Право учить. Работа над ошибками - Вероника Иванова

— Так почему же вы стали... тем, кем стали?

То есть Мастером? Человеком без кола и двора? Хороший вопрос. Только не ко мне. Правда, отвечать придётся. Но ведь ответить можно по меньшей мере двояко!

— А почему вы стали магом?

Транис сдвинул брови:

— Кем же ещё я мог стать? Если имеются склонности к чародейству...

— Вот-вот, правильное замечание! А у меня с детства имелась склонность к продолжительным пустым беседам.

Он оценил шутку, охотно усмехнувшись в ответ, и вернулся к более насущным размышлениям:

— Я вспомнил. Действительно, мальчик был очень похож на молодого Лагги. Но... разве такое возможно?

— Как видите, да.

— Это же величайшее могущество! Менять мир по своему желанию — за такой талант не жалко отдать и полжизни.

— На самом деле цена куда скромнее, вот только нет никакого смысла её платить.

— Почему же?

— Насколько мне известно, все говорящие с водой ходят по лезвию между безумием и здравым рассудком, такова плата за Дар. Но сошедшему с ума могущество реального мира пригодиться не может, потому что безумец творит свой мир на руинах сознания. Впрочем, вы можете наблюдать результат воочию — ваш приятель очутился по другую сторону грани.

Транис грустно кивнул:

— Да, и как бы ни хотелось его расспросить, а может, и допросить, ничего не получится — в местной Гильдии нет умельцев возвращать разум. Возможно, среди жителей Саэнны можно найти подходящих лекарей, но не уверен.

Хм, а я знаю, кто мог бы помочь. Но поскольку Рэйден Ра-Гро откажется оставить свой город без защиты, единственный выход — привезти некроманта в Антрею. И вполне осуществимый, вот только ненужный. Если Лагарт не знает истоков своего могущества, нет нужды в вопросах и ответах. Но зато имеется хороший повод прогуляться в магическую столицу Четырёх Шемов... Нет, на кой фрэлл?! Скажу Ксо, пусть отправляет своих лазутчиков, благо их много, они хорошо обучены и не обязаны терпеть иголки в позвоночнике!

— Оставим предположения о возможности излечения. Скажите лучше, я убедил вас в необходимости принятия решения?

— Вашего решения? — ехидно уточнил маг.

Устало поправляю:

— Разумного.

Транис задумчиво сплёл и расплёл пальцы:

— Пожалуй.

— Значит, не убедил... Хорошо. Вы вольны поступить, как считаете нужным, я не воспользуюсь своим правом приказывать.

В голос мага просочилось искреннее удивление:

— В самом деле?

— Почему бы и нет? Мне нужно всего лишь упомянуть в докладе Ректору, что дело передано под ответственность местных властей. Так что позвольте откланяться!

— Вы просто так возьмёте и уйдёте? — Вопрос обиженно ткнулся в мою спину, когда я был уже на полпути к двери кабинета.

— Мне незачем задерживаться.

— Но...

Сомнение? А я уже и не ждал. Но рад даже припозднившемуся гостю!

— Вы вполне в состоянии самостоятельно справиться со всеми трудностями.

— Машете рукой? К чему же были все эти страшные истории?

Берусь за дверную ручку:

— Видимо, из меня не получился хороший рассказчик.

— Не мне судить. Но решение я всё же принял. Хотите его узнать?

Не особенно. Во-первых, ни одному магу на свете всё равно не удастся заставить детище некроманта работать. Во-вторых, малейшее нарушение условий содержания — а они неизвестны даже мне — уничтожит студенистых чудовищ. В-третьих... Что бы ни решил маг, отвечать за последствия будет он, а не я. Так зачем мне слушать лишние слова? Разве что из вежливости.

— Я уничтожу всё, что наделал Лагги. Но не потому что испугался. Я просто хочу отомстить. За всё. За лучшие годы жизни, которые по его милости вынужден был провести в самых глухих углах Шема. За искалеченного ребёнка, в котором не осталось ничего моего. За покушение на город, в котором я только-только обрёл дом. Так что не думайте обо мне слишком хорошо, Мастер!

Договорились, буду думать о вас просто как о человеке, dou Транис, это самое малое, что могу обещать. И самое большое.

Я с тяжёлым вздохом упёрся в спинку стула, водружая ноги на стол. И вроде не слишком долго двигался, а устал... Надо поскорее избавляться от игл, иначе совсем подорву телесные силы. О душевных уже и не говорю, сонное отупение стало моим постоянным спутником ещё сутки назад. Пора возвращаться если не домой, то хотя бы под крылышко любящего кузена.

Дверь где-то за моей спиной тихо всколыхнула воздух, открываясь, и только в момент остановки петли предательски скрипнули, возвещая об удавшейся попытке проникновения. Для порядка следовало бы спросить, кто желает насладиться моим обществом, но лень и отсутствие малейшей тяги к разговорам заставили хранить молчание. К тому же не было нужды выяснять личность вошедшего: бесшумное передвижение вкупе с напряжённым сопением могли принадлежать лишь одному существу на свете.

Прошло не менее минуты прежде, чем Мэй спросил:

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

Совершенно справедливо замечаю:

— Хотел бы — сказал бы.

Новая минута обиженной тишины.

— Так и будешь сидеть?

— Я бы предпочёл лечь, но на сон времени не хватит.

Вопрос с вызовом:

— А на что хватит?

— На завершение дел.

А может, и на них не хватит. Не знаю. Мне нужно лишь дождаться кое-кого и изложить просьбу, а вот перепалка с эльфом в моих планах не предусматривалась.

— Это хорошо. Тогда давай завершим одно из них. — Следует пауза, видимо, необходимая, чтобы добавить следующему слову заметный нажим: — Моё.

— Что за дело? Никак не могу припомнить...

Мэй подошёл к столу и протянул руку:

— Отдай.

Я с интересом посмотрел на подрагивающие в нетерпении тонкие пальцы.

— Что?

— Ты прекрасно знаешь!

Почёсываю подбородок:

— Не-а. Даже не могу себе представить, о чём идёт речь.

— Хочешь меня позлить?

— Скорее это ты стараешься испортить мне настроение странными загадками.

— Ты...

Пальцы сжались в кулак, не слишком объёмистый, но ощетинившийся острыми костяшками и весьма убедительный.

— Отдай!

Закрываю глаза, чтобы не видеть исполненное негодования лицо эльфа. А ещё — чтобы не выдавать собственных чувств. Потому что никак не могу понять, что именно чувствую.

— Пока не пояснишь, какую вещь имеешь в виду, не смогу решить, отдавать или нет. А кроме того... — Меня посещает внезапное озарение: — Не припомню, чтобы хранил чужое имущество. Всё, что у меня есть, принадлежит только мне.

— Ты не посмеешь!

Оставляю грозный вскрик без ответа. У меня тоже есть пределы, как Мэй не понимает? Пределы терпения и понимания. Спираль поступков, похожих друг на друга, как капли воды, не должна стать бесконечной, решающий рубеж пройден. К тому же... Не зря в народе говорят: «Что в лапы дракону попало, то пропало»!