Неизвестные Стругацкие От «Страны багровых туч» до «Трудно быть богом»: черновики, рукописи, варианты. - Светлана Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А вот изысканного, непривычно-языкового «сьеста» жаль. Хотя и «сиеста» литературно правильнее, да и образу молодого паренька из Вязьмы оно более соответствует.
«Солнце светило точно вдоль проспекта» в ранних черновиках рукописи было заменено на «Солнце жгло вдоль проспекта» в более поздних, а в издании — более коротко и ясно: «Солнце жгло проспект».
После слов Юры, что «ужасно скучно всю жизнь простоять за стойкой», в ранних вариантах рукописи стоит: «Сказав это, он сильно покраснел и испугался: „Не бестактно ли?“» В поздних вариантах рукописи это убирается.
Юра о Джойсе в ранних вариантах черновика говорит: «Мне он как-то неприятен», затем: «Какой он там славный!», а в поздних вариантах рукописи и далее в издании: «Никакой он не славный».
На предположение Матти о разумности пиявок в ранних вариантах рукописи Сергей обращается к Феликсу: «А что скажут наши Следопыты?» В поздних рукописях и в изданиях: «…уничтожь это изящное рассуждение».
В ранних вариантах рукописи Феликс говорит, что «пиявки помогут нам отыскать эту расу», в поздних и в изданиях: «…пиявки наведут нас на эту расу».
В предложении «У нас тут за оградой на тысячи километров протянулся совершенно незнакомый и совершенно чужой мир».
Авторы меняют 3 слова и убирают 2, а звучит это гораздо приятное: «Прямо за оградой на тысячи километров протянулся совершенно незнакомый, чужой мир».
Пеньков в рукописи говорит: «Брось ты всё это, Серега. Зачем себя насиловать? Попросись к строителям или вот к Феликсу». Авторы исправляют речь немногословного Пенькова, получается удачнее: «А ты плюнь, Серега. И иди себе. Попросись к строителям. Или вот к Феликсу».
В черновике: «Сергей, поджав губы, помотал щеками». «Щеками» исправлено на «светлым чубом», ибо это же не Михаил Антонович…
Сергей, выбегая из комнаты, на вопрос Наташи: «Куда?» отвечает: «Я подвезу его». В вариантах рукописи он это «крикнул», а в изданиях — «на ходу откликнулся».
В рукописях Наташа замечает среди развалин Старой Базы «человеческие следы». В издании неконкретный образ (что означает «человеческие следы»?) заменяется «следами ботинок».
В первом черновике Юра думает: «Это, наверное, здорово плохо…»; во втором черновике: «Это, наверное, ужасно плохо…»; затем: «Это, наверное, ужасно…»
Юра при помощи инфракрасных очков различил широкую корму танка, «где находился атомный реактор» (в рукописи), «нагретую атомным реактором» (в изданиях).
Во время погрузки на танк ящиков с боеприпасами Юра «покинул цепь» (первый черновик), «вышел из конвейера» (второй черновик), «отошел к танку» (издания).
Во время выстрела ракетного ружья искры «посыпались дождем» (в рукописи), «брызнули» (в изданиях).
…Дымная полоса вспышек по пустыне в рукописях — «быстро двигалась», в изданиях — «катилась».
В рукописи Юра «молча ОТДАЛ карабин опомнившемуся загонщику», в изданиях — СУНУЛ.
Юрковский говорит о поселенцах Марса, что у них «ЗАВЯЛИ извилины, ведающие ЛЮБОПЫТСТВОМ». В опубликованных вариантах: СГЛАДИЛИСЬ и ЛЮБОЗНАТЕЛЬНОСТЬЮ.
Рассуждения Жилина о маленьком человеке Юре были чужды. «Как-то было на это наплевать» — в рукописи. «Как-то не трогало» — в изданиях.
В раннем черновике «Быков разворачивает СЛЕДУЮЩУЮ газету». Позже — ОЧЕРЕДНУЮ.
При радиовызове Титана в рукописи требуется сойти с линии, в «Мире приключений» — сойти с волны, далее — освободить частоту.
При походе в обсерваторию («оденьтесь потеплее») на Юрковском кроме джемпера с парусом Крутикова: в рукописи — «очень красивый белый парусиновый пиджак», в «Мире приключений» — «очень хорошо сшитый белый пиджак не по росту», позже — «очень красивый белый пиджак».
Там же в кессоне была удушливая жара… в рукописи и книжных изданиях 1962, 1968 годов — как в шведской бане, в «Мире приключений» — как в парной, позже — как в финской бане.
После спора с Быковым об исследовании колец Сатурна Юрковский: в рукописи — «схватился за лицо», в «Мире приключений» — «схватился за голову», позже — «закрыл лицо руками».
«Если не знаешь того, кто совершил подвиг, для тебя главное — подвиг. А если знаешь — что тебе тогда подвиг?» — думает Юра. В раннем варианте рукописи последние слова: «…плевать тебе на подвиг».
ЛЮДИ БУДУЩЕГО…При доводке текста для издания Стругацкие тщательно искореняли фразы, привычные нашему времени, и ругательства. Вероятно, повлиял ряд статей после публикации сборника «Путь на Амальтею» (к примеру, статья Ю. Горбунова с таким ясным заголовком: «Неужели так будут говорить люди будущего?»). При чем часто эта правка производилась уже при первых публикациях повести.
«Ни черта бы вы друг друга не поняли», — говорит Жилин в рукописи о Юре и Джойсе. «Ни черта» изменено на «нипочем». Подпольного вербовщика Жилин в рукописи называет: «Дерьмо собачье».
Даже нужное для понимания, но некультурное убирается. После слов Юры «Вот этот баллон не пойдет» в рукописи были слова: «…сказал Юра и ткнул пальцем».
«Необычайно дурацкие рекламы», с точки зрения Юры, становятся просто «рекламами».
«Сергей скорчил ужасную» не «рожу» (рукопись, сокращенный вариант «Мира приключений»), а «мину».
Вместо слов Жилина по поводу его работы «Радуюсь, горжусь и прочее» в черновике — «Думал, и радовался, и слюноточил».
Капитан Варшавский в рукописях не выражается: «Динозавры, прохвосты, тунеядцы несчастные». Он ругается: «Сук-кины дети, австралопитеки, пропадите вы все пропадом».
Быков компанию «Спэйс Пёрл» и тому подобных в рукописи называет «всякой сволочью», а в изданиях уже «всякими лишенцами»[76]. Юрковский ему отвечает: «Сколько сволочи еще у нас в системе». А в изданиях: безобразий.
Смерть-планетчики в рукописи говорят, что «жрать нечего», в издании «Искателя» — «есть нечего», потом Стругацкие находят компромисс — «лопать нечего».
Бэла Барабаш о секретаре профсоюза на Бамберге в рукописи и в «Искателе» говорит: «Эта сволочь», а в других изданиях: «Этот подлец».
Юрковский говорит, что космический жемчуг нужен горстке сытых ДАМОЧЕК, в рукописи и в «Искателе» более грубо: БАБ. Ричардсона в рукописи Юрковский называет не господином, а субчиком.
В рукописи и первых изданиях: «Утром Быков дочитал последний журнал, долго и внимательно разглядывал обложку и даже, кажется, посмотрел, сколько он стоит». Цены журнала при коммунизме, где все бесплатно, быть не может. И вряд ли можно предположить, что Быков читает капиталистический журнал. Поэтому позже конец фразы исправлен на «посмотрел, каков тираж», а в первом собрании сочинений Стругацких (издательство «Текст») — конец фразы вообще убирается и предложение оканчивается «внимательно разглядывал обложку».
Убран вопрос Юры о столкновении грузовиков: «И есть жертвы?» Убрано замечание бармена Джойса: «Знаете, как говорят: „Лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным“».
В рукописях и изданиях 60-х годов загонщик и в мегафон кричали о пиявках не «Гони! Гони!», а «Дави! Дави!», что, конечно же, не пристало людям коммунистического будущего.
ИЗДАНИЯПовесть «Стажеры» впервые была издана в 1962 году сразу в трех изданиях: полностью отдельной книгой в издательстве «Молодая гвардия», сокращенный вариант под названием «Должен жить» в сборнике «Мир приключений» и отрывок под названием. «Генеральный инспектор» в журнале «Искатель». Все три издания содержат отличающиеся друг от друга тексты. Где-то поработали редакторы, где-то — сами Авторы.
ИЗДАНИЕ «МИРА ПРИКЛЮЧЕНИЙ»По некоторым изменениям в опубликованном тексте можно судить, что это издание готовилось по какой-то рукописи, предшествующей чистовику, который публиковался в отдельной книге, так как некоторые первоначальные варианты слов или предложений идентичны в рукописях и в издании «Мира приключений», но отсутствуют или переделаны во всех остальных изданиях. К примеру. Вельяминов просил разрешения у Юрковского не ИССЛЕДОВАТЬ развалины Старой Базы (как во всех изданиях), а РАЗОБРАТЬ их (как в черновиках). «Быков с первого же дня УСАДИЛ ЮРУ ЗА теоретические основы сварочного дела». В черновиках и данном издании: ЗАСТАВИЛ ЮРУ ИЗУЧАТЬ. Кислородные маски на Марсе назывались кислородными намордниками. В танке Юра хватается за ПРОДОЛГОВАТЫЙ ПРЕДМЕТ (в рукописи и данном издании), за СТЕРЖЕНЬ (во всех остальных изданиях). После сообщения Феликса о совещании у директора все ВЫЖИДАТЕЛЬНО смотрят на него, а в рукописи и в этом издании: С ИНТЕРЕСОМ.
