Алла Пугачева: Рожденная в СССР - Федор Раззаков

На следующий день в газете «Мессаджеро» появилась рецензия на этот концерт, принадлежащая перу журналиста Фабрицио Дзампы. Он писал: «Основное достоинство песен Аллы Пугачевой заключается в тексте… Ярлык «поп» не имеет к ним никакого отношения, разве что в него вкладывается изначальный смысл: «поп» – от «популярный», «народный». И действительно, песни Пугачевой связаны с музыкальной традицией ее родины, есть в них что-то «казачье»…

Голос у нее, надо сказать, блестящий: мягкий и агрессивный, нежный и гротесковый, гибкий и необычайно послушный, допускающий самые неожиданные перепады… Выступая перед публикой, она не щадит своих сил, ее сценические возможности весьма велики, а энергия и мастерство помогают тянуть за собой аккомпанирующий ей скромный ансамбль…

Песни Пугачевой «в гораздо большей степени «фолк», нежели «поп», и звучали бы, вероятно, много лучше, если бы исполнялись на инструментах, более близких советской музыкальной культуре, а не на электрогитарах и синтезаторах».

В эти же дни свет увидела одна из немногих концептуальных статей про творчество Аллы Пугачевой. Ее автором был критик А. Демидов, а место появления – серьезный журнал «Театральная жизнь». Несмотря на простоту своего названия – «Алла Пугачева», – эта статья являла собой чуть ли не первую попытку разобраться в феномене Пугачевой. До этого большинство центральных изданий довольствовались малым: помещали либо интервью с певицей, либо заметки про ее конкретные концерты. Была, конечно, серия публикаций Льва Никитана в «Московском комсомольце», но с момента ее выхода минуло уже четыре года. А за минувший год о Пугачевой писали считаные разы «Труд», «Советская Россия», «Московский комсомолец», журнал «Аврора», но это были чисто сиюминутные публикации. Статья в «Театральной жизни» на этом фоне заметно выделялась. Поскольку эта публикация весьма обширна, позволю себе привести лишь отдельные места из нее. Итак, автор пишет:

«Искрометность ее таланта – покоряет. Сила ее обаяния – столь велика, что мы легко готовы забыть о недостатках, коих, разумеется, не лишено ее творчество. Тысяча почитателей – восторженных в меру и неумеренно – сопутствуют ее творческому пути, знающему пока, пожалуй, лишь популярность и успех…

В чем секрет ее творчества? И в чем истоки ее популярности? Не в вокальных же данных дело и прочих тонкостях чисто музыкальных, специальных, особенных, ибо давно уже ясно, что не с этих только позиций мы судим тех, которые поют, – на эстраде, не в опере, а значит – для миллионов, для тех, кого мы называем массовым слушателем…

Я хочу отнести себя к серьезным почитателям творчества Пугачевой. Серьезным – не в смысле педантичным, поучающим и вообще на все смотрящим свысока. Просто искусство Пугачевой, переживающее ныне пору зрелости, требует сегодня внимательного – без любого рода скидок (на молодость, специфику жанра и т. д.) – к себе отношения. Оно – не развлекательно, ее искусство, в нем – «зеркало души», мир определенных чувств и настроений, коими живет современный человек; мир, выражаемый певицей искренне и самозабвенно, но в отличие от других видов искусств – в формах предельно демократичных, понятных каждому…

Мне кажется, что феномен популярности Пугачевой заключен отнюдь не в эффектной внешности, не в супероригинальном репертуаре (критерий отбора его, кстати, мог быть у нее и выше) и конечно же не в экстравагантных туалетах, в которых она выступает и которые лично мне не всегда по вкусу. Нет, иное: Пугачева создает свой стиль, идея и смысл которого в том, чтобы воспеть свободного человека. Свободного – в горе своем и своей радости, в своей печали, в своих невзгодах, в своем веселье. Мы в жизни порой прячем эмоции, порой боимся их, порой выражаем их шепотом. Она же – независимо и щедро – одаривает нас ими. Она учит не прятаться, не таиться, она, я бы сказал, учит «петь», так, чтобы и слезы и смех имели свой голос. Вопреки здравому смыслу, трезвому, холодному уму, – она погружает нас в мир эмоций, не страшась показаться ни излишне резкой, ни излишне откровенной. Она не знает «грани», и в этом как слабые, так и сильные стороны ее искусства. Оно не претендует на тонкость (в формах воплощения), ибо желаемой тонкостью обладает сама его душа, идущая смело навстречу победам и поражениям. Я думаю, что яснее всего это бесстрашие ее натуры, отмеченной странным соединением бесшабашного удальства с уязвимой трепетностью чувств (выделено мной. – Ф. Р.), передает сам голос певицы, а не только пластика ее, основанная почти всегда на широте движения и даже некоторой показной лихости. В голосе же – другое: чистая интонация, обостренная специфическим говором, истовость, свойственная фольклорному плачу, нетерпение, обуздываемое ложным смирением, и вольное дыхание жаждущего, ищущего существа, требовательного и ранимого одновременно и порой, как чудится, скрывающего свою сердечную боль под маской этакой беспечной девчонки. Ее искусство и понятно и загадочно. Она – земная, но также и непостижимая. Она такая же, как мы все, и вместе с тем – чуть иная, увлекающая нас своей спрятанной вглубь романтичностью, которая и манит, и тянет, и обманывает…

Пугачева любима зрителем. Тем широким зрителем, о котором речь шла вначале. Тем зрителем, что ищет в искусстве ответа на свои чувства и эмоции. Свои настроения и свои чаяния. Тем зрителем, который видит в ней не некое потустороннее создание, а живого искреннего человека, способного говорить на равных, не свысока. Ведь будучи звездой, она – и это, пожалуй, в ее творчестве главное, – само это понятие переосмыслила: лишила звезду ореола недосягаемости, – вышла в зал и предложила то единение, что должно разомкнуть и круг одиночества, и скорбь несоединенных, разобщенных душ. Я думаю, что она верно определила свою тему: тему внутреннего единства, поиска чистой радости жизни, где и потери и обретения рядом…

В ее творчестве – еще многое впереди. Залог тому – талант сильный, щедрый и подлинный. Но искомая ею цельность внутреннего мира, а значит и творчества, может открыться певице, если она обретет свою режиссуру. Именно режиссуру, ибо Пугачева создает на эстраде своеобразный театр, где разные маски объединяются ее уникальной индивидуальностью…»

В ноябре вышла пластинка с участием Аллы Пугачевой. Речь идет о диске «Ненаглядная сторона», где она исполнила одну песню. Кроме нее, на «гиганте» были представлены Валерий Леонтьев, Тынис Мяги, «Верасы», «Самоцветы», «Лейся, песня» и др.

Декабрь

Вернувшись из Италии 5 декабря, Пугачева спустя несколько дней приняла участие в съемках очередного «Новогоднего аттракциона», который проходил в цирке на Цветном бульваре. Пугачева опять выступала в двух ролях: ведущей (вместе с Игорем Кио) и исполнительницы. Вот как об этом вспоминает И. Кио: