История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе - Равиль Бухараев

Позволяй людям приходить к тебе часто и лицезреть тебя. Пусть твои стражи не препятствуют им в этом. Будь смиренным в их отношении. Пусть они видят улыбку на твоем лице. Будь снисходителен, задавая им вопросы и говоря с ними. Будь благожелателен к ним в твоей милости и твоих щедротах.

Если даешь что-либо, давай это с добротой и удовольствием. Делай этого ради свершения доброго дела и вознаграждения в мире ином. Делай это без того, чтобы причинить неприятности, и не напоминай облагодетельствованному тобой о твоем даре в надежде получить обратный дар. Такой безвозмездный дар будет прибыльной сделкой, если пожелает того Аллах.

Извлекай знание из мирских дел, которые ты наблюдаешь лично, и учись у тех людей во власти и на руководящих постах, которые были до тебя в минувших поколениях и исчезнувших народах. Потом, во всех своих обстоятельствах, ищи Божьей защиты и любви, поступай в соответствии с Его религиозным законом и сунной и устанавливай его религию и Писание. Отстраняйся от дел, отличных от этого, и не противься этому, чтобы же заслужить Божьей кары.

Знай о той собственности, которую накапливают и тратят на свои нужды твои чиновники. Не бери никакой запрещенной законом собственности и не будь расточителем.

Часто восседай с учеными, ища их совета и их компании.

Пусть твоим стремлением станет исполнение и укрепление сунны Пророка и предпочтением – высокие и благородные черты характера.

Наблюдай за теми должностными лицами, которые присутствуют в твоей резиденции, и за своими секретарями. Назначь для каждого из них время суток, когда он может придти к тебе со своими бумагами и приказами и представить твоему вниманию потребности твоих чиновников и состояние дел твоих областей и подданных, вверенных его попечению. Применяй свои слух, зрение, разум и интеллект по отношению к вещам, которые он представляет тебе. Вновь и вновь возвращайся к ним и обдумывай их. Если дело представляется разумным и выглядит эффективным, повели совершить его и испроси у Аллаха совета относительно него. Если нет, отдай его на проверку и исследование.

Не напоминай своим подданным и никому иному о милостях, оказанных им тобою. Не принимай ни от кого ничего, кроме преданности, прямоты и поддержки мусульманского дела. Не делай никаких милостей вне этих условий.

Отнесись к этому, которое я направляю тебе, с пониманием. Внимательно изучи его и всегда действуй в соответствии с ним. Проси Аллах о помощи во всех своих делах. Спрашивай Его, должен ли ты сделать то или иное дело.

Аллах там, где есть праведность, и Он – с добрыми людьми. Пусть твоей самой важной деятельностью и самым большим желанием будет то, что угодно Аллаху и означает порядок в Его религии, могущество и стойкость в Его людях, и справедливость и благосостояние в среде мусульман и покровительствуемых религий. Я прошу Аллаха дать тебе помощь, успех, правильное руководство и убежище. Прощай![347]»

Это письма Тахира Зу-ль-Ямейна своему сыну стало одним из самых известных руководств по государственному управлению в мусульманском мире, и вполне резонно предположить, что мусульманские булгарские цари и князья воспитывали своих наследников и сами старались действовать в связи с этими или подобными идеалами справедливого правления. Сын Тахира, Абдулла ибн Тахир, прославился в истории ислама как один из самых справедливых и просвещенных мусульманских государей и в Египте, и затем в Хорасане, где он занимал с 828 по 844 год трон основанной его отцом и подвластной власти багдадских халифов династии Тахиридов. Эта династия, поставившая во главу угла идеал государственной справедливости, недолго удержалась у власти, и через полстолетия после своего основания, в 873 году, уступила Хорасан династии Саффаридов, у которой его впоследствии отняли Саманиды.

Как бы то ни было, идеал государственной справедливости в исламе продолжать существовать, и не случайно письмо Тахира Зу-ль-Ямейна было столь популярным чтением в книжной культуре Халифата. Сменялись султаны, уходили в небытие целые династии, однако этот идеал продолжал оставаться путеводной звездой, сиявшей среди частых междоусобиц и земной несправедливости, проистекавшей от капризного всевластия иных мусульманских государей и главного порока человечества – корысти и жадности к мирским благам.

В XI веке этот идеал государственности был возрожден и развит великим везирем Сельджуков Абу Али Хасаном Туси, не случайно прозванным «Низам ал-Мульк», что дословно означает, «Порядок в государстве». Его книга о правлении «Сийасет-наме» также пережила века и, по всей видимости, была известна и в северном исламе, который поддерживал широчайшие культурные и торговые связи с Хорезмом и Хорасаном.

Говоря о том, что булгарские ученые получали образование в Нишапуре, нельзя забывать о том, что Нишапур XI века был по размерам больше Багдада и вполне соперничал с Багдадом периода культурного расцвета IX века. Книга Низам ал-Мулька, как и письмо Тахира Зу-ль-Ямейна, точно определяет положение и статус мусульманского государя как лица, подвластного Богу и ответственного перед Богом за свои действия и решения. В этом смысле мусульманская власть является не самодержавием, но «властью по доверенности», поскольку истинной властью обладает только Всевышний Бог. Низам ал-Мульк говорит:

«Государям надлежит блюсти Божье благоволение, а благоволение Господа, да возвеличится имя Его, заключается в милостях, оказываемых людям, и в достаточной справедливости, распространяемой среди них».

Говоря о мусульманском государственном идеале, мы не должны забывать, что государство – это не только правитель, но и огромный аппарат чиновничества, через который людей достигает все хорошее и все дурное от государства. Гражданин исламского государства, как и ныне, чаще всего имел дело не с самим государем, но с должностными лицами – сборщиками налогов, писцами и другими представителями исполнительной власти.

В сущности, отличие Волжской Булгарии как мусульманского государства от его прежнего состояния заключалось, помимо всего, в зарождении и развитии письменного делопроизводства, без которого невозможно было вести учет налогов и быть в курсе всех иных, в том числе военных, дел в государстве. Нам неизвестна система чиновничества в Северном исламе домонгольского времени, однако легко предположить, что она была схожей с системой других мусульманских государств, то есть, во главе чиновничьего аппарата стоял главный везирь, под властью которого находились другие везири, ведавшие различными сферами государственной жизни. При таком положении дел огромное значение имел институт секретарей и меньших по рангу чиновников, о которых Низам ал-Мульк, например, писал:

«Чиновникам-амилям, получающим должности, следует внушить, чтобы они хорошо обращались с людьми, не брали бы ничего сверх законного налога, предъявляли свои требования учтиво, в хорошем виде… Если кто из народа окажется в затруднении, будет нуждаться в воде или семенах, надо дать ему в дольг, облегчить его бремя, чтобы он остался на месте, не ушел из своего дома в скитания[348]».

Естественно, что Царствия Божьего на земле не было даже в самые лучшие времена ислама, и чиновники, как и их нынешние собратья, порой превышали свои полномочия и брали то, чего им не полагалось по закону. Поэтому контроль за работой чиновников был головной болью не только Низама ал-Мулька, но и ранних Омеййядов и Аббасидов. Низам ал-Мульк, как просвещенный и прагматичный руководитель государства, вполне отдавал себе отчет о прегрешениях, свойственных чиновникам:

«Нужно постоянно разузнавать о делах чиновников-амилей. Если у них все идет так, как мы упоминали, пусть должнсть будет сохранена за ними, если нет – следует замещать их достойными лицами… Следует каждые два-три года сменять амилей и мукта, чтобы они не могли укрепиться, создать себе прочность и доставить беспокойство, чтобы они хорошо обращались с народом[349]».

Естественно, что подобные замечание не были чисто теоретическими, и Низам ал-Мульк знал, что многие чиновники-амили и наместники-мукта превышают данную им власть простого сбора налога. Именно им адресованы следующие слова везира:

«Личности и имущества, и жена, и дети райятов (граждан) должны быть в безопасности, так же, как и их орудия труда и земельные участки, и у мукта не должно быть к ним доступа. А если райяты захотят отправиться ко двору, чтобы изложить свои дела, то пусть им в этом не препятствуют. Каждому мукта, который поступит иначе, пусть укоротят руки, и икта (земельные участки) его отберут и накажут, чтобы дать пример другим. Им надлежит знать, что земля и райяты принадлежат султану, а мукта и правители поставлены над ними как бы наместниками, чтобы они себя с райятами вели подобно тому, как государь с другими, чтобы райяты были довольны, а они сами были бы избавлены от наказаний и пыток в загробной жизни».