Троя. Герои Троянской войны Книга 1 - Ирина Измайлова

«Ну точно, это шутки сатиров!» – уже в совершенном бешенстве подумал Ахилл. Словно в подтверждение этой мысли, ему померещился задорный, как будто бы детский смех, долетевший из чащи, что начиналась в трех сотнях локтей. К этой спасительной чаще мчалась теперь лань. Ахилл чувствовал, что уже ее не догонит – он сильно расшиб о камень левое колено, по ноге текла, смешиваясь с водой, струйка крови да и стрелу он уронил в реку, а достать из колчана и наложить новую уже не было времени: сейчас беглянка скроется среди кустов, более густых, чем по ту сторону речки, и у него едва ли хватит сил гнаться за нею еще столько же.

Он все же выхватил новую стрелу и наложил на лук, в отчаянной надежде попасть даже на таком расстоянии. Но в тот миг, когда герой натягивал тетиву, а беглянке оставался уже лишь один прыжок до спасительной кущи, раздался тонкий звон, из леса рванулась стрела и пронзенная ею лань замерла в середине прыжка и рухнула на землю мертвая.

– Эй, кто там? – крикнул Ахилл, не зная, злиться ему или радоваться, что проворное животное все же не скрылось в лесу. – Кто посмел отнимать мою добычу?!

– Поделим ее! – донесся из леса звонкий голосок. – Она все равно ушла бы…

Стиснув зубы и стараясь не прихрамывать, герой направился к убитой лани. Он не удивился бы и не испугался, если б из чащи действительно, корча рожи, вылез сатир, чтобы попытаться утащить тушу. Герой готов был прогневить лесных богов и задать хорошую взбучку нахальному чудищу, посмевшему, кроме всего прочего, смеяться над ним!

Но навстречу ему из леса выбежали... две девочки в светлых туниках, опоясанные кожаными ремешками. В руке у старшей, темноволосой смуглянки лет тринадцати, был лук – тетива его еще чуть дрожала. Младшая, лет девяти, похожая на крошечную нимфу, рыжеволосая, с огромными зелеными глазами, перестала смеяться и завороженно смотрела на подходившего к ним великана.

– Ой! – вырвалось у нее. – Это же и есть Ахилл! Другого такого не может быть! Да? Ты – Ахилл?

– Я-то Ахилл! – в полной растерянности герой не знал, что говорить и, главное, что думать. – А вот вы кто такие и что тут делаете?

– Я – Авлона, – отвечала малышка, – а это – Крита. А можно мне тебя потрогать?

– Назад, дерзкие девчонки! – прогремело из леса. – Что за вольности?

Кусты затрещали, и из них выступил крупный темнорыжий конь. А на нем... Ахилл подумал бы, что сошел с ума и бредит, но, еще не видя, он уже узнал этот голос... То была Пентесилея!

– Как ты посмела, Крита, стрелять в зверя, которого не ты загнала? – гневно обратилась амазонка к девочке с луком, сразу же смущенно опустившей голову. – Убежала бы лань, или нет, сказать трудно – но она, в любом случае, была не твоя. И что за дикие просьбы, Авлона: «Можно потрогать?» Ты что, овечий сыр покупаешь?[43] Прости их, Ахилл! Здравствуй.

Говоря это, она оставалась в седле – от кого-то базилевс слышал, что амазонки не спешиваются, пока не услышат ответ на свое приветствие. Но герой был до того поражен, ошеломлен и обрадован, что у него будто свело язык – он не мог выдавить ни слова и только в изумлении и восхищении смотрел на царицу.

Пентесилея была на этот раз не в боевом облачении. На ней был синий, чуть выше колен хитон, без рукавов, украшенный по кромке и проймам тонким серебряным шитьем и подхваченный в талии поясом, который состоял из кованых серебряных пластинок, соединенных крошечными кольцами. На каждой пластинке были отчеканены фигурки людей и животных. Черные волосы Пентесилеи были заплетены в две косы и уложены на голове высоким валиком, с четырех сторон схваченным роговыми гребнями, резными, с преламутровыми вставками. Эти гребни вместе образовали как бы венец. Сандалии амазонки были обычные, боевые, и знакомый нож также торчал из ножен на ремне, а у седла висели лук и секира, полуприкрытые черным шерстяным плащом.

– Я... приветствую тебя, царица! – наконец, сумел выговорить базилевс.

Пентесилея тотчас соскочила с седла и ответила уже знакомым жестом – вытянутой вперед и затем поднесенной ко лбу рукой. Ее прекрасное лицо было серьезно, но синие глаза, казалось, прятали улыбку.

– Как идут дела? – спросила она спокойно, будто они расстались, как лучшие друзья – Как переговоры ахейцев с Троей?

– Хвала богам! – живо ответил Ахилл. – Перемирие заключено прочно, договор, наконец, достигнут и вскоре начнется выдача дани и загрузка наших кораблей. Сезон штормов заканчивается, но промежуток будет коротким, до начала осенней непогоды нам нужно отплыть. Война окончилась, Пентесилея!

На лице амазонки появилось странное выражение – она была поражена и словно не хотела верить тому, что услышала.

– Тебе удалось это! – воскликнула она. – Невероятно... Ты и в самом деле полубог! Человек этого не смог бы.

– Не я один хотел этого. Все воины, да втайне и все цари... Но после двенадцати лет боев и после стольких потерь с той и с другой стороны это делалось все невозможнее, все страшнее. Скорее всего, дело не во мне, Пентесилея. Кто-то, кто неизмеримо выше мстительных богов, что толкают нас к безумию, решил это безумие остановить. Если я – его орудие, то очень этому рад.

– Тот, кто выше богов... – задумчиво произнесла царица. – Ну, если только… Все это похоже на красивую сказку! И я очень рада этому! Я рада за тебя, Ахилл!

– Скоро состоится праздник Аполлона, – продолжал он, – главный праздник троянцев. Они впервые, спустя двенадцать лет, будут отмечать его вновь на берегу моря. И Троянский Конь покинет Скейскую плошадь и покажется на равнине. Слышала об этом коне?

– Кто же не слышал? – амазонка улыбнулась, в то время, как ее юные спутницы, открыв рот, ловили каждое слово их разговора. – А ты что, видел его? Ты... был в Трое?!

– Был, – герой тоже улыбнулся. – Это самое прекрасное, что я видел в моей жизни. И какое счастье, что ее не разрушат и не разграбят! Гектор… – Ахилл запнулся, но лицо Пентесилеи не изменилось, и он продолжил: – Троянцы пригласили меня тоже принять участие в празднике. Быть может, придет и еще кто-нибудь из ахейских царей. Хотя, наверное, лучше им не встречаться с троянцами часто, чтобы какая-нибудь новая глупая ссора все не испортила.

Царица смотрела на него снизу вверх со все большим восхищением, которого и не думала скрывать.

– Эти амазонки, – сказала она, поворачиваясь к девочкам, – ехали сюда со мною, втайне мечтая только об одном – вблизи посмотреть на великого Ахилла, лучшего в мире воина. Крита видела тебя лишь издали на поле сражения, а наша разведчица Авлона – вообще никогда. Но сейчас они видят уже не просто величайшего из воинов, победившего их непобедимую царицу. Перед ними герой, сумевший победить войну, а значит, одолеть в поединке кровожадного Ареса – это не удавалось еще никому!