Темный янтарь-2 - Юрий Павлович Валин

и ручные фугасы – прохрипел зажимающий предплечье Костя-Конопач.

— Лежать! Не стрелять! – взвыл капитан-особист уже на ходу.

Капитан с одним из своих бойцов, уже налегке, без телогреек, мчались за убегающим фрицем. Видимо, строго по следу беглеца – виляли, прыгали, подбирая ногу. Со стороны выглядело нелепо, но скорость догоняющие практически не теряли. Ох и тренированные хлопцы. Третий боец Особого лежал полубоком, целился из винтовки, но уж так неудобно выцеливал… наверняка зацепила его очередь немецкого автомата.

Что нужно командовать в такой ситуации, Серега вообще не знал – нет подобных ситуаций в боевом уставе пехоты, да и на практике они тоже пока не попадались.

— Кононов, перевязочный пакет есть? Чего рот раззявил? Помоги Конапачу. Но строго по следам…

Сам Серега осторожно продвинулся – ступая точно по натоптанному – к лежащему бойцу Особого, снег под тем уже пропитался розовым. Боец промычал:

— Не трожь. Потом…

Он неотрывно смотрел за бегущими, все пытался винтовку удержать. Опустившийся на колено старший лейтенант Васюк тоже смотрел на поле…

…Настигают. Немец прыток, но догоняющие быстрее. Опять виляют следом за беглецом… неужели и там мины? Неужто фриц точно помнит безопасный маршрут? Не видно же на снегу нехрена, какие там ориентиры…

…В последний момент немец оглянулся, вскинул руку. Пистолета издали видно не было, но донесся хлопок-выстрел… кажется, не попал – догоняющие разом нырнули в ноги беглецу, завозился-забрыкался сцепившийся зелено-белый ком.

— Взяли, – прохрипел лежащий боец Особого, роняя давно ненужную винтовку.

— Куда тебя? Показывай.

Бойца зацепило дважды: в плечо и левую руку. Пока снимали телогрейку, распарывали гимнастерку и нательную рубаху, погоня практически вернулась со своей ценной добычей – шли осторожно, вдвойне неспешно. Собственно, тут все оставшиеся бойцы старались строго на одном месте топтаться, даже на чужой след опасались лишний раз ступить. Уцелевший сапер группы пояснил, что под снегом любая мина не особо предсказуема. Из лаза, зияющего рядом с местом столкновения, крепко разило «насиженным жильем»: немцы явно прятались не первый день, а нора тесная. Но люк лаза оказался сделан аккуратно – узкий, только-только протиснуться плечами, да и белой тканью обтянут. Как же они изнутри умудрялись еще и снегом маскировать, что и вблизи не заметно?

— Вот он, сука, красавец. Даже не помятый, – издали закричал радостный капитан-особист. – Прямо хоть на фото, хоть на парад.

— Если надушить, – согласился Серега.

— Это да, пованивает, – признал особист. – Бил-то в меня, сучара, в упор. Прям не знаю, как не попал – во! – гимнастерку подпалил. Раненых к машине понесли? Моего бойца тоже? Он как?

— Жив будет. Уже дотащили, вон возвращаются.

— Пусть там ждут, местечко еще то, того и гляди подорвемся, – особист замахал бойцам, – там стойте! Лишний раз не суйтесь. Слышь, старлей, надо бы на улочке указатель какой поставить, а то точно кто-то подорвется. Мин тут напихано…

— Указатель поставим, саперов предупредим, – заверил Серега, разглядывая пленника.

Ничего такого особенного во фрице, из-за которого вышло столько возни, не имелось: заросший, среднего возраста, звания под маскхалатом не разберешь, в одной ноздре кровавая сопля свертывается-подмерзает – на финише слегка приложили гада.

— Не парадный, но ценный, – счел уместным намекнуть особист. – Зачтется тебе и бойцам участие в захвате, товарищ Васюк.

Немец что-то сказал, кивая на лаз.

Особист переспросил на немецком – произношение у него было примерно как у Сереги, но слов знал наверняка побольше.

Немец закивал, зябко поводя плечами.

— Шинель просит, озяб уже, – пояснил особист. – Федоров, достань ему шинель, а то вправду рассопливится. И заодно глянь, что там интересного. Только осторожно, сюрпризы могли оставить.

— Это мигом, – ответил боец, доставая фонарик. – Тут главное, сходу не задохнуться.

— Ладно-ладно, ты привычный, – засмеялся капитан. – Помнишь, как в Новоселке лазили?

— Вот сразу и вспомнилось, – боец опустился на колени у лаза, снял шапку, без спешки опустил голову в прямоугольник, зажег фонарик. – Невелика засидка…

Знали свою работу особисты, пусть и принципиально отличалась она от штурмовых боев на переднем крае, но тоже отнюдь не медом мазано. Сложное дело, да еще и не расскажешь никому, не блеснешь подвигом…

Видимо, на мгновение и капитан мыслью куда-то отвлекся, поскольку упустили.

Собственно, вот чего этакого можно было от немца ждать, когда стоял гаденыш со связанными за спиной руками, сопел в пол-носа, мерз?

А получилось совершенно внезапно: немец злобно и сильно пнул в зад свесившегося в лаз контрразведчика.

— Ё..! – успел сказать боец, валясь вниз.

Фриц, несмотря на скрученные за спиной руки, длинно, что там зайцу, сиганул от лаза.

— Мина! – крикнул кто-то, но реагировать было поздно…

…Очнулся Серега от боли – и понял, что ноги оторвало. Больно было… аж в голове холод и изумление. Самого взрыва не помнил: стоял и вот… лежишь.

Кононов и еще кто-то из группы били ногами немца.

— Отставить! – закричал Серега, но вышло что-то хриплое и непонятное.

— Живой, живой он нужен, – мычал рядом, страшно корчась, капитан.

Потом несли, каждый шаг рвал болью, выть хотелось по-собачьи. Но товарищ Васюк сдерживался, поскольку имелись и хорошие новости: ноги у гвардии старшего лейтенанта пока имелись: окровавленные, в жутких лохмотьях, с наложенными поверх штанин жгутами, но все же на месте. Это ничего не значило – запросто отрезать могут, в госпитале с этим очень просто, там нужно быть настороже и докторам не позволить. Ой-ой, как же это…, нафига Анитке безногий…, это уже совсем…, это даже не морда, это страшнее…

Помнился еще борт грузовика, белая надпись – это чуть успокоило. А потом, наверное, сознание потерял…

Г. Великие Луки (январь 1943)

[1]Приказ по Калининскому фронту от 10.12.1942.

[2] Основными боеприпасами к 125-мм ампуломету образца 1941 года являлись стеклянные ампулы АК-1 (толщина стекла 10мм) и жестяные ампулы АЖ-2.

[3] Строго говоря, улицы Пушкинской в Великих Луках не было и нет. Но есть очень похожая, о ней и речь.

[4] 9 января в крепость прорвалась группа немецкой бронетехники из ударной группы майора Трибукаита. Точная ее численность не известна, видимо, где-то около 8-10 танков и БТР.

[5] Прорвавшаяся бронетехника была уничтожена внутри крепости. Наши начали артобстрел, немцы пытались рассредоточиться, но по удачному стечению обстоятельств головной танк был подбит сразу несколькими снарядами и заблокировал ворота. Немецкая техника