Бастарды - Баса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Забыла спросить. А ты знаешь куда вы намереваетесь, насколько дней? — обратилась, как к статуе, которая не разговаривала и не умела думать. Не могла до конца почувствовать симпатию к женщине, все же она двоюродная сестра мучителя.
— Насколько поняла трехдневное путешествие на яхте до острова Брис и обратно.
— Все-таки умеешь разговаривать. А перед братцем тихоня? У тебя стиль быть тихой и послушной? — Мелисса направилась ко входу в помещение. Я за ней. — Скажу по секрету. Не помогает. Кристина тихая и послушная, а он ее как Ик-а сторонится…
Ик вирус, которым усыпляли Бастардов пятьсот лет назад. До сих пор при смертельном заражении каким-либо вирусом нас таким образом убивали.
— Я не стремлюсь понравиться ему, — оборвала ее речь. — Не желаю с ним лишний раз разговаривать.
— Неужели!? — обернулась она с широкой улыбкой во все щеки, приравниваясь к моему вялому шагу. — Что-то новенькое. Ты обиделась и показываешь характер? А он что?
— Ничего. Не реагирует. Его не волнуют мои чувства, — после непродолжительной паузы мы остановились в эпицентре бутика, вокруг куча блестящей одежды. Сутками можно выбирать шмотки.
— В этом весь Дима. Он не очень ласковый человек. В большинстве своем его интересует личное благо, а ты должна воспользоваться шансом, который тебе предоставила судьба.
Шанс!?
Горько усмехнулась, в уголках глазах навернулись слезы. Чертовы слезы, заморгала, прогоняя их. Почему столько рыдаю? Психика подвергалась нереальным перегрузкам.
— Приступим? — улыбнулась Мелисса прекрасными ямочками. Обаятельные они представители рода Хаски.
Дмитрия ожидали к пяти вечера. Мелисса посматривала на меня сквозь ароматный, густой пар от кофе, а я отвечала полным игнором.
Этот столик напротив ее магазина очень удобен, с него виден первый этаж, эскалатор, на который отвлекалась в процессе молчания.
— Не смажь грим, — Мелисса недовольно провела рукой по моему лицу, стерев капельку воды со щеки. Я заставила себя успокоиться, не протестовать против стороннего вмешательства. Отвернулась сразу.
— Необычная ты, Ананина, — заметила женщина, убрав руку. Ответом было молчание. Разговаривай сама с собой, Аристократка. — Что у вас за отношения? Мне жутко любопытно?
Не удалось до конца представиться равнодушной каменной статуей, я дрогнула на этих вопросах, в чем сестра зверя мгновенно распознала интерес. Мои подведенные глаза сильнее сузились от недоверия.
— Что рассказывать? Твой брат пользуется вещью, — с громким стуком поставила чашечку кофе на блюдце, чуть не расплескала горячий черный напиток.
— И получается у него? — задала собеседница непонятный вопрос, который заставил посмотреть на нее вопросительно, с долей удивления.
— Втаптывать в грязь у него получается идеально… — и я, и Мелисса замолчали, не зная, что должны сказать и сделать.
Вздрогнула, когда услышала:
— Поднимайся, — не хотела его видеть, слышать. Исчезни, но я послушно поднялась, как монумент распрямила гордо плечи и спину.
— Мелисса, ты чудо, — Хаски наклонился через мое плечо и поцеловал сестру в щеку. Он способен на подобные проявления эмоций? Неожиданно. — Сочтемся!
Рука была пленена и ее повели в направлении просторного холла, где спускался эскалатор.
Всю дорогу Хаски посматривал незаметно на преображение своей любовницы. Больше не было страшных гримов, уродской одежды, татуировка и белые волосы скрывали настоящий облик Вильмонт. В красивом платье с квадратным вырезом и на огромной шпильке.
В машине Дмитрий устал от молчания и озвучил:
— Как день? — ни разу за двадцать минут не посмотрела в его сторону.
Я мастер игнорирования людей. Никогда не предполагала, что смогу не смотреть на человека в течение целого дня. Хотела, но ни за что не посмотрю.
Дмитрий сегодня особенно великолепен, как назло, приковывал ничтожный взгляд к себе.
— Нормально, — запоздало ответила и максимально отвернулась к окну, чтобы даже боковым зрением не зацепить мордашку Аристократа. Нельзя было рождаться с прекрасной моськой… и с черствой душой, насквозь отравленной гнилью.
К семи вечера прибыли на пристань. Дима нервничал? Забыл телефон в машине. Хаски ничего не забывал и никогда, поэтому этот факт говорил о раздрае чувств.
Хммм. Странно. Точно. Там будут его родители и весь высший свет… Весь свет!? Стоп. Я забыла о такой важной вещи — Гнетовцы. Там вполне могли оказаться верховье наших рядов.
Слишком расслабилась, Вильмонт! Будь на чеку.
Прекрасная синева и заходящее ярко-красное солнце на небосклоне. Солнце в Арзонте садилось рано, так необычно. Теплый день, но очень короткий. У нас у Гнетовцев холодный день, но долгий.
На чеку, Аня.
Глаза в пол, побольше белых волос на лицо. Хаски держал за руку сбоку и направлял через людей. Иногда я пыталась спрятаться за его широкой спиной, хоть для чего-то полезен мужчина.
— Здравствуй, Дмитрий, — глаза б мои ослепли. Отец Трески. Давно не видела его на телевидение, постарел, морщинки под глазами испещряли сильно. Шестьдесят насколько помню, а это не возраст заката.
Стояла сзади Дмитрия, пока мужчины крепко пожимали руки.
— Какая необычная девушка, — Хаски отступил в бок, давая меня рассмотреть. А Трески пришлось подойти и ласково взять ладонь, чуть-чуть прикоснувшись губами к ней. Хотелось выдернуть, но я устояла. Мы не знакомы напрямую, не должен узнать, пришлось улыбнуться натянуто.
— Добрый вечер, — согласно кивнуть, возвращая дань уважения на галантный жест. Отпустите уже мою руку.
Дмитрий оказался полезным, взял мою ладонь в свои знакомые пальцы, крепко сжав.
— Чувствуйте себя, как дома, — кивнул Хаски, и мы продолжили путешествие по палубе сквозь толпу. Где-то останавливались, а я старалась прятать глаза внизу под ногами. Не должны узнать Аристократы.
Зачем Хаски постоянно держал за руку, боялся выброшусь под плывущий корабль. Пусть расслабится. Как бы ужасно не было я никогда не опускала рук.
Отплытие узнала — в девять. Хаски останавливался каждый раз, а я с испугом выглядывала из-за крупной спины и думала, вот-вот кто-нибудь узнает и пальцем ткнет.
Неосознанно прижималась к руке Хаски телом, ища поддержки у своего же мучителя. Возможно, почуяв опасения, мужчина приобнял за плечи в знак поддержки.
— Не бойся, — наклонился к плечу, поддел носом левое ухо и затем уткнулся в волосы. — Со мной тебя никто не тронет.
Я боялась не твоих Аристократов и террариума полного змей. К ним привыкла. Боялась, что маскарад раскроется. От приближения к уху и щеке теплого дыхания почуяла желание вырваться, что и проделала. Не сильно, но настойчиво вывернулась из объятий.
Хаски вознамерился что-то сказать, судя по вмиг поджатым губам не очень ласковое, но разгорающуюся ссору прервало появление Польски.
Мы находились возле перил с боковой части корабля, малолюдно, тихо, то что необходимо. Отсюда открывался шикарный вид на закат солнца, только бы не мужские объятия, которые портили хорошее настроение.
