Бремя империи - Александр Афанасьев

— Есть попадание, группа боевиков полностью уничтожена. Наблюдаю цель на причальной дирижабельной вышке, на пять часов от вышки, расчет РПГ или ПЗРК, огонь малым, прием!

— Вас понял!

Кемаль был горд собой. Сам эмир поручил ему, а также двум его братьям, Юсефу и Харубу, быть передовым дозором. Взяв снайперскую винтовку, пулемет, гранатомет с запасом снарядов и ПЗРК, они расположились на той самой башне, от которой совсем недавно отчалил взорванный братьями — иншалла! — дирижабль, на котором нашли смерть несколько десятков русистов и мунафиков-предателей. Да вознесется в рай душа шахида, нашедшего свою смерть на пути джихада, пожертвовавшего собой ради того, чтобы уничтожить несколько десятков русистов. Иншалла, так и должно делать, пусть у русистов земля горит под ногами, пусть они всегда помнят о том, что находятся на чужой земле, пусть Аллах их покарает! Ведь как сказал Пророк, моджахеду, идущему по пути джихада, дозволено убивать любого русиста, где бы он ни был, дозволено убивать стариков, женщин и детей, дозволено убивать больных и раненых, дозволено брать любое их имущество, и в том не будет кражи, дозволено разрушать их церкви и осквернять святыни, дозволено все, что позволит изгнать их со священной земли, по которой ступала нога Пророка Мохаммеда.

Перетаскав в несколько рейсов снаряжение, расположились они на самом верху продуваемой ветром причальной дирижабельной башни, с которой все было прекрасно видно. Их было трое. Юсеф, сачок, сразу завалился спать, Харуб, который таки закончил школу у русистов, как всегда, принялся читать, а Кемаль подошел к самому краю пассажирской площадки. Сел, болтая ногами в воздухе, рядом положил снайперскую винтовку. Кемаль жадно смотрел на город, город, в мусульманском квартале которого он вырос, город, где он в подпольной молельне постиг истину и стал моджахедом, постиг истинный ислам, а не ту трусливую его версию, что проповедуют в мечетях и медресе продавшиеся русистам мунафики. Город, из которого ему пришлось уехать — шестнадцатилетним мальчишкой он вместе с братьями попал в Индию, в лагерь подготовки моджахедов под Кветтой. Пророк сказал — мунафики хуже крыс! И Кемаль был полностью согласен с ним. Не так давно, несколько часов назад, он в кровь избил Харуба, который удержал его от того, чтобы зарезать русскую женщину. Сказал, что это нехорошо, видите ли, — это его русисты в своей проклятой школе научили! Если бы Харуб не был родным братом — Кемаль убил бы его за это.

И сейчас Кемаль, сидя на краю сорокаметровой бездны, жадно смотрел на распростершуюся перед ним панораму горящего города, вдыхал теплый воздух, наполненный ароматами боя — запахом горящей резины, пороховых газов, поджаривающегося мяса, крови. Он с жадностью впитывал все это, запоминал — пожары, то тут, то там распарывающие небо строчки трассирующих пуль, редкие вспышки гранатометов.

Внизу промчались две машины, набитые братьями — Кемаль недоуменно посмотрел на них — в город, что ли, собрались? Они же специальная группа, им определена цель — аэропорт, и они никуда не имеют права уезжать отсюда!

И тут — машины как раз притормозили перед поворотом на ВПП — будто карающий меч Аллаха обрушился на них. Потрясенный до глубины души Кемаль увидел, как пульсирующий желтым силовой луч ударил с черного ночного неба — передняя машина моментально исчезла в огненном аду. Через секунду то же самое произошло со второй машиной.

— Харуб, Юсеф! — завопил Кемаль, дернулся, и бездна едва не поглотила его, он едва успел ухватиться за холодный металл пассажирской площадки. — Вставайте!

— Что? Что там?

Снова громыхнуло — на сей раз в отдалении, за ангарами. Харуб и Кемаль, забыв так и не пробудившегося Юсефа, прильнули к стеклам, потрясенно смотря на разбухающий за амбарами огненный куст артиллерийского разрыва.

— Давай ракету! Русские здесь!

— Где?

Оттолкнув своего брата, Кемаль ринулся к противоположной стене, пальцы безошибочно сомкнулись на толстом зеленом тубусе ПЗРК. Лихорадочно вспоминая то, чему их учили инструкторы в лагере, он выскочил на пассажирскую площадку причальной дирижабельной башни, вскидывая на плечо оружие — и тут мир вокруг него исчез, разорванный летящим потоком раскаленной стали…

— Есть попадание, причальная башня уничтожена. — Оператор наведения вглядывался в экран, на котором было видно, как медленно падает на бетон верхушка причальной башни, срезанная потоком крупнокалиберных пуль подобно тому, как казачья шашка срезает лозу. — Наблюдаю цель у главного здания, направление от вышки на шесть часов, группа машин и боевики. Очередью из большого, прием!

— Есть!

Через пару секунд самолет содрогнулся от глухого удара. Потом, почти сразу — еще и еще. Стодвадцатимиллиметровое орудие заряжалось своего рода обоймой и могло выпустить пять снарядов за тридцать секунд, правда, потом нужен был небольшой перерыв. Сейчас один снаряд был израсходован, в обойме оставалось четыре.

— Аллаху Акбар!!!

— Русские здесь!

— Занимайте оборону, братья!

— Амира убили!

— Они с воздуха бьют!

— Какого воздуха, корабли из бухты бьют!

— Шайтан!!!

Группа боевиков, оправившись от первого шока, бросилась к скучившимся около главного здания аэровокзала машинам. Кто-то решил рассредоточиться по полю, чтобы русским было сложнее попасть, ну а кто-то, если говорить честно, решил делать ноги. Решение делать ноги было правильным. Но запоздалым…

— Есть попадание, группа машин и боевики уничтожены. Наблюдаю группу боевиков, семь часов от вышки, огонь малым, прием!

— Есть!

Командир самолета переключил рацию на внешний канал связи.

— Внимание, для Барса-главного, я Гром-два, нахожусь в зоне посадки. Заканчиваю зачистку зоны и ухожу на дозаправку. В городе идет огневой бой, ожидайте сильного противодействия. После дозаправки буду готов работать по вашим заявкам, как поняли, прием!

Бейрут

Вечер 01 июля 1992 года

— Что это?

Мы стояли посреди стоянки в полной темноте — электричество отключилось сразу после взрыва — и рассматривали расплывающееся в небе светлое, словно подсвечиваемое изнутри облако…

— Это жопа, — коротко и непечатно подытожил я. — Причем самая настоящая. Понял, ротмистр?

— Понял! — ответил он. Проблема старшинства в нашей группе, пусть и всего из двух человек, разрешилась сама собой. Оно и к лучшему.

— Собери оружие трофейное. Вон там лежит и там. Бери все, лишним не будет.

— Понял!

— В армии отвечают «есть»!

— Есть!

Ротмистр пошел собирать оружие, я огляделся по сторонам, пытаясь осознать ситуацию и понять, что делать дальше. Только сейчас, когда везде отключилось электричество, я понял, что город горит — и горит во многих местах. То тут, то там из-за темной стены домов виднелось зарево…

Машина. Надо раздобыть машину и ехать в министерство.

И только я успел подумать насчет машины — как громыхнуло. Громыхнуло в воздухе, прямо над нами — да так, что упругая волна воздуха, словно могучий кулак великана, сшибла меня с ног. Ударная волна метлой прошлась по стоянке.

Поднял голову — огненно-рыжая клякса расплывалась в черном, совсем уже ночном небе…

Это что, еще один ядерный взрыв?

Почти сразу же глухо громыхнуло южнее — три раза, один за другим, каждый взрыв отдавался неприятным ощущением где-то под ложечкой, и еще раз — восточнее. Хотелось прижаться всем телом к ноздреватому бетону площадки, укрыться спасительной тьмой — и не вставать.

Снова взглянул вверх — тьма взяла верх, поглотив кляксу взрыва, и облака, какое всегда бывает при ядерном взрыве, — его не было. Похоже, не ядерный — но кто-то обстреливает нас ракетами или чем-то в этом роде. Тряханул головой, приходя в себя, — со всех сторон стреляли, строчки трассеров вспарывали темное ночное небо. Поднялся — руки, ноги, голова целы — значит, можно и должно выполнять боевую задачу. Ту самую, которую поставил себе сам.

— Ротмистр! Ко мне!

— Я здесь…

А в голосе-то страх — чувствуется, чувствуется… Это не людей арестовывать, тут — покруче на порядок.

Ротмистр лежал между двумя припаркованными машинами, вжавшись в бетон от страха.

— Цел?

— Да… так точно.

— Уже лучше.

А ведь удачно это он место нашел. Как раз одна из машин нам и подойдет. «Даймлер»-седан, сто двадцать четвертой серии, надежная и неубиваемая, в то же время престижная машина. И угнать ее достаточно просто.

— Что… происходит?

— Происходит то, что на нас напали. Вы же должны были доставить меня в основное здание МВД, ведь так?

— Так… точно.

— Ну, вот и выполняйте приказ, ротмистр, слышите?