Влюбленный Дракула - Карин Эссекс

Он опустился на кровать рядом со мной и протянул руку, которой я коснулась своей ладонью. Поразительно, но его тело не имело температуры. Понимаю, это трудно себе представить, но его рука, мужская рука безупречной формы, была не теплой и не холодной, но находилась за пределами земных законов. Эта рука была вполне реальна, и в то же время в ней чувствовалось нечто воздушное и неуловимое, подобное трепетанию скрипичной струны.

Он коснулся пальцами моего запястья, нащупывая пульс, и наклонился надо мной, глубоко вдыхая мой запах. Вспомнив сон, в котором он зубами впивался мне в горло и пробовал на вкус мою кровь, я ощутила легкую внутреннюю дрожь. Но он выпрямился, не дотронувшись до моей шеи.

— Твоя кровь все еще отравлена лекарствами, но ты быстро поправляешься. Ты очень сильная, Мина. Очень сильная.

Его свежие пунцовые губы растянулись в улыбке.

— Тебе понравилось спать на этой кровати? Ты проспала двое суток.

— Понравилось, — откликнулась я.

От долгого сна мой голос слегка осип.

— Мне еще не доводилось спать на такой королевской кровати.

— Она не королевская. Прежде она принадлежала римскому папе, который именовал себя Невинным, хотя не имел на это никакого права. По иронии судьбы, теперь на этой кровати лежишь ты.

— Вы полагаете, я слишком грешна для этого?

Как ни странно, я не испытывала перед ним ни малейшего страха. Напротив, между нами царила удивительная непринужденность, словно мы продолжали недавно прерванный разговор.

— Нет, ты-то как раз чиста и невинна. В отличие от папы римского. Представь себе, почувствовав близость смерти, этот старый греховодник решил омолодить свое дряхлое тело, перелив себе кровь здоровых и крепких юношей. Разумеется, все они умерли. И он тоже. Ты бы тоже умерла, если бы доктора перелили тебе мужскую кровь.

— Поэтому вы пришли? Чтобы вновь спасти меня?

— Я пришел, потому что меня звала ты, — последовал ответ.

Я уже собиралась возразить, но вовремя вспомнила, что именно его образ с поразительной отчетливостью возник в моем гаснущем сознании.

— Почему вы так уверены, что переливание убило бы меня? — спросила я.

— Потому что я ощущаю запах крови — твоей крови и крови всех прочих людей, включая твоего мужа. И я могу определить, способна ли кровь двух человек смешаться. Сейчас тебе трудно это понять. Но когда ты примешь Дар, ты постигнешь все.

— Дар? Какой Дар?

— Дар, от которого ты отказывалась на протяжении всего тысячелетия, — загадочно ответил он. — Но мы поговорим об этом после. Сейчас тебе необходимо утолить голод. Твой желудок ужасающе пуст.

Неведомо откуда он взял серебряный поднос, на котором стояла ваза с самыми разнообразными фруктами — виноградом, апельсинами, абрикосами, яблоками, кубок красного вина, блюдо с сыром и нарезанный хлеб, и опустил его на кровать.

— Вино? — пожала плечами я.

Больше всего на свете мне сейчас хотелось выпить чашку чаю.

— Вино тебе необходимо. Оно содержит элементы, которых недостает твоей крови. Выпей хотя бы немного.

Он снова сел на кровать рядом со мной.

— Ты должна как следует поесть, чтобы восстановить силы.

Соблазнительные ароматы, распространяемые сыром, свежим хлебом и фруктами, заглушили все мои чувства, за исключением голода. Дай я себе только волю, я набросилась бы на еду с жадностью портового грузчика. Но власть хороших манер, к которым меня приучали с детства, была слишком сильна. Я взяла с подноса изящный серебряный ножичек и принялась аккуратно намазывать маслом ломтик теплого хлеба, потом неспешно отрезала небольшой кусочек сыра. И хлеб, и сыр оказались невероятно вкусными, но я старалась жевать как можно медленнее, так как ощущала на себе его внимательный взгляд. Все то время, пока я ела, мы хранили молчание. Наконец я утолила голод. Несколько глотков вина помогли мне расслабиться и немного развязали язык.

— Где я? — осмелилась я задать вопрос, томивший меня с момента пробуждения.

— В особняке, который я купил для нас в Лондоне. Кстати, это один из тех домов, которые я купил с помощью твоего жениха, — ответил он, и на губах его мелькнула тень улыбки. — Прости мне мою иронию, — добавил он. — Когда проживешь на этом свете более семи столетий, поневоле начинаешь замечать забавную сторону вещей.

Значит, Джонатан не обознался, и мой загадочный спаситель и в самом деле предстал перед ним в образе богатого австрийского графа, дядюшки весьма сведущих в любовном искусстве племянниц. Представляю, какой удар он испытал, увидав на фотографии свою жену в обществе этого человека. До некоторой степени это оправдывало ту вспышку ярости, которую он обрушил на мою голову.

— У меня в голове полный сумбур, — призналась я. — Как бы мне хотелось понять хоть что-нибудь. Например, откуда вы меня знаете?

— О, на новом жизненном витке твоя память стала слишком ненадежной, — заметил он, и в глазах его вспыхнули холодные голубые огоньки. — Подчас мне трудно сохранять с тобой терпение.

Он резко встал и повернулся ко мне спиной.

— Впрочем, ты имеешь полное право удовлетворить свое любопытство, — снисходительно добавил он. — Именно поэтому мы с тобой совершим путешествие в Ирландию. Надеюсь, после этого ты все вспомнишь сама.

Граф распахнул резные двери платяного шкафа, и моему восхищенному взору предстало множество платьев всех цветов и фасонов.

— Я подобрал тебе наряды на все случаи жизни, но, полагаю, в дорогу тебе следует одеться попроще. Ирландия — бедная страна, и к иностранцам там относятся подозрительно. Состоятельная англичанка, надменно демонстрирующая свое богатство, вызовет у местного населения враждебность.

— Мне нечего надменно демонстрировать, потому что я не богата, — отрезала я. — И ни в какую Ирландию я не собираюсь.

— Оба твоих утверждения не соответствуют истине, Мина. В самом скором времени ты убедишься, что, во-первых, богата, а во-вторых, собираешься в Ирландию. А пока отбери вещи, которые возьмешь с собой. Я велю уложить их в чемоданы. Кстати, всю прислугу, которая работает в этом доме, я нанял в Париже, — сообщил он. — Решил, это будет тебе приятно. Ты ведь, насколько мне известно, говоришь по-французски. Что касается нашего путешествия, то этим вечером мы поедем на поезде в Саутгемптон, а завтра утром выйдем в море. Я уже приобрел небольшой, но надежный и быстрый пароход. Тебе достаточно часа на сборы?

«Видно, ты не привык к ответу „нет“», — подумала я. Царственная властность этого человека внушала мне желание взбунтоваться.

Он услышал мою мысль так отчетливо, словно я произнесла ее вслух.