Айдол-ян. Часть 3 - Андрей Геннадьевич Кощиенко

обдумывания как я запишу минусовку для «десяти тысяч лет» и как правильно распределить слова среди участниц группы. И вы ещё добавляете непонятным разговором работы моему мозгу, ресурс которого и так отъеден. Не удивительно, что он не справляется, не вставляет в мои ответы все положенные вежливые слова. Вы сами виноваты в том, что вы их не получаете.

ЮСон сморит на меня, я смотрю на него. Не, ну а чего? Человек занят, а он припёрся и донимает его болтовнёй. Чего от меня надо-то?

— Непонятным разговором? — переспрашивает ЮСон, переведя взгляд с моего лица на верхнюю часть головы, словно воочую желая увидеть там дымящийся от работы мозг.

— Господин директор, если вы коротко скажете, чего вы от меня хотите, мне будет проще понять и ответить.

— Хорошо, давай так, — соглашается он. — Я хочу, чтобы завтра ты была милой и вежливой с АйЮ.

— Я буду вежливой, — наклоняя голову, обещаю я. — Милой не получится, так как я не представляю, как это делается.

— Просто улыбайся и молчи.

— Если я буду только молчать и улыбаться, то буду похожа на идиотку. Вы точно этого хотите, директор?

— Я хочу, чтобы ты завтра была вежливой с известным человеком, который к тому же старше тебя. Это понятно?

— Вполне, — киваю я. — Непонятно только, почему вы вдруг решили, что я возьмусь хамить?

— Ты ничего не получила за «Joe le taxi», — объясняет ЮСон. — И этим обижена. Скажешь, не так?

Задав вопрос, ЮСон впивается взглядом в моё лицо. Я в ответ молча пожимаю плечами.

— Это был просто подарок, — отвечаю я.

— Подарки получает тот, кому есть чем отдаривать, — произносит ЮСон явно чью-то мудрость и добавляет. — Здесь ты всё сделала правильно. АйЮ есть чем отдариться.

Он что, думает, что у меня был скрытый умысел? Ну, если он даже и был, можно об этом вслух не говорить.

— Например? — спрашиваю я.

— Например, публичная благодарность и восхваление твоего таланта композитора и песенника. Устроит?

Хм… Звучит завлекательно, но прозвучавшее «устроит?», настораживает…

— И что для этого нужно сделать? — интересуюсь я и перечисляю видимые мной возможные варианты. — Продать душу? Сдать всю свою кровь во славу «Халлю»? Публично провести акт самосожжения?

ЮСон окидывает меня сверху донизу оценивающим взглядом.

— Всего лишь быть вежливой и не устроить скандал, — просто говорит он.

— Да с чего вы решили, что я собралась устроить скандал? — опять удивляясь, повторяю я.

— Чёрт его знает, что у тебя в голове творится, — смотря мне куда-то в район лба, похоже, честно признаётся в своём мнении обо мне директор. — Лучше предварительно обговорить, чем ожидать, как у тебя в ней замкнёт…

М-да? Вот оно, значит, как? Ладно, буду теперь знать, что обо мне думают…

— Чего замолкла? — спрашивает у меня ЮСон.

— Думаю, — отвечаю я. — Зачем мне напрягаться? Мне и так хорошо. Без АйЮ и без вежливости.

— Я так и думал, что ты начнёшь делать глупости! — возмущённо восклицает ЮСон. — Я ради чего уже пять минут распинаюсь? Чтобы ты всё пропустила мимо ушей и сделала по-своему? А?

— А по-вашему я должна распахнуть объятья и с криком — «я ваша навеки!» мчаться обниматься с АйЮ, потому, что она с моей песней не вылезает с первого места французского чарта? Так, что ли?

С вопросом смотрю на директора.

— Пусть она ко мне мчится, если хочет со мной работать, — говорю ему я и предупреждаю. — Расценки будут безбожные.

— Какие расценки? — с очень недовольной физиономией спрашивает ЮСон.

— Мои проценты. За работу со знаменитостью, — говорю я и на всякий случай уточняю, чтобы все поняли, как надо. — Со мной.

— Так это она — знаменитость! Какие могут быть высокие проценты тебе?!

— Ну вот пусть тогда знаменитость сама и пишет себе песни, раз она такая знаменитая, — отвечаю я. — Аттракцион невиданной щедрости закрывается. Всё будет как у нормальных людей — скучно, серо и уныло практично.

Смотрю в глаза ЮСону, ожидая ответа. Тот набирает в грудь побольше воздуха и длинно матерится. Но так, в общем. Без упоминания моей персоналии. Как бы просто выражая своё негодование от переполняющих его эмоций. Выслушав, одобрительно киваю, выражая уважение умениям руководителя и его должности.

— Ты что, не понимаешь, что путь сотрудничества с АйЮ, выведет тебя к славе и популярности? — нормальным языком интересуется у меня начальство.

— Директор, сколько можно брести этим бесконечным путём ожидания? — спрашиваю я. — Это уже начинает реально надоедать. С моей песней АйЮ покорила Францию. Где мои слава и деньги?

С вопросом смотрю на собеседника.

— Всё будет, — обещает тот. — Я переговорю с владельцем «SM Entertainment». АйЮ публично поблагодарит тебя за сделанный подарок и скажет, что и дальше желает исполнять замечательные песни, которые ты ей напишешь. Тебе, после этого, придёт слава и признание. Следом за ними придут деньги. Все остальные тоже захотят работать с таким замечательным композитором как ты. Это понятно?

Пожимаю в ответ плечом. Ну-фф, возможно… последовательность выглядит вполне разумно….

— Но это будет при условии, что ты не будешь устраивать скандал с АйЮ, корча из себя непонятно что!

— Да с чего вы взяли, что я собиралась это делать?! — окончательно возмущаюсь я. — Я вообще об этом не думала!

— Вот поэтому я тебе и говорю, потому, что знаю, что ты — не думаешь, прежде чем что-то сказать или сделать!

— Хорошо, господин ЮСон, — выдохнув, обещаю я сверлящему меня взглядом директору. — Я вас поняла. Я буду благожелательно настроенной, вежливой и склонной к сотрудничеству. Но