Корсары Кайзера - Игорь Бунич

Подобное творилось не только на уровне матросов, но и у гораздо более интеллигентных людей. «Господа союзники» ненавидели друг друга так, что эта ненависть буквально витала в воздухе. Например, майор медицинской службы Флуд не скрывал своих взглядов, когда речь заходила о «японских союзниках». Он заявил, что не понимает, почему правительство Британии перепоручило охрану следовавших из Австралии конвоев японскому флоту. Куда ни придешь — повсюду только японские военные корабли, которые контролируют таким образом всю морскую торговлю Австралии. А англичане оставили в регионе четыре легких крейсера и несколько эсминцев. У австралийцев даже возникает ощущение, что они больше не являются британским доминионом, а японской подмандатной территорией. Действия правительства просто необъяснимы! Не говоря уже о том, что Англия подобным поведением демонстрирует свою беспомощность в охране безопасности заморских территорий, Флуд не мог этого понять и из чисто практических соображений. Японцев меньше всего на свете волнует безопасность английских территорий или какие-нибудь другие интересы Великобритании. Нынешнюю обстановку они используют исключительно в целях шпионажа, поскольку ни у кого не существует сомнений, что в будущем война между Японией и Англией, включая, разумеется, и Австралию, предрешена.

Даже во время этой войны между союзниками случались перепалки, грозившие перерасти в вооруженный конфликт. Особенно это проявилось при захвате германских колоний в южной части Тихого океана. Англо-австралийский флот подходил к территориям с одной стороны, японский флот — с другой. Кто первым успевал высадить морскую пехоту, тому территория и принадлежала. Случались и перестрелки. О каком-то согласованном разделе территорий не могло быть и речи.

Например, вскоре после высадки англо-австралийских сил в Рабауле, ко входу в гавань подошло несколько японских крейсеров. Трудно передать словами ту ярость, которая охватила желтокожих, когда они узнали, что англичане их опередили. Не считаясь ни с чем, японцы высадили на берег вооруженный десант. Англичане и австралийцы приняли соответствующие меры, и дело чуть не дошло до вооруженного столкновения.

Японцы убрались только через несколько дней, когда удалось договориться на самом высоком уровне.

Однако, японские крейсера шныряли в районе Рабаула почти до конца войны, как бы ожидая удобного случая его захватить.

Другая подобная история вызвала возмущение всего австралийского общества. Два японских офицера внезапно заявились на английскую радиотелеграфную станцию в Рабауле и потребовали, чтобы им были переданы все английские и австралийские оперативные шифры. Их выгнали вон. На следующую ночь станция чуть не сгорела. Общение «союзных» офицеров сведено к необходимому минимуму. Никакой дружбой и не пахнет!

Доктор Флуд часто жаловался Нергеру на коварство японцев и близорукость правительства Великобритании. Нергер, в свою очередь, следил, чтобы англо-японские отношения не привели к серьезному конфликту на борту «Вольфа». Следить приходилось тщательно, поскольку многие немецкие матросы от души желали, чтобы «союзники» передрались между собой.

Из всего этого Нергер сделал вывод, что жизнь — это очень странная штука...

VIII

Постановкой минного заграждения у Сингапура были выполнены все задачи, поставленные «Вольфу», и пора уже было думать о возвращении в Германию. Однако Нергер не видел в этом причины упускать какие-нибудь «жирные куски», которые могут попасться на долгом обратном пути. Напротив! Чем дольше тянулся рейд, там больше разыгрывался аппетит у командира «Вольфа».

«Вольф» и испанский угольщик «Игоц Менди», снабжавший немцев углем, ранее предназначенным для нужд британского флота в Коломбо, шли раздельно. Они встречались периодически в условленных местах, где «Вольф» пополнял запасы угля.

Вспомогательный крейсер действовал ныне на обычно очень оживленном судоходном пути между Дурбаном и Австралией, но, к большому удивлению Нергера, в течение многих дней томительного ожидания они не повстречали ни одного судна. Казалось, что судоходство на этой линии прекратилось вообще.

«Вольф» стал спускаться на юг к мысу Доброй Надежды, где его встретил яростный шторм. На рассвете следующего дня, когда первые лучи солнца окрасили восточный горизонт, сигнальщики «Вольфа» обнаружили барк, идущий под штормовыми парусами. Несмотря на крутую волну, парусник был задержан, и на него была отправлена призовая команда. Парусник оказался американским барком «Джон Н. Кирби». Командовал им капитан Эдвард Блюм, имевший команду из восемнадцати человек, полностью состоявшую из американцев. На барке был обнаружен огромный запас продовольствия, мыла и туалетных принадлежностей, а также — двести семьдесят автомобилей.

Все грузы «Джон Кирби» должен был доставить в порты Элизабет и Натан. Нергер обратил внимание, что барк находился гораздо восточнее нужного курса. Причина оказалась очень простой: выходя из Нью-Йорка, парусник повредил единственный имевшийся на борту хронометр, и в дальнейшем долгота определялась по карманным часам командира. Поэтому капитан Блюм не решался подойти к берегу, пока не установится хорошая погода.

Двести семьдесят автомобилей, находившихся в трюмах «Джона Кирби», должны были сыграть важную роль в объявленном англичанами наступлении на последние немецкие колонии в Африке. Так что англичанам снова не повезло.

К сожалению, при столь сильной качке, нечего было и думать о разгрузке в море американского парусника, и он был потоплен на следующий день. Конечно, был искус перегрузить на «Вольф» хотя бы несколько новеньких английских автомобилей, а потом с гордостью разъезжать на них по Килю, Гамбургу и Вильгельмсгафену, но пришлось, скрепя сердце, отправить их «се на дно возле банки Агулла. Пусть лучше Нептун и его придворные получат праздничный выезд, чем англичане их используют в военных действиях против немецких колоний.

Встреча с «Джоном Кирби» произошла 30 ноября — в годовщину выхода «Вольфа» в свой боевой поход.

Далее путь «Вольфа» шел на север, через Южную Атлантику к американскому побережью. После двух безрезультатных недель сигнальщики «Вольфа» обнаружили довольно крупный парусник, идущий встречным курсом. Парусник был очень красив, особенно когда восходящее солнце окрасило его паруса в нежно-розовый цвет. Он, казалось, не плыл, а скользил по воде, как лебедь. «Вольф» преследовал парусник в течение всей ночи. Нергер решил захватить его на рассвете следующего дня — 15 декабря. Красавец-парусник оказался французской шхуной «Маршал Даву», следовавшей под командованием капитана Луи Бре с грузом зерна из Австралии в Дакар.