Первый. Бывший. Единственный - Татия Суботина

ничего не было, правда? – вдруг спросил он. – Знаю, что не было…

– Раз знаешь, то зачем спрашиваешь?

И пусть я стояла спиной к мужчине, но все равно продолжала его чувствовать, будто связь, пролегшая между нами, не рвалась никогда.

Дубравин подошел ближе. Оперся ладонями о столешницу, аккурат рядом с моими. Даже сантиметра расстояния не оставил.

– А с Грабовским?

Я поджала губы.

– Разве и на этот вопрос у тебя нет ответа?

Дубравин ничего не сказал. Лишь уткнулся носом в мою макушку и шумно задышал.

Я застыла, не в силах пошевелиться. Между нами сейчас творилось что-то необъяснимое. Воронка закручивалась, воздух становился гуще, а жар в груди все нарастал. И щемящая боль от потери чего-то важного всколыхнулась, выглянула из того уголка души, куда я ее с трудом засунула.

– Зачем? – через какое-то время спросил он.

Нить разговора была утеряна, но мне она и не требовалась, чтобы понять, о чем именно бывший спрашивал.

– Отомстить тебе хотела. Клин клином вышибить.

– Получилось?

– Как видишь, – обтекаемо ответила я, оставив ему простор для фантазии.

Как видишь, да или, как видишь, нет…

Дубравин обнял меня, прижав к себе сильно-сильно. У меня даже дыхание на мгновение оборвалось. От лавины тех почти забытых чувств, что тут же откликнулись внутри.

– Что ты делаешь? – почему-то шепотом поинтересовалась я.

– Мне кажется, мы как-то неправильно начали, Вася. Давай, заново?

– Заново?

– Выходи за меня замуж. Опять.

– Дубравин…

– Не спорь, послушай меня, – попросил он. – А если я тебе так противен, давай заключим фиктивный брак.

– Фиктивный брак?

ГЛАВА 32

Я вспотела и почти валилась с ног от усталости, но продолжала махать лопатой.

Звучало, конечно, странно. Да и смотрелось, наверное, тоже. Особенно если учесть тот факт, что в сарае стояла современная снегоуборочная машинка – камень преткновения между мной и дочкой.

И все же вместо удобной техники я отдала предпочтение старой проверенной лопате. Не было лучше способа снять напряжение, чем загрузить себя физической работой.

Руки уже едва поднимались, но я стискивала черенок лопаты с такой силой, словно от этого зависела моя жизнь.

В каком-то роде именно так все и было…

– Фиктивный брак? – словно наяву слышала собственный удивленный голос я, вновь и вновь прокручивая в голове наш разговор с Дубравиным.

– Руслане нужен отец, а я не хочу с тобой воевать, – сказал бывший муж и тут же выставил указательный палец вверх – всем понятный жест внимания, чтобы я не успела его перебить. – Я знаю, ты упрямая и будешь драться до последней капли крови, но… разве это нужно нашей дочери?

– Моей.

– Нашей, – поджал губы Дубравин. – Ты же не только упрямая, но и умная, Василиса, подумай, кто в первую очередь пострадает от войны между нами?

– Руслана, – вынуждена была я признать.

Как бы я ни храбрилась, а у бывшего мужа были и связи, и возможности, и причины сделать ДНК-экспертизу. И когда у него на руках будет засвидетельствованное отцовство…

Я дергала тигра за усы, пыжилась, но понимала, что проиграю в прямой схватке с ним. Из-за страха я нападала первой, но Дубравина это не останавливало.

– Разве ты для нее этого хочешь?

– Не дави на меня, – разозлилась я.

У Дубравина был дар находить и нажимать на нужные точки, чтобы добиться своего. Мне это в нем никогда не нравилось.

– А я не хочу этой крови. Неужели мы мало ее друг другу выпили семь лет назад? – спросил бывший муж. Он вновь обнял меня со спины, а мне не хотелось вырываться. Так и стояли, пока Дубравин не ляпнул: – Давай заключим договор и сойдемся. Не ради себя, ради дочери.

– Ты сам себя слышишь? Мы тебе что, очередной перспективный проект? Какой договор? – вздрогнула я.

– Взаимовыгодный, – сказал Дубравин. – Я тебя не обижу.

– Свежо предание, – фыркнула я. – Слышала я это, Кеша, уже. Ты так и не смог сдержать свое обещание.

– И прошу меня простить за это.

– Только за это? – обернулась я через плечо.

– Не только. За все остальное, чем я тебя ударил, тоже. Простишь?

– Если бы это так легко получалось… – покачала головой я. – Попросил прощения, и все… память стерлась, а нанесенные раны заросли. Но в жизни оно как-то совсем иначе происходит.

– Я знаю. И поэтому готов ждать.

– Как эти семь лет? – хмыкнула я. – Ты не интересовался моей жизнью эти годы, тебе это просто было не нужно. Ты жил, двигался дальше, и я делала то же самое. Одна случайная встреча все изменила, и теперь ты готов ждать моего прощения? Не смеши меня, Дубравин. Оно тебе не нужно, как и я. А в Руслану ты вцепился, только чтобы мне насолить.

– Это не так, и ты это прекрасно знаешь.

Я пожала плечами.

– Но так выглядит. Да и с чего ты взял, что это все мне нужно? У меня есть жених, которого я люблю, между прочим, а ты мне о каком-то фиктивном браке тут…

Дубравин напрягся, я это прекрасно почувствовала. Его тело вмиг словно бы стальным стало, мышцы сковало напряжением.

– А с чего ты взяла, что я в первую очередь должен думать о тебе?

Этим вопросом он смог меня удивить.

– Ну правильно, о себе же. О ком еще, да?

– О дочери, – сказал бывший муж, и это заставило меня пристыдиться. – Не хочу, чтобы она пострадала