Два лепестка моли. И сжечь все к чертям (СИ) - "Волосинка на губе"

— Значит, ты скучала?

«Очень…»

Между ними больше ничего нет. Нет этой хижины. Нет всего вокруг. Нет звуков и цвета. Грейнджер стояла напротив него статуей, вглядываясь в лицо. И казалось, Драко делал то же самое. Она ощущала, как в голове что-то щекотало. И знала, знала, что и он теперь в курсе.

В курсе того, как она страдала без него. В курсе того, как ждала. Как кусала губы в поисках его глаз. Как переживала и как…

— Не нужно было тебе этого делать.

Ждать или убийственно скучать по нему?

— Тебе не нужно было вспоминать…

Гермиона сжала челюсти, чтобы изо рта не вырвались ругательства, потому что это хуже, когда она заметила, какой Малфой разбитый, расколотый пополам.

— Нам нужно поговорить, — она прошла вперёд, бросила сумку на пол и села на диван, стягивая с себя мантию.

Малфой сделал то же самое, вот только сел напротив. В кресло, на подлокотнике которого лежало его пальто. Кажется, он похудел…

— Где ты был? — это первый вопрос из десятков в её голове. — Что ты делал? Почему не отвечал мне? Что произошло?

Драко молча начал свой ритуал. Пачка сигарет. Глубокий вдох, и, наконец, она почувствовала запах горькой вишни. Она хотела дышать этим. Жить в этом смоге.

— Что-то произошло? — более спокойно переспросила она. Её напрягало его молчание. — Драко?

— Всё хорошо.

Она сглотнула вязкую слюну. В его голосе нет оттенков. Он безликий. Это сложно…

— Теперь всё хорошо, — вдруг повторил он и посмотрел на неё тёплым взглядом, который топил Гермиону заживо.

И нет больше злости. Будто он проткнул её иголкой, выпуская воздух, полный гнева и недосказанности. Эти перепады настроения она испытывала только рядом с ним.

— Ты не ответила мне, — сказал он, прикусывая клыком губу, растягивая улыбку, заставляя Грейнджер смущаться от этого прожигающего взгляда.

— Ты не отвечаешь на мои.

Малфой поднялся с места, в два шага сократив расстояние, и сел перед ней на корточки, положив одну руку на её бедро, а второй продолжал держать сигарету.

Мерлин.

— Скучала, значит? — переспросил он и ухмыльнулся. И Грейнджер сдалась:

— Очень…

Ногу сдавили его пальцы после этого ответа. Драко провёл рукой вверх, проникая под юбку.

— Драко… — она положила ладонь поверх его кисти, останавливая. Чувствуя что-то не то. Слишком всё просто. — Что случилось?

Он закатил глаза, освобождаясь от её хватки и падая на диван рядом с ней. Выпустив дым вперёд себя, он вновь молчал.

— Я скоро всё вспомню. Может, лучше будет, чтобы ты мне сам рассказал, к чему мне готовиться? — она повернулась корпусом к нему, подогнула под себя одну ногу и пальцами потеребила подол юбки. Просто чтобы чем-то занять руки. Просто чтобы эти руки не тянулись к нему. — Ты стёр у меня память? Тогда, в мэноре?

На мгновение она уловила, как он свёл брови и потом вновь расслабил лицо. Господи, да почему он молчал?

— Ты сама об этом попросила…

— Расскажи мне, — она подалась вперёд, хватая его за руку. — Я хочу вспомнить. Расскажи мне, Драко!

Он уничтожил окурок у себя на ладони и сдул пепел на пол. Это даже выглядело красиво. Омрачённо ситуацией…

— Тогда ты умоляла меня это сделать, — он резко посмотрел на неё злым прямым взглядом, — а теперь умоляешь сделать так, чтобы ты вспомнила? Ты рехнулась?

Давно и бесповоротно…

— Покажи мне! Как тогда показывал свои воспоминания, покажи мне…

— Ты не увидишь полной картины. В ней не будет… — он попытался выговорить что-то. Она сразу поняла, о чём речь.

— Это она сделала со мной? Мортифера?

В комнате повисла глухая тишина. Драко не смотрел на неё, но и не отстранялся. Даже руку в ответ сжал. Они переплели пальцы. Быть может, ему так же невыносимо это вспоминать?

— Почему ты боишься мне это показать? — прошептала она, потому что на полный тон голоса не осталось сил.

Вот тогда он посмотрел ей в глаза, больно задев взглядом, и на выдохе произнёс:

— Потому что я в этом виноват.

Она зажмурилась. Голова разрывалась от мыслей. Она, чёрт возьми, устала от недомолвок.

— Я помню, как ты отвлёк Лестрейндж от меня, — она коснулась его щеки, чтобы он посмотрел на неё. И он посмотрел. Он, господи, смотрел. — Ты не делал мне ничего плохого…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Именно в этом я виноват, — ответил он быстро. — Виноват, что помог тебе и подверг дальнейшему ужасу, Грейнджер.

Его будто прорвало.

— Что было бы, если бы не помог или это не увидела бы… — Драко прикрыл на секунду глаза. — Ты не должна этого помнить. Только не ты…

— Чем отличаюсь от других? — хрипло спросила Гермиона. В горле сухо. — Почему не я?

— Потому что ты — самое светлое, что есть у… чёрт.

Он встал на ноги и зарыл ладонь в волосы, зачесывая их назад, шагая из стороны в сторону. Но Грейнджер зависла в прошлом. Зависла на несколько секунд назад. В том, что он чуть было не сказал. Внутри выло. Внутри жглось. Щёки горели, и сердце бешено стучало.

Гермиона поднялась следом и поймала его за руку, заставляя остановиться. Встала перед ним так близко, что касалась грудью его торса. Посмотрела вверх, чтобы убиться о его глаза. Серые, как бушующие волны с пеной на них.

И он вдруг резко обхватил её лицо. Даже больно. Сжал, большими пальцами поглаживая скулы. Всматривался, блуждая взглядом. Господи.

Это сложно.

Сложно не встать на носочки. Сложно не потянуться за поцелуем. Сложно. Сложно. Сложно.

— Я боюсь сломать тебя, Грейнджер, — произнёс он на одном дыхании. — Боюсь, что оставлю после себя одни руины, когда уйду…

— Я не отпущу.

Он потянул уголок губы вверх.

— Может, это даже к лучшему? Возненавидишь меня вновь и уйдёшь…

— Такого не будет, — она замотала головой, обхватив его талию, прижимаясь к груди. — Это не метка, Малфой… это давно не метка на моей руке.

Она почувствовала, как он хмыкнул. Как макушку защекотал его выдох.

— Жаль, что всё это происходит сейчас, — шепнул он Гермионе. — Хотел бы я почувствовать всё это на себе, но судьба та ещё дрянь, правда?

К ней пришло понимание. Это впервые, когда он так честен с ней. Когда без ругани. Без злости. Когда в открытую, в лоб. Это даже напрягло. Неужели в этом был подвох? Что произошло за время его отсутствия, что он так нежен с ней?

— Со мной ничего не произошло, — он чуть отстранился.

— Хватит читать мои мысли!

— Ты просто громко думаешь. Я встречался кое с кем. Мы многое выяснили. Не более…

Гермиона чуть нахмурила брови, не скрывая ревность и отвращение к той, с кем он был.

— Она знает, как снять обет?

Малфой лишь покачал головой в ответ.

— Я была в лавке «Горбин и Бэркес». Там могут найти фолиант, редкий.

Драко отошёл и сел на подлокотник кресла.

— Думаешь, я не пошёл туда в первую очередь? Я уже сомневаюсь, что он не уничтожен.

— Значит, существует способ. Наверняка там есть что-то, остается только найти способ избавиться от… — она указала на его предплечье и смутилась от того, каким взглядом он на неё посмотрел. Казалось, даже улыбнулся.

— Поверить не могу, что ты ради меня это делаешь. Было бы это так, не будь на твоей руке моих слов?

Это обидно и это неправда.

— Я не буду ругаться и доказывать тебе что-то. Я понимаю твоё недоверие, зная и малую часть твоей жизни. Что тебе стоило пережить. Я понимаю, почему ты не доверяешь, но я говорю искренне. Ты мне нравишься, Малфой. Уж если в этом я призналась себе, то тебе остаётся только принять это.

— Это как укрытие… — он посмотрел в окно. — Укрытие, в которое ты ползёшь во время дождя. Место, где может спрятаться червяк, птица или кошка. Даже людям нужно место для отдыха от всей херни, которая происходит в их жизнях, — Драко мазнул по её лицу взглядом. — Я верю тебе, Грейнджер. Ведь ты тот человек, в котором я нахожу своё укрытие. И я боюсь это сломать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В горле сохло. Хотелось пить. Хотелось подойти и обнять. Хотелось, наконец, выдохнуть, да вот не было воздуха в лёгких. Он кончился. Они перешагнули ту границу, очерченную мелом. Больше не было скрытой недосказанности. Теперь они говорили в лоб. Говорили о своих чувствах, господи. Ей хотелось поставить точку. Избавиться от последнего секрета.