Гулы - Сергей Кириенко

— Да. — Джей стиснула лежащие на столе пальцы. Марио задумался. Осколки «пропавшей» вазы нашли в мусорном бачке за домом. На ковре рядом с тумбой, на которой стояла ваза, эксперт обнаружил микроосколки фарфора, а в стене над тумбой — пулевое отверстие.

— У вашего мужа был пистолет, Джей?

— Нет.

— А у вас самой?

— Нет.

Инспектор вздохнул. Если в доме не было оружия, значит, его принес убийца. Но уже установлено, что Тревор Адамс задушен. На его теле нет ни одного пулевого ранения. Тогда чем объяснить отверстие в стене гостиной? Какой смысл стрелять в вазу?

Он собрался задать следующий вопрос, но в этот момент на кухню заглянул эксперт, и Марио Протти сказал:

— Джей, посидите пока здесь. Я скоро вернусь.

Когда он вышел в примыкающий к кухне коридор, дежурный криминалист показал ему маленький целлофановый пакет с четырьмя серебристыми патронами.

— Где вы это нашли? — спросил Протти.

— В столе у убитого. Они были спрятаны в табакерке, — пояснил эксперт. — Между прочим, на них есть свежие следы — убитый держал их в руках несколько часов назад.

— Забавно, — сказал Протти.

— Еще более забавно, что эти патроны с «начинкой» — у них смещен центр тяжести.

— Вот как? — Инспектор удивленно нахмурил брови. — А само оружие не нашли?

— Нет… В доме оно отсутствует.

— Ладно. Спасибо. — Марио поблагодарил эксперта и прошел через гостиную в коридор, на полу которого лежал труп. Над задушенным Тревором Адамсом стоял дежурный врач.

— Есть что-нибудь на одежде или на теле? — спросил Протти.

— Нет, — качнул головой врач. — Никаких следов убийцы. Единственное, что установили дополнительно: перед смертью убитый, возможно, был оглушен — на затылке у него имеется свежая ссадина.

Протти нахмурился: завтра утром будет подарок комиссару. Еще один задушенный, но теперь уже не утром, как все остальные, а вечером. К тому же не бродяга какой, а работник солидной фирмы — иностранец… Впрочем, подарки завтра будут всему отделу. И работы — на несколько недель. Марио вспомнил картину, виденную им час назад в виколо Гарибальди: догорающие остатки разбитого вдребезги автомобиля. Возле сгоревшей машины нашли обугленный скелет человека. Другого парня нашли уползающим от горящей машины. Похоже, у того типа слегка сдвинуло крышу, подумал Марио, когда патрульные засовывали его в машину, он совершенно не понимал, что происходит, и твердил о каком-то монстре, который хочет убить его… Необычным во всей этой истории было то, что неизвестный, звонивший в полицию, сообщил, что слышал выстрелы на улице и в одном из домов. Криминалисты до сих пор работают в переулке, и похоже, они уже знают, куда делась часть выпущенных пуль — череп сгоревшего человека был прострелен не меньше полудюжины раз. Да и в самом сгоревшем автомобиле имелись пулевые отверстия… С этим еще разбираться и разбираться, думал Марио, но сейчас ему нужно закончить с этим убийством. Кивнув доктору, он сказал:

— Ладно. Если вам здесь больше нечего делать, можете увозить его, „

Развернувшись, инспектор вернулся на кухню, где сидела Джей Адамс. Сейчас она курила, нервно затягиваясь и глядя в угол комнаты. «Интересно, есть ли у нее любовник?» — пронеслось вдруг в голове Марио, когда он усаживался напротив Джей. У такой роскошной женщины, как эта, любовник должен быть — эта штучка в самом соку…

— Джей, осталось самое неприятное, — сказал инспектор, возвращаясь к прерванному разговору. — Но, сделать это необходимо. Давайте поговорим об убийце… Тот голос на пленке, произносящий имя «Джейром». Это ваше имя?

Джей Адамс подняла на инспектора глаза, и на мгновение Марио показалось, что он увидел в них страх.

— Да. Трев иногда называл меня так.

— Что ж… — Протти помедлил и задал вопрос, который он еще не задавал, но который был, пожалуй, самым важным во всем разговоре: — Вы не знаете, кому принадлежит этот голос? Я имею в виду, подозреваете ли вы кого-то в убийстве вашего мужа?

Несколько секунд женщина сидела молча. Затем облизнула губы и прошептала:

— Да.

— Да? — Марио Протти вздрогнул и, приподнявшись над столом, заглянул в лицо Джей Адамс. На мгновение он решил, что ослышался. — У вас есть подозреваемый, Джей?

— Да, — повторила та и глубоко затянулась. — Думаю, я знаю, кто убил Тревора…

Доминик Пальоли вынырнул из небытия и почувствовал боль: правое плечо и грудь полыхали огнем, превратившись из всегда послушного и привычного тела в кусок расплавленного железа.

Открыв глаза, он увидел перед собой пыльную поверхность земляного пола и пошевелил левой рукой. Движение отозвалось легкой болью в груди. Уперев руку в пол, он попытался перекатиться на спину. После нескольких мучительных телодвижений, отдавшихся в плече ударами молотка, он сумел это сделать. Затем повернул голову и осмотрел склад.

Недалеко от него, на полу зала, лежал Нино Альбани. То, что осталось от его головы, ни один хирург, даже самый опытный, собрать бы уже не смог, — затылок Нино представлял собой кашу из костей и мозгов. Рядом с Альбани лежали Черри и Чиголо. Ни один из них не шевелился. Доминик сделал усилие и, приподняв голову, разглядел на груди обоих кровавые круги. Наконец он взглянул на стул — длинноволосой твари на нем не было…

Доминик уронил голову и почувствовал в плече новый укол боли.

Итак, длинноволосый сдержал свое слово — его люди умерли. Доминик ничего не помнил после того, как почувствовал мощный удар в плечо и упал на пол. Что произошло после выстрела, он не знал. Не знал он, и кто в него стрелял. Но в том, что это было дело рук твари, он не сомневался. Теперь же она ушла.

Несколько секунд Доминик лежал неподвижно, чувствуя пульсирующую в груди боль. Перед глазами его плавали темные круги. Он чувствовал спиной что-то мокрое. Наверное, это была кровь, вытекшая из его собственного тела. Кровь была теплой. Он знал, что его рана не смертельна — пуля прошла навылет и не задела ни одного жизненно важного органа. Но если он пролежит здесь хотя бы еще полчаса, то умрет от потери крови. Ему нужно выбраться отсюда. Или позвать на помощь.

Сделав усилие, Доминик рывком сел. Перед глазами все смазалось, но он удержал равновесие. Падать сейчас было нельзя.

С минуту он сидел неподвижно, чувствуя, как из раны течет кровь. Потом оперся о стул и, перенеся на него вес тела, тяжело, словно неуклюжий медведь, встал на ноги. В следующую секунду он едва не упал. Ноги его превратились в протезы, набитые ватой, и почти не слушались тела. Он оглядел пол, залитый кровью, вытекшей из трех трупов, и медленно, держась рукой за стену, двинулся к двери склада.