Мяч, оставшийся в небе. Автобиографическая проза. Стихи - Новелла Матвеева

Воспоминание

Мама, помнишь тот сад полночныйИ черёмухи свет непрочный?Зной стоял. До утра мы не спали —Всё полынь молодую искали.

        У соседки в горшках петуньи        Огневели в воздухе мёртвом.        Всем казалось, что мы — колдуньи        И ночами — скотину портим!

Но не портили мы скотинуНи рогатую, ни безрогу;Это ветер путал картину, —Пел в берёзах… Звал нас в дорогу —

        По верховному соизволенью        Той весенней ночи высокой, —        Недоступной закабаленью,        Беспокойной и одинокой.

Есть комики с душой…

Есть комики с душой.Но, рассуждая строго,Прямых учеников у Чаплина не много.

Есть Райкин, есть Никулин… И ещёАктёры есть находчивее многих.И… вдруг заметишь ты, как горячоУчаствуют они душой в далёких

(И столь недавних!) «Новых временах»Невозвратимой чаплинской эпохи,Где у кофеен подбирает крохиБродяга Чарли в латаных штанах!

…Ты, мания величия, враждебнаВсему, что справедливо и волшебно.Но люди Сердца поняли давно:

Ничто так не рифмуется открытоС величием, как срочная защитаОтверженных! И в жизни, и в кино.

В полношный шас

Сонет на опыты над русским языком

«Молочник» был, а стал «молошник».(Пустует — вот он и грубит!)И торжествует «полуношник»,А «полуночник» позабыт.

И я приёмник выклюшаю,Штоб вышказаться напрямик:«В полношный шас по молошаюНе шастай, шокнутый штарик!»

Когда бы вся ПериферияЗаговорила через Центр,Кто не вскричал бы: «Вот Россия!»Но и один людской процент

На том наречье не гуторит,Которому Столица вторит!

Покажись! или «Нечто» и «нешто»

Ну, дожили! Включив беспечноСебя в языковые дожи,Пойми, арбитрушко, что «нечто»И «нешто» — не одно и то же!

Как ты ни стой на безобразье,Как ни алкай переворота,А «нечто» — это значит «что-то»,А «нешто» — это значит «разве»!

Бог весть кому актёр, художникВ испуге вторят, холодея:«Тошь-в-тошь», «достатошно», «молошник»…

Кто ты, тиран, который нами(В стране, свободной по идее)Заочно вертишь, как рабами?!

Вечер с бузиной

У ягод бузины не вкус, а кислый чад.У лиственных глубин — лазоревость угара,Как будто, истопив прохладами очагИюня, истопник закрыл заслонку рано!

В тех зверских кисточках — томатный зной кораллаИ едкость перца есть! И — в сизых ободкахТумана — все они краснеют, как в очкахСовиных (к сумеркам), — и огненно, и вяло.

Пресытясь красками, слабеет летний день.И детство, крадучись, опять приходит к нам.Ну как же! Красота всегда вмещает пытку!

Ведь там, куда сейчас оглядываться лень,Не только яркость; был на кой-то нужен намИ жёлчный привкус «бус», наколотых на нитку!

Сибирь

Ивану Киуру

Красно-рыжую с бурым тайгуВзял мороз, но отпустит потом:Леса бронзовый лисУбирает хвостомГолубые следы на снегу.        Осень леса рванётся к садам,        Краскам родственным в далях — мигнёт,        Да по снежным по тем васильковым следам        Опахалом сырым полыхнёт…Но к чему эта ростепель вновьРушит заморозка филигрань?Жаль мне красных лисиц!Васильковых снегов!Жаль святую рассветную рань!Заповедную жаль глухомань…        Там Еловка — деревня твоя,        С материнскою прялкой в избе.        Или избы вдали        Аж под корень снесли,        Чтоб никто не узнал о тебе?Там недетские думы копил,С тайным ужасом слушал псалмыПод соломой, слетающей с чёрных стропил…Или все свои льды океан растопил,Чтоб не стало сибирской зимы?        Или зря о заре серебрил        Высоченные кроны мороз?..        — Всё в Сибири офомно! На то и Сибирь,—        Помню, с важностью ты произнёс.

Рисунки для чайного сервиза, или Обиженный пастушок

Мы вроде вчера сговорилисьПлясать до утра с АмариллисНа нашем Овечьем лугу?        Так что же нейдёт Амариллис        Плясать, как вчера сговорились?        Я долее ждать не могу.

Я был бы, конечно, скотиной,Когда бы с пастушкой БеттинойС досады пустился плясать!        Но… был бы я также — скотиной,        Когда б не сдружился с Беттиной:        Зачем же ей вызов бросать?

Двух песен с Беттиной не спели,Два круга пройти не успели —Уже Амариллис пришла!        И, видя, что я ей не верен,        Свой сельскохозяйственный веер        Леандру всердцах отдала!

А он подарил ей гитару,Перчаток пастушеских паруИ розовый зонтик при том.        (Гитара — для драк, для огрева,        Перчатки из кружев — для хлева,        А зонтик — ходить за скотом.)

Весь в розах, в пастушеских бантах,Побрёл я в сарай на пуантахИ, — пару хозяйственных цитрХватив о бордюр балюстрады,Амврозии выдул с досадыЯ чисто пастушеский литр.

И вспыхнул в моих подсознаньях,Под шляпою в перьях фазаньихТипично пастушеский план:        Леандр! Легкомысленный скотник,        До женского пола охотник,        Ответишь ты мне за обман!

Вблизи мелового карьераВ долину спускалась портьера:Я спрятался в складках ея        И, маску достав из крапивы,        Сел ждать, чтобы вместе пришли вы,        Леандр и плутовка моя!

Ну, что ж вы? Смелее — на сцену!А я вас не песнями встрену…Мне трудно читать вам стихи;        Рывок, да перчатки, да маска,        Да вострая сталь из Дамаска, —        Вот то, чем берут пастухи!

Зачем ты не шла, Амариллис,На пляску, как мы сговорились?Почто объявилась не в срок?        А я-то! — я чтил её свято.        Свидетели — овцы, ягнята        И розы,        И горы,        И дрок!

Сонет в защиту Марианны

«О вкусах не спорят» и глотки зазря не дерут,А сразу дубину (не то кирпичину) берут.И спорщик при виде дубины (не то кирпичины)Действительно — больше не видит                                        для споров причины.

Сегодня сериалы в моде:Мы сразу к ним попали в тон.Тем человеку легче вроде,Чем больше серий видит он.

Но раздражительный пижонГотов напасть — путём пародий —Уж и на зрелища в народе,Который хлебушка лишён.

«Ах! Марианна примитивна!» —Бунтуют снобы. Им противно.Что здесь без грязи обошлось.

А залепи в них неучтивоСплошной похабщиной — небосьВ ней не увидят примитива!..

Стансы