Отвергнутая королева (СИ) - Вольная Мира

Страшно.

Поверить очень страшно. И еще страшнее не поверить, упустить, оттолкнуть.

Я крепче сжала сильные пальцы, закрыла глаза.

Даже, когда я его не помнила, я скучала. Не знание, скорее ощущение, что что-то не так, что не могу вдохнуть полной грудью, не вижу всех красок, не чувствую всех вкусов, будто потеряла одну из своих теней. А теперь вдруг все вернулось, все стало прежним и не совсем...  Он так открыт, откровенен, серьезен. Делает меня глупой, беспомощной, наивной, верящей в чудеса. Другой.

Боль тоже вернулась. Такая же, как и была: яркая, острая.

Я помню. Помню…

Его и Шайнилу вместе, его недоверие, каждое хлесткое, раздраженное слово, каждый его шаг от меня к ней.

«Разве тебе нечем больше заняться, Анна? Ты сделала все, что от тебя требовалось, нашла будущую королеву Инивура, можешь возвращаться в СВАМ»

Первый наш серьезный разговор на тему Шайнилы, первая ссора, первая порванная нить среди тысяч других. Она оборвалась тихо, почти безболезненно и все же…

«Я не понимаю тебя, Анна» - он качает головой, холоден и строг так же, как и со своими советниками, полностью закрыт, сдержан. И кажется, что воздух в кабинете отравлен недоверием и раздражением. – «У меня ощущение, что мы говорим о разных девушках. Это ревность? Злость? Зависть? Не думал, что в тебе это есть, я разочарован»

Слова бьют, причиняют боль. Он никогда на меня так не смотрел, никогда со мной так не разговаривал, будто забыл все, будто я стала для него незнакомкой, чужой, странной, отголоском прежней себя.

«Зачем ты снова пришла? Еще и в личные покои? Пробралась, как воровка ночью» - он поворачивается ко мне лицом, сжимает в руке рубашку, которую успел снять. На брюках грязь топи, царапины от чьих-то когтей на предплечье, Ночная дрожит за широкой спиной, все еще заведенная после схватки, волосы в беспорядке. – «Чего ты добиваешься? Слухов и сплетен? Мелко, Анна, ты не заставишь меня изменить решение, помолвка состоится» 

А мне кричать хочется и прикоснуться к нему. Сердце дрожит, бьется, сходит с ума и на кончике языка соль и горечь.

«Ты жестока, Знающая. Ты невероятно жестока. Оставь хоть часть того хорошего, что между нами было, хоть тень той дружбы, если память о ней тебе не безразлична» - в этот раз он даже не смотрит на меня, разглядывает безоблачное, бескрайнее небо. Голос чужой, движения чужие, все чужое. Я так далеко от него, как не была никогда, хотя стою всего в нескольких шагах.

И мне так хочется его ударить, швырнуть ему в голову его же короной, заставить увидеть, услышать, понять. Но я нахожу в себе силы только на то, чтобы развернуться и уйти, оставляя Алистера в саду, ждать эльфийку.

- Рин? – вернул меня в реальность тихий голос.

- Прости, - качнула я головой. – Задумалась, ты говорил о том, что кто-то разбудил источник.

- Да. Полагаю Шайнила.

- Как?

- Думаю, что с помощью гром-птиц. Они нужны ей для этого, - он потянул меня на другую сторону улицы, положил руку на талию.

Кот.

Коты любят прикосновения: дотрагиваться, обнимать, выписывать пальцами узоры, тереться головой, подбородком, вызывая колючие мурашки.

Я закусила губу, взгляд рассеянно скользил по домам, случайным прохожим, сармисам с наездниками на спинах, по лавкам и их хозяевам. Я все еще пыталась отделить сейчас и тогда, вернуться в реальность.

- Не понимаю, не знаю… - и оборвала себя на полуслове, потому что на самом деле понимаю. Знаю. Только забыла, как и все то, что касалось Алистера. – Сердца… Сердце гром-птицы бьется рядом с источником, и чем сильнее источник, тем чаще удары, поисковая сеть на крови, способна указать место.

- Да, - кивнул Стэр. – Ты сама мне об этом читала, когда мы рылись в архивах Бришоля.

- Прости, - проговорила тихо, роясь в памяти, пытаясь понять, о чем еще забыла вместе с лордом-наместником.

Он притянул меня ближе к себе, поцеловал в макушку, совсем как тогда, в Бришоле, когда мы докопались до родовых книг, снова рискуя нарваться на стражей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Не за что мне тебя прощать, - проурчал в волосы. – Даже хорошо, что так получилось.

- Хорошо? – не поняла я, потеряла нить разговора, все еще немного оглушенная происходящим.

- Я иссушил источник, нежить хоть и потрепала заставы, особого вреда не причинила. Значит, Шайнила попробует снова. А чтобы найти новый источник ей понадобится еще одна гром-птица…

- Мы сработали на опережение, сами не понимая, что делаем, - улыбнулась я в предвкушении. – Надо связаться с Дакаром, надо рассказать ему и подготовиться, портал можно будет открыть…

Алистер остановился так резко, что я чуть не споткнулась, опустил руки мне на плечи, разворачивая лицом к себе.

- Стоп, Рин, - покачал наместник головой. – Остановись, - и взгляд его мне очень не понравился, и эти упрямо сжатые губы. Я это все уже видела, через это проходила. Герцог Омбрский и его упрямство стали почти притчей во языцех. Мы спорили с ним иногда почти до хрипоты, бесконечное количество оборотов. Он не разрешал мне… пустынные духи, да он вообще практически ничего мне не разрешал, не пускал одну.

«Ты не пойдешь к темным одна!» - оружейная, Алистер у стены в расстегнутом камзоле с закатанными рукавами, роется на полках с накопителями. Не кричит, но тон такой, каким он с министрами обычно разговаривает, когда те делают что-то не так.

«Алистер, послушай, мне одной будет проще проскользнуть в архив. Я знаю, где искать, секретарь Вадара показывал мне…» - пробую я достучаться до его рациональной стороны»

«Это не обсуждается. Одну я тебя не отпущу. Пойдешь только с Дакаром или со мной»

«Дакар вернется из Тарная только через суман. А ты через оборот отправляешься в Сангран, зачем терять время и…»

«И ты едешь со мной и одна к темным не лезешь. А о том, с какой стати и при каких обстоятельствах секретарь Вадара показывал тебе архивы, мы поговорим после»

«Алистер…»

«Не обсуждается. Лучше помоги найти нирфтовые печати, я видел их где-то здесь, но теперь не могу найти».

«В сундуке с рыбками, Алистер» - говорю со вздохом.

- Алистер, не начинай старую песню, - скрипнула я зубами.

- Ты и близко не подойдешь к караванщикам, - широко и открыто улыбнулся кот.

- Я…

- Шайнила нацелилась на тебя, Катарин, - не дал мне и слова вставить Стэр. – И глупо идти к ней в руки самой.

- Мы не уверены, что…

- Уверены – сощурился теневой. – Она приходила ко мне, когда мы были в Шараме, почти напрямую сказала, что ищет тебя. Я не собираюсь рисковать.

- Ты в пустыне не сделаешь и шага, - уперла я палец упрямому мужику в грудь. – Тебе нужен тот, кто знает о духах, бесах, крокоттах и блуждающих песках все.

- Возьму кого-то из осведомителей, - спокойно пожал он плечами.

- Алистер…

- Просто посиди на месте, Рин, - покачал он головой. – Я хочу быть уверен, что ты в безопасности. Пожалуйста.

Твою ж…

Он так смотрел, так говорил, так… И.. ладно, рациональное зерно в его словах все же было, но… Шайнила, дери ее духи грани, испортила почти год моей жизни, испортила все, что можно было испортить. И ярость во мне требовала выхода.

- Я помогу подготовиться, - кивнула неохотно. – С тобой не пойду, но…

- Спасибо, - снова оборвал меня, Алистер, подался было ко мне, протягивая руку к ниаму, а потом, видимо, все же вспомнил про законы Сарраша, отстранился и поцеловал открытую ладонь, обжигая дыханием, взглядом, этим тихим «спасибо».

Крутит мной, как хочет…

А я отчего-то покраснела и отвела взгляд от его глаз, лица. Под чьей бы личиной он ни был, Алистер Инивурский все равно оставался собой: герцог, лорд-наместник, мужчина, который… которого я…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Пойдем, - опять привлек он меня к себе. – Надо действительно связаться с Дакаром.

Я только кивнула, подстраиваясь под его шаг.

Гулко и тяжело бухало сердце в горле.