Обязалово - В Бирюк

-- Спасибо, Николаша. Как у нас с княжьими торг идёт?

Как бы то ни было, а дело надо довести до конца. Иначе её смерть... "Шоу маст гоу".

Тройку разгонную подогнали. Уже без бубенцов и лент, но кони добрые - поехали на Княжье Городище.

У ворот снова стой-жди, пока малого к кравчему сгоняют. Пустили, однако. В полуподвале у кравчего суета, пара приказчиков его чего-то бурно обсуждают. То ли и правда княжий погреб пополнить надо, то ли свидетелями озаботился.

-- Посмотрели мы вашу рябиновскую бражку. Попробовали. Нам не гожа. Вкус - резкий, горло дерёт, в запахе... чтой-то не то. Не, брать не будем.

И присные его хором:

-- Не... Не гоже... Нищебродам пристаньским... ежели задарма - что хошь выпьют... а у нас... на самого светлого князя стол... тама гости благородные...

Я на Демьяна смотрю, жду. Он головой покрутил, хоть и нехотя, а приказчиков своих выгнал.

-- Ну? Опять попрошайничать будешь? Караван ушёл. Скандал был, а искать ничего не велено. Стало быть, и милостей княжеских... Провалил, прохлопал? Иди с отсюдова. И больше ко мне... чтоб и на дороге не попадался.

Я вытащил из кошеля коробочку. Круглая такая, вроде тех, в которых гуталин когда-то продавали. Положил на стол и щелчком отправил к Демьяну.

Сидим-смотрим. Он руки на столешницу положил, чтобы не дай бог, не то что бы не дотронуться, но и чтоб ни у кого и мысли не было.

-- Это... оно?

Я только глаза закрыл на минуточку. Да, Демьян-кравчий, это - "оно". Щепа, вырезанная Суханом из яблоневого поленца, вываренная в моче и скипидаре и заляпанная ржавчиной со свиным салом на спирту.

Как петух - одним глазом посмотрел, другим... Вздохнул, открутил крышку. Снова руки за спину. Приглядывается, принюхивается. Сейчас целовать будет.

-- А... как же преподобная?

-- Я ей в ковчежец такую же положил.

Точно: я вынул щепку, покрутил и в ковчежец положил. Что может быть больше похоже на оригинал, чем он сам? Я никогда не вру! На мне дар Богородицы! Все запомнили?

Демьян подумал, хмыкнул, покрутил головой.

-- Ишь ты... вона как... верно говорят - ловок.

Уже по-хозяйски уверенно закрыл коробочку:

-- Я сейчас... к самому. Здесь сиди. Да, чего хочешь-то? Только не зарывайся.

Было время - успел обдумать. Денег у Благочестника не выпросишь. "Голубой мох"? - Даст. И как пойдёт доход - отберёт. Поэтому... что привычно и не звенит:

-- Акиму - боярство. С шапкой, гривной, грамотой и всем потомством.

На "Святой Руси", как и в Императорской России, есть личное боярство, а есть наследственное. Ленин, например, родился в дворянской семье - его отец имел дворянство. Личное. Он и сам был дворянином - закончил университет. Но снова - личным, не наследственным. В "Святой Руси" такая схема награждения используется, хотя и значительно реже.

При возведении в дворянское достоинство, даже и наследственное, дети, родившиеся до этого события, дворянами становились далеко не всегда - только родившиеся после. Русское государственное право, том 1, параграф 31 в частности говорит: "при возведении в дворяне особым пожалованием от Высочайшего усмотрения зависит предоставить дворянство или всему потомству, или только будущему имеющему родиться после пожалования".

Мне же очень нужно стать боярским сыном.

Да и Марьяшу сделать хоть и не боярыней, но боярской дочерью, а Ольбега бояричем - будет полезно.

-- Второе.

-- Я ж сказал - не наглей.

-- Второе. Вотчины добавить вдвое. От Рябиновки - вдвое во все стороны против нынешнего.

В своём времени я как-то обнаружил, что люди не знают, что удвоение радиуса круга учетверяет его площадь. Может, и прокатит.

-- И последнее. 10 лет без налогов и сборов.

-- Чего? Как это?

Министерства с таким названием здесь нет. Но смысл очевиден. Не знаю насколько это понимают коллеги-попаданцы, но весь прогрессизм должен быть выведен из-под гособязанностей.

Кстати, на Руси и в России это прекрасно понимают: система льгот для принципиально важных производств или территорий - устанавливается всегда. Покорение Сибири началось с того, что у Строгановых закончилась тридцатилетняя налоговая льгота по их Камским проектам, и они начали искать что-нибудь новенькое, налого-не-облагаемое.

-- Вотчину добавили? - Льгота как на новую. Мыта, подати, полюдье, повинности... не платить. Дружину - не собирать.

-- Много хочешь. Как князь решит...

-- Как подскажешь - так и решит. Ты не забудь: то, что у тебя в кошеле лежит - на всю Русь Святую... единственное. А у нашего-то - есть. Объясни ему это. Если он сам недопетрит.

Мне пришлось довольно долго сидеть в одиночестве. Привалился к бревенчатой стенке, тупо разглядывал бочки, кадушки, бочонки...

Демьян вернулся радостный.

-- Пошли.

Пошли к какому-то важному деду. Оказалось - начальник здешнего учётного стола. Сначала мне подсунули типовой, уже заполненный, пергамент - только имя вписать да княжью печать привесить. Здесь отпечатки/оттиски делают перстнями-печатками. А настоящие печати - вислые.

Я возразил. Дед начал "пальцы гнуть". Демьян негромко рявкнул. Дед побледнел, позвал писарёнка-юношу и исчез. Парень под мою диктовку довольно живенько состряпал требуемый мне вариант... На Западе это называется "инвестура". Кстати, как стандарт - именно с этого 12 века.

На другой день у нас прошёл "оммаж" - пионерская клятва в средневековом исполнении. Формулировки собственно клятвы-фуа и договора-оммажа несколько не такие как в классике Южной Франции, но колено Аким преклонял. Целоваться здесь любят, так что "поцелуй мира" был исполнен троекратно.

Благочестник... сволочь - на церемонию не явился, прислал вместо себя брата Давида. Типа: у меня дела-заботы, а вы там... не велики птицы.

Церемония прошла скромненько, быстренько. Аким сиял как начищенный котелок. У меня в голове уже крутились следующие заботы. Но...

Выходя из домовой княжеской церкви, где Акима официально объявили боярином смоленского князя Романа Росиславовича, а меня - его законным сыном, "со всем из этого по закону и обычаю следующим", я нарвался на князя Давида. Точнее, он сам ко мне подошёл, ласково улыбаясь. Как-то естественно оттеснил в угол. И, воспользовавшись отсутствием множества публики, ухватил меня за ухо и начал выкручивать:

-- Ты, тля бледная, меня дураком выставил. Братец с сестрицей на меня выкуп цацек еёных вывернули. А ты, сопля ползучая, ещё и четыре цены заломил...

После смерти Варвары... у меня было... очень мизантропическое настроение. Такой набор моих ошибок! Ведь можно же было бы вообще не лезть к этой Евфросинии! Ведь можно же было сразу сообразить, что подмена возможна в обе стороны! Просто бы принёс: "Вот, украл по-тихому"...