Быть человеком (СИ) - Анна Максимова

угадаю, это была идея Ольги. Зачем мне и Геле имущество и деньги, тогда как мы можем жить с вами, во всём зависеть от капризов твоей жёнушки.

— Ты утрируешь, Милена, — смешался мужчина.

— Уходи, — а голос мертвенный. — Я знала, ты не святой. Смирилась с тем, что ты всегда, раз за разом выбираешь Ольгу. Но это… Это слишком, папа.

— Милена…

— Уйди.

Николай Александрович растеряв весь боевой запал встал на ноги и выглядел откровенно потерянным. Всё явно пошло не по плану. Даже такой чурбан, как он, понимал, сейчас дочь теряет последние крохи веры в него.

— Я всегда желал тебе только добра, — произнёс он тихо. — Может, я и не лучший отец, но я люблю тебя, Милена.

Ответа от Милены не последовало. Она так и продолжала сидеть, прямая, как палка. Напряжённая, словно струна.

— Вам лучше уйти, — решил поставить в разговоре точку Эрен. — А своей супруге передайте, ещё одна выходка подобная прошлой, и вместо разговоров она вылетит из дома вперёд собственного визга. Вам же советую задуматься над тем, что в этой жизни на самом деле ценно и перестать прятаться от реальности.

Мужчина молча покинул дом. Эрен не знал, будет ли толк от всего сказанного. Сомневался, если уж откровенно. Да и чёрт с ним, Николаем Александровичем.

— Милена, — позвал он, присаживаясь на корточки попротив кресла.

Она посмотрела на него раненым взглядом ребёнка, которого бросили и предали.

— Я… Не могу, — разрыдалась Милена. — Не прощу! Не смогу. Этот мамин дом. Тут мы жили до того, как появилась эта крыса крашенная. А он… Он был готов наложить лапу на моё наследство, только потому что так захотела Ольга. Ненавижу!

Успокаивать Милену пришлось долго. Ей было слишком больно и горько. Страшно узнать, что у неё могло бы сейчас ничего толком не быть, потому что родной отец в очередной раз пошёл на поводу новой жены. Мать у Милены была явно умной женщиной, которая искренне любила дочерей. Смогла сделать так, что вторая жена её супруга не смогла получить и копейки с наследства девочек. Только вот самой Милене от такого контраста родителей, от поступка родного отца, лишь больнее. Она со многим мирилась, привыкла принимать несправедливые упрёки, но эта неудавшаяся подлость стала последней каплей.

Когда слёзы иссякли, а Милена успокоилась, Эрен попробовал её уложить отдохнуть. Ни в какую. Зато полазить по сети не отказалась, а самого Эрена выпроводила работать. Он понимал, она права. Нужно работать, учиться, но как же тяжело было каждый раз оставлять её! Эрену хотелось быть с ней каждую минуту, а приходилось раз за разом жертвовать временем с Миленой в угоду делу.

Вот и сейчас у него ушла уйма душевных сил, чтобы настроиться на работу. Символы долго не хотели выстраиваться в нужном порядке, Эрен постоянно опечатывался, всё мысли были с Миленой. Упорство было вознаграждено и постепенно он втянулся. Когда он оторвал взгляд от монитора, день клонился к концу. В небе начинал разгораться закат. Всё, хватит с него ноутбука и всего с ним связанного.

Встав, он с чувством потянулся, разминая затекшие конечности. После чего бодрым шагом направился к дому Милены. Сегодня никаких особых планов не было, значит они просто приятно проведут вечер. Эрен уже предвкушал: вкусности, лёгкое вино — совсем немного, ласковое пламя в камине. Расслабляющая и довольно интимная обстановка. Особенно для них…

Оказавшись внутри, он растерялся. Ему не нужно было бегать по комнатам, чтобы понять — Милены нет дома. Как так, куда она ушла? Беспокойство подняло голову и стало стремительно охватывать душу. Эрен бросился к себе за телефоном. Не успел он снять блокировку экрана. Как мобильный в руке ожил. Номер был незнакомый.

— Слушаю.

— Твоя девка у меня. Если хочешь увидеть её живой, то…

Следом неизвестный перечислил банальные до слёз требования: в полицию или ещё куда не звонить, вообще никто об этом знать не должен. Прийти он должен один. Далее следовал адрес и время. За нарушение условий, этот псих обещал прислать Эрену Милену по частям.

— Откуда мне знать, что она… жива? — голос сорвался.

В трубке послышался какой-то шум, после чего он услышал родной голос.

— Не слушай его, Эрен! Это тип сумасшедший!

Потом снова помехи, и ему показалось он услышал приказ заткнуться и звук удара.

— Убедился?

— Да.

— У тебя чуть более трёх часов. Нарушишь хоть одно условие — девка сдохнет.

Короткие гудки в трубке били по нервам. Эрен почувствовал, как его начинает трясти. Милена! Его любимая нежная девочка в руках какого-то подонка! Как это вышло? Сюда он проникнуть не мог, Эрен научился не задумываясь сканировать пространство на наличие посторонних, значит она сама покинула пределы дома! Вот зачем, куда она пошла одна?! Где-то по улицам бродит Дейв, да и других опасностей хватает, а Милена решила погулять в одиночестве! Эрен понимал, двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, сторожить он её не может. Нереально всегда находиться рядом, но всё равно пытался. И не зря! Вот что вышло, стоило выпустить Милену из поля зрения.

Было сложно дышать, внутренности сжимались от страха. Эрен не знал, как быть. Никогда не интересовался он тем, как себя стоит вести в подобных ситуациях! Попробовать привлечь власти? А если этот псих правда узнает, наблюдает как-то? Нет. Рисковать жизнью и здоровьем Милены он не может. Значит пойдёт один. Кто бы не покусился на его возлюбленную, вряд ли он представляет на что способен Эрен. Да он сам не до конца это понимает!

Боль в ладонях отрезвила Эрена. Оказывается, он теряет контроль не только от злости или страсти, но и от страха. Нельзя! Он обязан взять себя в руки. Ему нужна холодная голова, истерика тут не поможет. От него зависит жизнь и здоровье Милены. Он пойдёт на встречу с этим уродом и пусть подонок молится, если с её головы хоть волосок упал. Никому он не позволит обижать свою женщину, ни близким, ни посторонним. Но сейчас ему нужно успокоиться, обрести равновесие, чтобы уничтожить тварь, что позарилась на его Милену.

Стар он для такой работы. Нервы не выдерживают. Или совесть, что и так не может похвастаться кристальной чистотой? Тем не менее, Ивану было тошно. А ещё страшно. Хотелось малодушно напиться и забыться. Вытравить из памяти все ужасы, коих он насмотрелся в этом проклятом месте. Забыть жуткие картины и обречённые лица смертников.

Руководству было плевать на методы, его интересовали какие-то собственные цели. Понять бы их ещё. Во имя их достижения, они