Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы) - Олег Мороз

Ельцин изложил некоторые принципиальные положения этого документа. Согласно ему, президент и ВС берут на себя обязательства прежде всего не вмешиваться в полномочия друг друга («это самое главное»). Далее — неукоснительно проводить в жизнь принцип разделения властей. В соответствии с этим конституционным принципом Съезд не вправе рассматривать и решать «любые вопросы», как он это часто пытается делать. Полномочия Съезда, как и других органов власти, должны быть четко очерчены. Он не имеет права брать на себя прерогативы исполнительной и судебной власти. Предполагается, что на время действия конституционного соглашения никакие законодательные акты или поправки к ним, способные нарушить баланс властей, приниматься не будут. И наоборот, в законодательство будут внесены изменения, необходимые для укрепления принципа разделения властей.

Президент уверен, что принятие конституционного соглашения позволит в какой-то степени снизить остроту конституционного кризиса. То есть некоторое время можно будет «продержаться с действующей Конституцией, избежать лихорадки и сверхторопливости при принятии новой конституции». Конечно, при этом должно неукоснительно выполняться условие: ни президент, ни ВС, ни Съезд не будут выступать с инициативами по изменению и дополнению действующей Конституции.

Одним из важных положений президентского проекта, положением, которое, вопреки сопротивлению оппозиции, получило мощное, хотя и не принесшее в конце концов результата, развитие, был тезис о том, что новую конституцию должен принимать не действующий состав народных депутатов, а «специально созданное для этого случая Конституционное собрание»: «После принятия конституции оно должно быть тут же распущено. Тогда его делегаты примут основной закон не под себя, а для России и ее граждан».

Из выступления Ельцина стало ясно, что он отступил от своего требования не созывать внеочередной съезд до референдума: на переговорах с противоположной стороной он предложил-таки созвать съезд для решения одного-единственного вопроса — ратификации конституционного соглашения, если оно будет выработано. Довольно наивно прозвучали высказанные им слова надежды, что этот съезд не будет использован «для новых политических игр и интриг».

— Я верю в вас, народные депутаты, верю в вашу ответственность перед своими избирателями, — сказал Ельцин.

Интересно, откуда взялась такая вера?

Президент вновь отверг предложение оппозиции провести одновременные досрочные выборы депутатского корпуса и президента весной 1994 года. Он сказал, что он за досрочные выборы, но — в разное время: и президент, и депутаты должны быть переизбраны ровно за год до истекающего срока их полномочий, то есть депутаты — весной 1994-го, а президент — весной 1995 года. Лишь при таком варианте удастся избежать вакуума власти, который неминуемо возникнет при одновременных перевыборах.

— Во что бы то ни стало нужно сохранить преемственность и плавность перехода власти к новому поколению политиков, а значит и стабильность в стране, — сказал Ельцин.

В заключение президент призвал объявить 1993 год «годом экономики, мирной политики и созидательной работы».

Мало кто из людей посвященных поверил, что эти ельцинские призывы упадут на благодатную почву. В этом смысле характерна беседа двух депутатов демократической ориентации — Сергея Носовца и Владимира Варова (последний — председатель подкомитета ВС по политической реформе) на том же канале РТР в программе «Парламентский вестник» примерно за полтора часа до президентского эфира.

Носовец:

— Я сомневаюсь, что даже если будет достигнуто конституционное соглашение между президентом и председателем ВС, то Съезд в очередной раз не обманет президента, да и председатель ВС не устроит очередную ловушку.

Варов:

— Я вообще сомневаюсь в конструктивных способностях Съезда народных депутатов России, хотя и сам являюсь депутатом… Совсем недавний пример. VII съезд принял решение по соглашению. Ну и что же выполнено из этого конституционного соглашения? Да ничего… Какое бы соглашение ни было заключено, оно не будет выполнено… В очередной раз обманут…

Носовец:

— Да, когда упомянутое вами решение на VII съезде было достигнуто, причем достигнуто ценой больших усилий, и Хасбулатов поставил под этим постановлением свою подпись вместе с Зорькиным и президентом, буквально на следующий день он уже усомнился в целесообразности этой подписи и принятого решения. Поэтому хочется еще раз предупредить Бориса Николаевича о том, что с этим человеком надо держать ухо востро. Как, впрочем, и со всем депутатским корпусом.

В итоге собеседники пришли к выводу, что все-таки конституционное соглашение вряд ли может быть альтернативой референдуму, что курс надо держать именно на плебисцит.

VIII СЪЕЗД. СОГЛАШЕНИЕ РАЗОРВАНО, РЕФЕРЕНДУМ ОТМЕНЕН

10 марта в 10 утра в Георгиевском зале Большого кремлевского дворца начал работу VIII внеочередной съезд народных депутатов. Открывая его традиционным, как он сказал, «очень коротеньким введением», Хасбулатов, по существу, определил направление предстоящего разговора и задал ему тон. Он сказал, что созыв съезда «обусловлен необходимостью безотлагательного решения вопроса о референдуме 11 апреля»: дескать, с требованием созвать съезд «выступили граждане в многочисленных обращениях в Верховный Совет, в республиканские, областные и краевые Советы, а также главы администраций, политические партии и движения, ученые, юристы». Все они, по словам спикера, «высказывают серьезные опасения по поводу наших решений о референдуме 11 апреля и его возможных последствий». Спикер так и не объяснил, чем же вызваны опасения многочисленных граждан и юристов, связанные с предстоящим референдумом, ни словом не упомянул о пожелании президента, чем должен заняться съезд (принятием конституционного соглашения), и перешел к общей оценке развития политической ситуации за три месяца, прошедших после VII съезда.

«Три месяца назад, — сказал Хасбулатов, — мы расстались с вами на волне осторожного оптимизма. И для этого были, как тогда казалось, достаточные основания. Во-первых, нам удалось избежать угрозы прямой конфронтации между президентом и законодателями… Во-вторых, страна обрела… главу правительства, легитимность которого впервые не вызывала каких-либо сомнений…» В-третьих, по словам Хасбулатова, были приняты «конкретные решения о направлениях дальнейшего развития экономической реформы, усилении борьбы с преступностью, нормализации положения в армии». Однако последующие события склонили спикера от осторожного оптимизма к пессимизму: «Нет позитивных сдвигов в экономике. Нам до сегодняшнего дня не представлены программа стабилизации экономики и корректировка курса реформ. Напротив, усиливается рефрен в пользу сохранения прежней стратегии преобразований, разрушающей производительные силы. Утрачиваются надежды, что забрезжит свет в конце мрачного коридора реформ».