Айдол-ян. Часть 3 - Андрей Геннадьевич Кощиенко

Судя по голосу, директор выспался и с этого бодр, и свеж. Не то, что некоторые, вроде меня…

— Что за необходимость была с поездкой в больницу? — спрашивают у меня.

— Ой, господин директор! — включаю я «дурачка» или, скорее «дурочку». — Я вспомнила, что давно не измеряла уровень гормонов в крови. А врач велел не пропускать, иначе статистика будет врать. Вот я и поехала сдать анализы.

— Это точно никак не связано с беременностью? — интересуются на той стороне.

Как все боятся. Чуть что, так сразу — «а ты не беременная»?! И глаза пучат, что есть силы.

— Чьей? — интересуюсь я в ответ, решив до конца придерживаться выбранного образа.

— Ну не моей же!

Судя по тону голоса, директор начинает — «нагреваться» …

— А чьей?

— Твоей!

— Ой, а я не поняла. Знаете, господин директор, я всю ночь работала. Поэтому плохо соображаю. Зато сделала минусовку к выступлению на дефиле и ещё минусовку для господина Хвана. Он, когда сможет начать работу?

— ЮнМи, я задал вопрос.

— Какой?

— Про твою беременность.

— А я что, беременна?

— Вот и я хочу это знать.

— А как вы узнаете? Это нужно в больницу ехать, анализы сдавать…. Мне ехать в больницу?

— Зачем тебе ехать в больницу?

— Вы же сами сказали, что я беременна и нужно сдать анализы…

Слышу, как ЮСон пару раз вдыхает и выдыхает.

— Что у тебя с головой? — спрашивает он меня.

— А что с ней?

— Сколько ты сегодня спала?

— Ну… Час.

— Охренеть. Скажи ЁнЭ, что я приказал, чтобы она уложила тебя спать.

— Простите, господин директор, но ЁнЭ мой работник. Вы не можете ей приказывать.

— Ага, а тут голова у тебя соображает хорошо. Ладно, я ей сам позвоню. ЮнМи, слушай меня внимательно. Завтра, мы с тобой едем к твоему воинскому начальству. Нас пригласил генерал Им ЧхеМу. Планируется, что будем обсуждать вопросы взаимодействия, касаемо тебя. Поэтому, нужно, чтобы завтра ты была в форме. Я имею в виду не одежду, а умственные способности. Если ты будешь завтра соображать там так же, как сейчас, то я никуда с тобой не поеду.

— А чего, завтра-то? — недовольно интересуюсь я. — Нельзя перенести встречу на после дефиле? Мне завтра нужно учиться по подиуму ходить. И репетиция, общая, должна быть…

— ЮнМи, — веско говорит ЮСон. — У генерала — своё расписание. И оно не стыкуется с твоим. Понятно?

Куда уж, понятней…

— Поняла… — говорю я, одновременно, в мыслях, не лестным словом поминая ЧжуВона, затащившего меня в армию.

— Что ты поняла? — интересуется ЮСон.

— Поняла, что проще сдохнуть, или забеременеть…

— Я тебе — забеременею! — с угрозой в голосе обещает мне ЮСон.

«Сам не хочу!» — думаю я, вспоминая крылатую фразу из «Кавказской пленницы».

— А когда тогда готовиться? — не став ничего отвечать на последнее заявление директора, спрашиваю я.

— К чему готовиться? — пытается уточнить у меня начальник.

— Ко всему, — отвечаю я.

— Что у тебя сейчас по расписанию?

— Не помню. Нужно у ЁнЭ спросить.

Но я действительно не помню, после бессонной ночи.

— Я сейчас позвоню ЁнЭ и сам выясню, — обещает мне директор, похоже собираясь отключиться.

— Подождите, господин директор, — останавливаю его я. — Я тут случайно проезжала мимо «Lotte Department Store Main» … У них на фасаде висит большое панно с рекламой. А сколько мне заплатят, если там будет моё лицо?

— Хех! — выдыхает в ответ ЮСон. — Я слышал, что это одна из самых дорогих рекламных площадок в городе, а может и в Корее. Чтобы туда попасть, нужно быть супермоделью. И фирма-рекламодатель должна быть очень солидной.

— Я поняла, господин директор. Спасибо, — благодарю я за информацию.

Только отключился от ЮСона — снова звонок! Смотрю на телефон — БоРам. Отвечаю.

— ЮнМи, можно изменить концепцию клипа? — поздоровавшись, интересуется БоРам. — А то мы хотим отдать клип ИнЧжон, а она — стесняется раздеваться.

— Мы, это кто, сонбе? — спрашиваю я, поняв, что речь идёт о вчерашнем разговоре у ЮСона.

— Мы, в группе, так решили, — отвечает БоРам.

— А что, вы уже решаете, кто, что будет делать? Я только что разговаривала с директором ЮСоном. Он вроде ещё не уволился, даже работает.

— Ты же автор, — говорит БоРам. — Как скажешь, так и будет. И директор ЮСон тебя послушает.

— Понятно, — говорю я и интересуюсь. — А почему вдруг — ИнЧжон?

— У неё нет персональных проектов. И она очень переживает поэтому.

— А ХёМин? Ей персональные проекты не нужны? Она — согласна с этим? Или она в ванной, связанная лежит? — интересуюсь я.

— ХёМин — согласна! — рапортует БоРам.

Рад за неё.

— Я подумаю, сонбе, — обещаю я БоРам и попрощавшись, отключаюсь.

Хотя, чего там думать? — думаю я, мысленно возвращаясь к только что состоявшемуся разговору. — Если не половину, то уж точно четверть своей популярности клип набрал именно из-за сцены стриптиза в невесомости. И если вместо этого нарядить ИнЧжон в платьице и дать спеть где-то у дороги, на фоне зелени, то это будет такая доярка в платье…и такая… крепкая деревенская песня! Которую, к сожалению, никто не заметит. Для ИнЧжон нужно что-то другое…

Я задумываюсь, пытаясь представить, что. В памяти внезапно всплывает, как неплохо на ней смотрелся а-ля