Молли Блэкуотер. Остров Крови - Ник Перумов

Герцоги остановились. Анея Вольховна молча глядела на них, они на неё.

Спенсер кашлянул.

– Мне кажется, леди и джентльмены, что случившееся позволяет нам, гм, спокойно разойтись после этого прискорбного эпизода…

Ему никто не ответил. Сразу за Сомерсетом и Девонширом башней возвышался маркиз Дорсет, и он единственный глядел прямо в глаза Анее Вольховне.

– Оставьте девочку и уходите, – с трудом выговорил Сомерсет. – Уходите. Враг моего врага далеко не всегда мой друг, но…

– Какой же он вам враг-то был? – каркнула старая колдунья. – Это у вас как в семье бывает, муж с женой поругались, а жена горшки да плошки переколотила.

– Неважно, кто он нам, – вступил лорд Перегрин Кавендиш, он же герцог Девоншир. – Это аномалия, вот и всё. Аномалии непредсказуемы. Мы повторяем: уходите, вы все. Вы, Джонатан, поступайте как считаете нужным, у нас сейчас проблемы поважнее ваших. Хотя на вашем месте я бы отправился в длительное морское путешествие. «Виктория Регия» через три дня отплывёт в Бхарат. Тёплые моря, тропики, пальмы и все удовольствия. А мы уж тут сами как-нибудь разберёмся.

Лорд Спенсер заскрипел зубами, но сказать ему ничего не дала Анея Вольховна.

– Никого мы вам не оставим, kasatiki, даже и не думайте. Ну, хочешь силушкой со мной померяться? Давай выходи на честный бой!

– Может, ещё и голову самому себе отрезать? – невозмутимо возразил лорд Перегрин. – Вам всё равно не уйти.

– Тогда она выпустит его снова, – жутковато осклабилась правнучка Полоза. – И тут уж никакие ухищрения ваши его не сдержат. Ну, попробовать хотите, господа?

Господа молчали.

– Так мы пойдём, значит, – суховато и деловито сказала Анея Вольховна, глядя на них своими бельмами. – И, джентльмены, я бы границу-то провела. По южному краю наших гор. И не нарушала б её. Ведь слово джентльмена – это слово джентльмена, не так ли? И то, что «джентльмен к югу от Карн Дреда не отвечает за джентльмена к северу от него же» – это ведь выдумки и враки?

Её, похоже, не слушали.

– Оставьте девочку и уходите.

Анея Вольховна пожала плечами.

– Неразумные вы. Дар вам зачем даден? Чтобы хранить, помогать, беречь. А вы с ним что сделали?

Ей никто не ответил.

Она вновь пожала плечами, нагнулась низко, так, что скрылось лицо.

А когда разогнулась, прямо в глаза лордам и пэрам глянуло уже не человеческое существо. Истинный страж Костяного Предела, в своём истинном виде, не маскирующийся пусть даже и под страшную, но всё-таки старуху.

Существо без определённых черт. Лордов не испугаешь каким-нибудь скалящимся черепом или обнажившимися костями. Пробирало не это – а прикрывшаяся истинная суть смерти и того, что могло ждать за нею.

Бескрайние серые пространства мучений. Растворение, растягивание, истончение, исчезновение. Угасание, ужас последних искр сознания.

Нетопырь надвигался чёрной пустотой, отсутствием всего, даже мрака; а здесь под истлевшими коричневыми одеяниями клубился белёсый туман, и в нём неизбежно утонуло бы и погасло всё – память, сознание, личность. Смерть вдруг предстала не единым мигом, но страшным, на века растянувшимся исчезновением, чудовищной пыткой.

Пэры попятились. Не растерялись только двое из них, всё тот же маркиз Дорсет, скомандовавший что-то вроде «атака!» остальным благородным леди и джентльменам, да герцог Бедфорд, с проклятием ринувшийся прямо на старую Анею, да так прытко, что оказался проворнее и Таньши, и Всеслава.

Лорд Спенсер тоже кинулся было, но не успел.

Существо, возникшее на месте Анеи Вольховны, вскинуло руку, защищаясь от стремительного выпада. Белый клинок пропорол коричневые лохмотья, вспыхнул, раскаляясь.

Левая рука Стража (вернее, Стражницы) коснулась герцогского плеча.

Это был не удар, не атака, а именно касание, почти что нежное.

Нежное и со вздохом, словно не хотелось ей до срока забирать не отжившего своё.

Герцог застыл, широко раскрытыми глазами глядя на жуткую маску. Клинок выпал из ослабевшей руки, зазвенел по камням, а мгновение спустя повалился резко и сам Бедфорд.

Остальные отшатнулись. Все, за исключением Сомерсета.

Вскрикнул, видя падающего Бедфорда, и кинулся прямо на Анею.

Смелый человек, он, однако, похоже, просто забыл о существовании оборотней, а те уже успели прийти в себя. Всеславу хватило одного движения, чтобы сбить герцога с ног; а Волка притиснула к земле, распахнув пасть и яростно глядя прямо в глаза.

– Спокойно, kasatiki, уже всё. – Страшный призрак, выходец из потустороннего мира, исчезал. Жутковатая старуха, его сменившая, представала сейчас писаной красавицей. Правда, нож у горла пэра она всё равно держала.

– Давайте разойдёмся, – проговорила она, глядя снизу вверх на застывших лордов, – давайте разойдёмся и перестанем рвать друг другу глотки. Нам не нужен ваш юг; вам нечего делать у нас на севере. Хотите торговать – давайте. Торговать мы всегда рады, когда не в убыток. Отзовите ваш Корпус. Не ройтесь в наших горах. А там видно будет.

– А если нет? – медленно проговорил лорд Перегрин, не отрывая взгляда от сероватой стали у самого кадыка Сомерсета. – Нас гораздо больше. Наша армия куда мощнее. Горный Корпус, который вам удалось остановить зимой, – лишь малая толика наших сил. У вас нет артиллерии, у вас нет флота. Нет пушек и снарядов, нет… – он оборвал себя, махнул рукой. – Пэры Империи не боятся смерти, колдунья. И мы не допустим, чтобы вы ставили нам условия.

Анея Вольховна выслушала его молча, не убирая ножа от горла герцога.

– Тогда мы высвободим подземный огонь, – тихо сказала она. – Высвободим вот здесь, на Острове Крови. Колдуны моего народа тоже не боятся смерти, пэр Империи. Ты это знаешь. Ваши солдаты это знают. Когда надо, мы идём и умираем. Те, кто высвободит пламя, не вернутся обратно. Но я поклянусь тебе чем угодно, благородный лорд, что в добровольцах у нас недостатка не будет. А пламя… оно не только по вашему острову пройдётся. Понимаешь меня?

Тишина над островом. Умер ветер, стих прибой. Не стонут раненые – Нетопырь не оставлял раненых.

– Вы забыли, кто вы есть, – повторила Анея. – От того все и беды. Дурных советов послушали…

– Мы не слушали никаких советов, миледи, – вдруг резко сказал лорд Спенсер. – Мы хотели жить так, как хотели жить. Не надо превращать нас в неразумных детей, которых, видите ли, какой-то сказочный злодей сбил с пути истинного!..

Гордые слова приободрили остальных пэров, распрямлялись спины, разворачивались плечи, пальцы плотнее сходились на эфесах.