Быть человеком (СИ) - Анна Максимова

Чертовщина какая-то. Может, так на него влияет то, что дело приходится иметь с людьми, которых он не понимает или существами, людьми не являющимися?

В данный момент самым скверным по ощущениям Ивана была невозможность вылететь на место происшествия лично. Его затянуло в трясину бумажной волокиты. Отчёты, расчёты, сметы, приказы… Бесконечная река мукулатуры, в которой он тонул и просвета не видел. Сейчас он ждал отчёта по очередному эксперименту с чудовищами, приводящими его в суверенный ужас. Отложить было нельзя. Наверху с нетерпением ждали результатов. Потому разбираться, что там натворил их бывший сотрудник, отправится один из военных заместителей. Не то чтобы Иван ему не доверял, но тот не понимает некоторых нюансов. Не сможет договориться с тем же Эреном по поводу предстоящей операции. Тот просто не станет разговаривать с незнакомым мужиком о таких вещах, да и Милена говорила что-то о том, что он ранен.

Увы, выбора нет. Служба это не «хочу», а «надо». Ему отдают приказы, он подчиняется. Всё просто. Сейчас согласно приказу он должен находиться в комплексе. Единственное, что может Иван, дать чёткие инструкции своему человеку. А после снова мерзкие бумажки.

Последние часы были для Милены мгновениями тихого ужаса. С момента визита отца жизнь покатилась кувырком, и она оказалась беспомощным наблюдателем в этой круговерти. Похищение и всё происходящее в той развалюхе казалось ей сюрреалистичным бредом.

Домой она добралась пребывая словно в бреду. При этом Милена умудрилась отзвониться в Управление и сообщить о происшествии. Чего происходило в тех руинах, с тем сумасшедшим она не знала. Управленцы нанесли им визит, но главным был какой-то левый солдафон и говорить он хотел с Эреном. Услышав о невозможности осуществления желания, мужик быстро поскучнел лицом, коротко опросил Милену и был таков. При том, ничего не рассказал о судьбе психа и что хуже, наплевательски отнёсся к известию о тяжёлом состоянии Эрена. А ведь только люди Управления могли оказать квалифицированную медицинскую помощь! Но зачем им? Им плевать на тех, кто пользы не приносит.

А ведь помощь была очень нужна! Эрен качался на грани обморока всю дорогу домой. Шипел от боли, когда Милена смывала кровь и грязь, при том едва оставался в сознании. И отключился, стоило добраться до постели.

Так потекли минуты убийственной беспомощности, воскрешая в памяти прошлое, которое она не хотела ворошить. Милена была соплюшкой, когда умирала мама. Помнила, как ей говорили, что маму скоро заберут ангелы. Только она была уже достаточно разумной, чтобы понимать значение этого «ангелы заберут». Смерть. Катастрофа, после которой маму она больше не увидит. Так оно и вышло. А в память намертво врезался образ бледной матери с какой-то прозрачной кожей на белых больничных простынях. Это был последний раз, когда Милена видела её живой. Сейчас ей казалось, прошлое накатывает волнами. Снова едва живое тело на постели и осознание, что она ничего не может сделать.

Эрен горел в лихорадке. Жар от него исходил сумасшедший, а сам он был настолько бледным, что ужас тисками сжимал сердце. Раны выглядели кошмарно. Кровавое месиво покрывало грудь, живот, частично правое бедро и руку. Несколько капель отставили жуткие отметины на лице. И заживать повреждения не спешили. Милена понимала, Эрен жив только благодаря своей частично инопланетной сущности. Человек давно был бы мертв. Но это не отменяло страха. Сейчас он жив, но хватит ли сил выкарабкаться? И самое жуткое, ей остаётся только ждать и молиться. Напуганная до слёз Милена пробовала звонить в Управление и там ей посоветовали Эрена не трогать, дать времени природной регенерации. Чудесный совет, который переводится — надейся на чудо, а мы умываем руки.

Вот она и сидела прислушиваясь к едва заметному дыханию, наблюдая произвольные смены ипостасей. Это был бой Эрена, а Милене оставалась только убийственная беспомощность от собственной бесполезности.

Пробовала она отвлечься. Вопреки собственным словам и частично здравому смыслу, в душе её жила мечта когда-нибудь открыть собственное дело. На досуге Милена пыталась составлять бизнес-планы, икала идеальную концепцию. Это было не просто, но интересно. Сейчас попытка переключить внимание провалилась. Всё мысли Милены по-прежнему были с Эреном, а сердце сжималось от каждого взгляда на искалеченной тело любимого человека.

На плечи бетонной плитой давила усталость, но она боялась заснуть. Боялась, что стоит ей закрыть глаза, как случится непоправимое. Потому Милена отчаянно сражалась со сном. Увы, битва закончилась поражением, и она отключилась.

Просыпаться было тяжело. Тело затекло от неудобной позы в кресле и протестовало против такого варварского обращения. Милена поморщилась от неприятных ощущений и попыталась устроиться поудобнее, и вскочила в ужасе, стоило всё вспомнить.

В постели было пусто. Только смятые простыни в засохших пятнах крови. Сначала она дико заозиралась, потом прислушалась и чуть выдохнула. В ванной шумела вода. Это было хорошим признаком. Эрен жив и даже в сознании.

— Ты сумасшедший! — набросилась Милена на него, когда он пошатываясь вышел из ванной.

— С чего вдруг? — бледно улыбнулся Эрен.

— Чудом жив остался! Тебе лежать надо, а не по дому шастать! А если бы ты потерял сознание? Упал, ударился головой и захлебнулся? Да мало ли что могло случиться! Если тебе себя не жаль, обо мне хоть подумай! Я не вынесу, если ты погибнешь…

— Я тоже тебя люблю, — тёплые пальцы коснулись щеки Милены. — И поверь, ничего бы со мной не случилось. Мне слишком нравится жизнь, чтобы так глупо с ней распрощаться. Только мне правда нужен был душ.

Эрен выразительно сморщился покосившись на пропитанные потом и кровью простыни, Милену душили противоречивые эмоции. Хотелось смеяться и плакать разом. Отвесить балбесу затрещину и крепко обнять. Он справился. Выжил и даже пришёл в себя, но выглядел при этом словно несвежий покойник. За ночь он чудовищно похудел и походил на скелет обтянутый кожей. Места кислотных ожогов покрывала тонкая нежная розовая кожица. Было очевидно, регенерация не закончена, но организм слишком истощён. Устранив основную угрозу, тело Эрена приостановило чудодейственный процесс.

Зато оказалось аппетит у Эрена проснулся воистину волчий. Сменив постель и узнав о желании поесть, Милена принесла ему легкий йогурт. Обычно после болезни есть стоит с осторожностью. Только вот не учла она, скоротечность болезни и потребность организма в энергии. Как итог, уже третий день её избранник занимался тем, что уничтожал пищу в пугающих количествах и спал. Это приносило плоды: лучше ему становилось буквально на глазах. Окончательно затягивались повреждения, выравнивался цвет лица и тело всё меньше напоминало анатомическое пособие.

Стоит признать, что пациентом Эрен оказался капризным. Его приходилось заставлять вести себя прилично.