Полководцы Великой Победы - Вадим Щукин

Стойко обороняется непокоренный Ленинград, одержана блестящая победа под Москвой. В ходе осенне-зимней кампании 1941-1942 годов тыл проделал огромную работу, без которой успехи войск были бы невозможны. А. И. Микоян лично убедился в этом, выехав для проверки вместе с генералом Хрулевым в район упорных боев.

Деятельность органов снабжения можно проверять, исследуя документы и графики, а можно так, как делал это Наполеон: выйти на конечное звено — солдата — и посмотреть, как он одет, обут и накормлен. И не на строевом смотру, а на линии боевого соприкосновения с противником! Анастас Иванович и Андрей Васильевич ходили по траншеям переднего края, беседовали с младшими офицерами и солдатами. Видели: зимним обмундированием обеспечены хорошо, горячую пищу получают своевременно.

Но поводов для беспокойства было куда больше, чем для радости. Ситуация на железнодорожном транспорте стремительно ухудшалась и грозила серьезными перебоями в снабжении. Положение могло быть еще хуже без железнодорожных войск, существование которых в тяжелые месяцы 1941 года едва удалось отстоять. Тогда в чью- то не отягощенную военными знаниями голову пришла идея расформировать их для компенсации огромных потерь и преобразовать в обычные стрелковые части. Нашлись и горе-теоретики, подкрепившие идею «научной» основой: армия сейчас отходит, а стало быть, и задачи по строительству железнодорожных путей не возникают.

Верховный главнокомандующий от скоропалительного решения отказался и приказал изучить вопрос специальной комиссии. Впрочем, заседание ее ничего хорошего не сулило. Ведь председателем был назначен Л. З. Мехлис, заинтересованный в том, чтобы ликвидировать железнодорожные войска и тем самым ослабить позиции ненавистного ему главного интенданта. Искушенный начальник Главного политического управления собрал комиссию именно в тот день, когда самого Андрея Васильевича в Москве не было.

Все шло, как было задумано. Лишь начальник военных сообщений, подчиненный Хрулеву, генерал-лейтенант Ковалев категорически отказался голосовать за расформирование, называя подобное решение пораженческим. Мехлис снял телефонную трубку и пожаловался на упрямца Сталину.

— Почему вы считаете ликвидацию железнодорожных войск пораженчеством? — спросил Верховный главнокомандующий, пригласив генерала к телефону.

— Потому, что мы готовим под Москвой контрудар и позже будем готовиться к наступлению, а наступать без железнодорожных войск и восстановительных средств, которые являются орудием наступательных операций, невозможно, — ответил Ковалев.

— Правильно, — сказал Сталин. — Передайте трубку Мехлису.

— Вы пораженец, Мехлис, — услышал тот. — Комиссия тоже. Комиссию распустить, войска сохранить!

Мехлис был посрамлен, а зимнее контрнаступление еще раз подчеркнуло значение железнодорожных войск. Но главная роль, причем не только в подвозе материальных средств и пополнений, но и в обеспечении оперативно-стратегического маневра, принадлежала наркомату путей сообщений (НКПС). А там положение дел складывалось далеко не блестяще.

Потеря почти половины самой развитой железнодорожной сети, нехватка топлива, электроэнергии, паровозов, парка товарных вагонов и ремонтных мощностей дезорганизовали привычный ритм и разрушили отлаженный порядок работы. Следствием административной неразберихи стали чудовищные пробки, забившие железнодорожные магистрали. Движение поездов было блокировано, а среднесуточная погрузка вагонов сократилась более чем в два раза.

Народный комиссар путей сообщения устраивал картинные разборки, но метод «административной накачки» уже не работал. В таких условиях железнодорожному транспорту требовался руководитель, чьим главным достоинством было бы не умение запугивать подчиненных, а способность быстро находить верные решения.

Однажды в марте 1942 года после одного из заседаний Государственного комитета обороны Сталин попросил Хрулева остаться.

— Вам придется быть наркомом путей сообщения, — сказал он. — Этот вопрос решен. Задачи ясны. — И, заметив замешательство, объяснил: — Я отдаю себе отчет в том, как сложна и ответственна выпавшая вам работа начальника тыла Красной армии. Но снабжение фронтов — это прежде всего подвоз. Поэтому соединение в одном лице двух должностей — наркома путей сообщения и начальника тыла — позволит наиболее надежно решить вопрос о подаче в действующую армию всего, что необходимо для разгрома врага. На посту наркома путей сообщения вы станете ближе ко всему народному хозяйству, которое тесно соприкасается с железнодорожным транспортом и во многом от него зависит...

«Ты хорошо потрудилась, Золушка. Вот тебе награда — список новых поручений». Вряд ли у Андрея Васильевича в тот момент возникли ассоциации со сказочной героиней Перро, хотя ситуация была схожей. Все его попытки отказаться от новой, еще одной должности Верховный главнокомандующий решительно отклонил.

Обратный путь из Кремля генерал Хрулев проделал в тревожном раздумье. С одной стороны, к многочисленным, требующим неимоверного напряжения сил обязанностям добавились заботы о пятимиллионной (!) армии железнодорожников, с другой — наконец-то претворялась в жизнь идея его научного консультанта К. Е. Горецкого, со времен Первой мировой войны мечтавшего о сосредоточении управления стратегическим тылом и подвозом в одних руках.

Работники наркомата путей сообщения, где Андрей Иванович отныне пребывал постоянно, отнеслись к появлению нового начальника с должным пониманием. Возложив текущую работу в Главном управлении тыла на своего заместителя, генерала Виноградова, он сконцентрировал усилия на решении ближайшей задачи — ликвидации огромных пробок на железных дорогах. Прежде всего следовало внимательно выслушать мнение специалистов.

Л. М. Каганович, ранее занимавший пост наркома путей сообщения, чужих советов терпеть не мог, а о паровозах, эвакуированных из западных областей страны, просто... забыл. Теперь из этих паровозов были сформированы специальные группы, при помощи которых заторы, ко всеобщему удивлению, удалось ликвидировать в кратчайшие сроки.

На очереди стояла следующая, более масштабная задача. Требовалось привести работу всех железных дорог в соответствие с пульсом времени. Развивая идею о группах локомотивов и опираясь на ведущих сотрудников наркомата, генерал Хрулев 6 мая 1942 года приступил к формированию первых 11 паровозных колонн резерва НКПС.

В дальнейшем число этих структур с детально продуманной организацией возросло до 87. По штату в каждой из них полагалось иметь 30 локомотивов, а всего общий паровозный парк насчитывал почти две тысячи машин. Колонны сыграли огромную роль во всех крупнейших операциях войны и, можно сказать без преувеличения, провезли победу от Сталинграда до Берлина.