. А все почему? Потому что герой, как ни крути, подвигами своими меняет мир и судьбы его обитателей. А теперь спросите себя и ответьте, только честно, по настоящему честно, положив руку на сердце и возведя очи горе — кто из нас любит перемены? Вот то-то и оно. И ежели герой вовремя не помрет или же не сгинет каким-нибудь более изощренным образом, то он рискует полной мерой вкусить благодарности облагодетельствованных. Судьба его геройская такая.

Для всех обитателей Эспита, для всех калитарцев, видевших свой последний день, самым приятным зрелищем стало бы, конечно, бездыханное тело Лэйгина, остывающее на песочке. Да и для него самого, кстати. Легче бы отделался. Однако Лив, вопреки всему, была не слишком разочарована, обнаружив, что мурранец шевелится и моргает. Даже обрадовалась. И, что совсем уж странно, почти не удивилась этой своей радости.

— А вот и наш герой! — воскликнула она и подмигнула Лансу: — Ну что, герой? Жив? Счастлив?

Верный пес, уловив в голове хозяйки доброжелательность, отошел в сторонку, дав Лансу встать и ощупать себя на предмет ранений. Болело всё тело — от макушки до пяток. Ночное путешествие по каменному лабиринту кому угодно аукнется.

— Счастлив, потому что жив. А что, по мне уже успели соскучиться?

«Э-э, да ты еще ничего не понял, друг ты наш бесценный!» — чуть не ахнула дама Тенар вслух, однако вовремя прикусила язык. К чему расстраивать человека раньше времени?

— Ага, соскучились, — хмыкнула она. — Ну, давай порадуемся. Пока, — и негромко добавила, оглянувшись на подбирающихся поближе сограждан: — Я так и знала, что это всем нам только добавит проблем. Представляешь, сколько народу теперь захочет придушить Исила? А уж Кат с ее щипцами… Зато теперь понятно, почему Палач всегда зубы рвет с такой сладкой медлительностью! — стражницу аж передернуло от воспоминаний. Сообразив, что слишком увлеклась, она подытожила многозначительно: — В общем, нас ждут веселые деньки.

Но все-таки, вопреки мрачным прогнозам, Лив и выглядела, и чувствовала себя вполне довольной, даже как-то ожившей, что ли. Впрочем, и подоспевшие эспитцы… то есть калитарцы… нет, все-таки уже эспитцы! — тоже лучились бодростью. Доброты и благодарности в их лицах не читалось, однако это уже нюансы, верно?

Поначалу Ланс даже обрадовался.

— Вот видишь! Что-то же изменилось! — воскликнул он, но очень скоро подошли другие «осчастливленные» им островитяне и принялись выражать свои дружеские чувства весьма болезненными похлопываниями по спине. Так и норовили задушить в дружеских объятиях. И кабы не дама Тенар рядом, то утопили не только в показной радости, но и в морских волнах. Чтобы потом сказать, мол, так и было.