Жрец Лейлы - Светлана Зимина

— Дэвид — задумчиво зовет по имени колдуна Кэртис.

— У тебя какая-то просьба, пушистый? — мягкие интонации.

— Вроде как, — вздыхает оборотень. — Я хочу пригласить Лилиана пожить в Черной Ложе.

Пауза. И осторожное:

— Это твое желание?

— Это мое желание — кивает он. — Хотя не буду отрицать, что Лейла намекала на возможность подобного. Ему надо выдохнуть хоть на какое-то мгновение.

— Согласен — тихий вздох. — Ему предстоит большая работа, и не только на благо своей богини. И если ты сам этого хочешь, то я дарую разрешение. Мне будет очень интересно подержать у себя в гостях Верховного Жреца Лейлы, а то Светлые меня как-то обошли в этом плане. Я, конечно, не собираюсь приглашать на таких же условиях, что в Белой Ложе, да и пятьдесят лет для моего ангельского терпения слишком сложный срок.

Кэртис весело усмехается.

— Так и скажи, что тебе хочется прищемить хвост наглому выскочке Верховному Жрецу Роя.

— И это несомненно — кивает проекция темного колдуна. — Этот парень забыл, что я все же постарше его буду. Он как-то излишне распоясался в последнее время.

Оборотень кивнул. Дэвид всегда довольно болезненно воспринял попытку нападения на своих подчиненных. А уж о своем главнокомандующем… задело его пренебрежение Растина, который посмел уложить оборотня на алтарь в качестве жертвы. И если многие правители в очередной раз вспомнили, как опасно раздражать Повелителя Черной Ложи после штурма и захвата Талига, считавшегося неприступным, то пора было напомнить это и некоторым долгоживущим.

— Не забудь прихватить мне кофе, — намекнул Дэвид. — А то мои запасы зерен подошли к концу, и им уже столько лет, в конце концов.

— Ты хочешь, что бы я тащил тебе мешок кофе через пол континента?! — немедленно возмутился Кэртис.

— Да нет, — пожал тот плечами. — Какие пол континента? Тебе всего лишь его надо доставить из Мирейи.

— Опять мудришь. — качнулся кончик косы оборотня.

— Сам все поймешь, — ворчливо отозвался золотоглазый колдун. — И это вы там пьянствуете. А мне еще поспать надо, а то утром посольство Восточной Империи принимать. Твой братец мне всю плешь проел: решите да решите, что им ответить…

Кэртис тут же преувеличенно подобострастно поклонился:

— Простите меня, Ваша Темность, что отрываю вас от столь важных дел.

— Клоун — легкое неодобрение и призрак проекции из далекой Черной Ложи развевается в воздухе.

Станислав смотрит на просыпающийся рассвет, медленно растекающийся по пустынным барханам. Рядом застыл Винир, не смея вздохнуть, и его плечо крепко сжимает рука Корала.

Пятьдесят лет вместе. Это очень долгий срок. Они стали все равно, что единым целым. Они понимали друг друга с полу-взгляда, полу-интонации, намека на чувство. Сложно будет привыкать к свободе и новому миру.

В тишине рассвета к ним шагает фигурка девушки в струящемся платье. Лучи восходящего солнца пронизывают её, словно она соткана из них. Золото длинной косы, понимающие серо-зеленые лаза и все трое медленно опускаются на колени. Она жмурится, и на лице у неё удовлетворение.

— Станислав. Винир. Корал. У меня для вас есть работа. Для всех троих. Я хочу, что бы вы отправились в Восточную Империю. В самое сердце рассадника Мрака. Лилиану пока туда нельзя, он слишком молод и импульсивен и не знает, что его там ожидает. Вы же уже встречались с теми, к кому я вас посылаю.

— Во имя тебя, Лейла, — беззвучно шепчут губы привычную формулу, а в душах тихая радость. Они вместе, и их богиня снова шагает по Эмиру, даря свой образ, который можно запечатлеть в душе. Награда за пятьдесят лет ожидания.

И она кивает, соглашаясь.

Мейдок смотри на дно третьей чашки с кофе, и задумчиво ворошит ложкой остатки гущи. Лилиан сидит и жмурится от удовольствия, слизывая сливки с очередной порции. Кто бы мог подумать, что Его Высочество столь страстно влюбится в кофе с первого глотка? Чаще всего все кто пробовал его впервые, относились весьма и весьма скептически. Однако Новый Верховный Жрец Лейлы явно был не из их числа.

— Насколько я знаю, в Мирейю идут поставки кофейного зерна, — замечает Светлый.

— Подозреваю, что Регилу не понравился вкус, и он велел никогда не подавать кофе в пределах дворца, — на мгновение приоткрыл глаза Лилиан. — Что ты разглядываешь в кружке?

— Возможные повороты будущего…

— Кофе обладает еще и провидческим даром? — тут он уже открыл глаза полностью и с сомнением взглянул на темную жидкость, показавшуюся из-под сливок.

— Многие пытаются гадать на кофейной гуще, — пожал плечами Мейдок. — У некоторых даже получается. — Он небрежно поставил кружку на столик. — Ли, что ты скажешь, если мы завтра утром отправимся в Мирейю?

Жрец некоторое время молчал, а потом осторожно поинтересовался:

— Ты уверен в своем желании и решении?

— Абсолютно, — спокойно отозвался Верховный Маг Белой Ложи. — И я хотел бы, что бы ты устроил мне несколько встреч, начиная с наших братьев, и с обязательным включением в программу посещение Верховного Жреца Доэра.

Лилиан поднимает чашку и отпивает маленький глоток. Тень улыбки скользит по его губам.

— Ничего против не имею. Только надо понять, что с остальными, ты потащишь с собой всех?

— Сомневаюсь, что придется.

И снова тень улыбки, только в ней появились темные тона грусти.

— Верно. У богов свои планы на нас. А твои магистры? Согласятся ли они?

— Согласятся, — выпрямился Мейдок и возле губ появилась жесткая складка. Тем более, я собираюсь прихватить с собой Митаса.

— Разумное решение, — отзывается Лилиан. — Очень разумное.

Глава двадцать вторая. Сын Эленоры

Растин открыл глаза и каким-то уже ставшим привычным движением коснулся переносицы.

— Опять плохой сон?

Жрец Роя резко сел. Белые, почти матовые пряди волос стелились по покрывалу его постели, бледные губы не улыбались.

— Да, Мой Господин, — тихий покорный ответ.

Растину, Верховному Жрецу Роя, Бога Мрака и Крови, действительно в последнее время снились плохие сны. Он снова и снова видел то летящее в переносицу лезвие меча, то огненные глаза бога моря, в которых горит неприкрытое желание обладать, то ревущее божественное пламя, окутывающее фигуру в темно-синих одеждах…