Участник поисков - Борис Иванов

— Но, Мастер! — в отчаянии простонал Хью. — После разговора с вашим Троем мне необходима хотя бы неделя постельного режима!

— Кто-то только что обещал сделать все возможное и невозможное в обмен на расставание с милейшим Троем! — заорал Мастер в трубку. — И если я не застану тебя в том лесочке у Заводи, когда буду там, то постельный режим тебе уже не понадобится!

— Я не понимаю, Мастер, какой прок вам может быть от человека в таком состоянии, как я? — продолжал ныть Хью. — На что, спрашивается, способен полутруп, которым я стал по милости ваших подручных?

— На покаяние! — рявкнул Барри. — Даже полупокойник способен на покаяние. Я бы сказал, что для такого дела как раз лучше и подходит именно тот, кто на ладан дышит!

Хью почувствовал, что земля уходит у него из-под ног. Голос его дрогнул.

— Ч-что вы имеете в виду, Мастер? — с трудом слепливая звуки в слова, а слова в связную фразу, спросил он. — К-какое п-покаяние? За-а-ачем т-так вот сразу?

— Да ты, я вижу, уже в штаны наложил с перепугу... — усмехнулся Рыжая Борода. — Вот он — иудин грех — где тебе боком выходит! Не трясись, однако. Ничего тебе не станется! Мы перед тахо каяться будем. Пе-ред та-хо! Понял?

— Н-но, зачем? — не понял Хью. — П-почему?

— Затем! — зло оборвал его Мастер. — И потому! Передай трубку Трою!

Трою шеф велел «освободить засранца» и «быть готовыми к загородной прогулке». После чего просто вышвырнул мобильник в открытое окошко автомобиля.

— Радиоэхо, — объяснил он удивленно уставившемуся на него Орри. — Любой мобильник, даже выключенный, имеет свое радиоэхо — микросхемку, которая генерирует ответный сигнал на кодовый радиозапрос. Слабенький такой сигнальчик. Но по нему легко вычислить местонахождение мобилы.

А кодовый сигнал на любой абонент легко узнать из Сети. Например, зная, что абонентом является Коста Ставрос, можно отслеживать все передвижения его трубки. А он скрывать свой абонент не будет. Если Рыло спросит. Понятно? В принципе, соответствующая аппаратура есть только у полиции и контрразведки. Но почему-то и у меня такая есть. Думаю, что и у Рыла найдется. А нам вовсе не надо, чтобы пану Больше было известно, где мы с тобой гуляем...

Электронные кредитки Рыжая Борода обналичил в первом же придорожном кафе-автомате. Заодно он угостил порядком изголодавшегося Орри огромным чизбургером и внушительных размеров кружкой горячего какао.

Брендику перепала пара сосисок-гриль и возможность пометить любой из ближайших фонарных столбов — на выбор.

Горячее питье было особенно кстати, потому что холодный дождь сошел на нет и сменился еще более холодным — ночным уже ветром. Хотя до ночи было еще не так близко. Ненормальный сегодня был день и, по всему судя, ненормальной должна была быть и та ночь, что не спешила прийти вслед за ним. Оба они — Барри и Орри — старательно дожевывали свои «бургеры» в стеклянном кубике кафе и, ежась, посматривали на неожиданно просветлевшие и ставшие бездонно глубокими небеса.

— Этой ночью, пожалуй, можно будет увидеть звезды... — задумчиво заметил Рыжая Борода, разглядывая небосклон.

Чистое ночное небо было и впрямь диковиной для Большой Колонии. Но еще большей редкостью было услышать от содержателя Подземных Театров рассуждения о звездах и небесах. За отсутствием жизненного опыта Орри не оценил уникальность момента.

Что до полиции, то она, действительно, и не думала останавливать, а тем более — проверять автомобиль, за рулем которого сидела личность, узнаваемая в Бэ-Ка за километр. На военном блокпосте, правда, двое сержантов предприняли попытку поинтересоваться документами водителя, но кто-то более опытный отвел одного из них в сторонку, и тот вскоре махнул напарнику — «пропускай!».

Лесок у Заводи армия с полицией если и прочесывали, то, скорее всего, для проформы. Здесь царила все та же благостная и какая-то глуховатая, гасящая все посторонние звуки тишина. Только тишина теперь холодная, промозглая. Однако близкие Болота каким-то необъяснимым образом гасили дующий над равниной ветер и источали из себя равномерное, пропитанное гнилостным зловонием теплое дыхание. Один лишь звук нарушал царивший в леске покой, и звук этот издавал Хью Фрогмор.

С интенсивностью раз в десять секунд он отчаянно шмыгал носом. Со стороны могло показаться, что притулившийся у кривого дерева несуразный тип подает кому-то некий монотонный условный сигнал вроде «все спокойно... все тихо...» Впрочем, примерно такую функцию сей неблагозвучный звук и выполнил: если бы не «я здесь... я тут...», посылаемые носом простуженного фармацевта, найти его упакованную в бесформенный плащ фигуру среди начинающих сгущаться сумерек было бы нелегко. Себя обнаружить он не спешил, будучи погружен в какие-то свои унылые размышления. Приближающихся к нему Стука и Орри он заметил не сразу, а заметив, остолбенел от удивления.

— О господи всеблагой! — воскликнул он, вздымая руки к темнеющим небесам. — А-а?.. Э-э?.. — показал он глазами (и длинным, согбенным носом) на Орри.

Мастер резким жестом пресек его попытки удовлетворить свое любопытство и недоумение. Поняв, что вопросы неуместны, Хью откашлялся, поднял с земли и протянул Барри кожаную сумку.

— Это просил передать вам мастер Трои, — вполголоса пробормотал он, недоуменно косясь на Орри. — Мастер Трои любезно доставил меня сюда на своем флаере, но поскольку вы не распорядились о том, чтобы он присутствовал... Одним словом, в случае чего, он будет поблизости... Здесь, — совсем уж тихо произнес он, указывая глазами на сумку, — ваши документы... ну, почти как те, что были... Идентификатор, кредитка и все такое... Мобильник... Он говорил что-то о кодирующей приставке... Оружия он мне не доверил... Тут еще аптечка...

— Все ясно.

Мастер накинул сумку на плечо, мобильник пристегнул к поясу, а Фрогмора взял за локоть, намереваясь отвести в сторону. Но тот придержал Барри, ухватившись за его рукав.

— И еще: знаете, Мастер... — горячо зашептал он, — Вы знаете, мне кажется, что где-то здесь — в роше — прячется звенн. Да-да! Самый настоящий звенн! — Его передернуло. — Ненавижу этих тварей, Мастер! Не-на-ви-жу!!

Должно быть, у специалиста по источникам лекарственного сырья были какие-то свои счеты к обитателям Леса. Орри почему-то подумал, что и у тех к Фрогмору, надо полагать, был свой счет.

«Зачем он потащил его сюда? — с недоумением подумал Орри. — Ведь тахо ничего не говорили о Фрогморе. И я тоже даже не заикнулся... Может, он просто не хочет брать вину на одного себя?»

Между тем мастер Стук послал в задницу все неврозы Фрогмора — как касающиеся звеннов, так и все остальные, что есть у него в запасе — и, отведя фармацевта в сторонку, стал втолковывать ему суть предстоящего обряда.

А рядом с Орри появился Чжанн. Он почти не пытался маскироваться. Танец его — вечный и неуловимый танец звеннов — был сейчас сравнительно прост и незатейлив. Холод приближающейся ночи сковывал его. И бегущая строка была сейчас более медленной, неуверенной, мигающей.

«Ты все сделал, как мы договаривались?» — спросила невеселая строка.

— Да, я все так и сделал, — торопливо закивал головой малек. — Твои друзья... звенны... Они очень сильно помогли мне...

«Зачем ты привел еще одного человека? — спросил звенн. — Они один хуже другого — эти двое. Ты в большой опасности».

Орри хотел было объяснить, что он вовсе не приглашал Хью Фрогмора в рощу, но не стал тратить время своего друга на пустые разговоры. Звенны по вечерам прячутся и где-то пережидают ночные холода — говорят, почти убийственные для них. А Чжанн торчит здесь в роще, где становится все холоднее и холоднее.

— Скажи, что мне сейчас делать, Чжанн? — коротко бросил он. — И уходи в Лес. Становится холодно.

«Я позову тахо, — написал звенн. — И уйду только тогда, когда переведу тахо покаяние этих злодеев. Будь осторожен с этими двумя. Но особенно будь осторожен там, куда пойдешь потом. Там все будет не так, как все думают... А сейчас — жди у воды».

И шуршащая тень скользнула к краю трясины.

Только теперь Орри разглядел тонкий жезл, воткнутый в темную воду Заводи, совсем рядом от берега. Он был почти неразличим в пластах тумана, рождающегося от встречи теплых испарений прогретой за день болотной топи и холодного воздуха наступающей ночи. Туман и скрытые им растения порождали странные видения, плодили иллюзии, строили миражи. И высящийся из темных вод жезл казался лишь одним из таких видений...

А теперь жезл запел — тихо, почти неслышно запел свою лишенную мелодии, но странно притягательную песню. Но услышал ее не только Орри. На звук обернулись и Стук с Фрогмором. Обернулись по-разному. Рыжая Борода — медленно и уверенно, словно башня танка. Хью — стремительно, даже слегка подпрыгнув, как ужаленный.

— Вот! — громко зашептал он, тыча пальцем в туман. — Вот! Я же говорил, что здесь кругом — звенны! Видите!