Шотландец в Америке - Патриция Поттер

Дрю сделал глубокий вдох. Да, это может сработать.

— Вам с Беном, когда вы работаете вместе, сам черт не брат.

— Возможно. Только мы, черт возьми, обычно действуем по разные стороны фронта.

— Дрю?

Он оглянулся. Габриель наклонилась и нежно поцеловала его прямо в губы.

— Будь осторожен, — прошептала она.

— А ты откинься назад, не высовывайся, — приказал он, отдавая ей поводья и полагаясь в случае чего на помощь О'Брайена.

— О'Брайен, если начнется перестрелка, толкните ее на пол.

Дрю спустился и, держа лошадей между собой и холмом, отбросил ногой в сторону первое бревнышко, потом второе, стараясь при этом выглядеть как можно беспечней и беззаботней, однако рассчитывая каждый свой шаг. Лишь на долю секунды он вышел из-под прикрытия экипажа. В тот же миг грянул выстрел, и пуля ударила его в плечо. Габриэль вскрикнула, Дрю пошатнулся. Лошади прянули назад. Дрю хотел их успокоить, но они бросились вперед, и он остался на виду.

Где же, черт побери, Бен?

Грянул новый выстрел. В дюйме от него взметнулась пыль. Пока О'Брайен пытался удержать лошадей, из экипажа вынырнул вихрь пышных юбок.

— Нет, — закричал Дрю, — нет!..

Но Габриэль уже бежала к нему, и он увидел в ее руках ружье. Она бросила ему ружье — и Дрю упал на него плашмя, откатился в сторону, пытаясь понять, откуда стреляют. Ему почудился было блеск металла — но тут снова прогремел выстрел, и фонтанчик пыли взметнулся как раз в том месте, где Дрю был только секунду назад. Он тоже прицелился и выстрелил, хотя почти не надеялся попасть. И сразу же раздались другие выстрелы, а экипаж подался назад — видно, О'Брайену наконец удалось справиться с лошадьми.

Дрю сумел подняться на колени, затем встал на ноги. Он подтолкнул Габриэль к экипажу, и снова раздался выстрел, раскатившийся эхом вокруг.

Лошади встали на дыбы. Не обращая внимание на жгучую боль, Дрю ухватился за борт экипажа и сумел-таки втиснуть Габриэль на заднее сиденье. О'Брайен изо всех сил пытался сдержать обезумевших лошадей.

— Уезжай! — сказал Дрю О'Брайену. — Убирайся отсюда к черту!

С этими словами он как следует шлепнул по крупу одну из лошадей. Экипаж сорвался с места, и Дрю остался один.

Он снова упал на землю, сжимая ружье. Обшаривая взглядом холм, он уловил какое-то движение. Дрю прицелился, но в это время раздался выстрел совсем с другой стороны, за ним еще один. Движение на холме замерло, и что-то тяжелое стало падать вниз со склона, переворачиваясь на лету.

Дрю видел, как тело рухнуло на дорогу, как к нему подскакали два всадника. Тогда Дрю выпустил ружье и перевернулся на спину, стараясь превозмочь боль.

Ему надо было узнать только одно — что с Габриэль все в порядке. Поэтому он изо всех сил пытался удержать уплывающее сознание, не давая себе скатиться в милосердную пустоту, где нет этой раздирающей тело боли. Уже почти провалившись в полузабытье, он услышал конский топот. Дрю на миг зажмурился, но почти сразу заставил себя открыть глаза — и увидел, что над ним склонился Бен.

— Все кончено, — сказал он. — Поздравляю. Чертовски удачный выстрел.

— Но я же не мог… — начал Дрю.

— Да, ты не убил Торпа, но кое-что ухитрился сделать. Ты его серьезно ранил, так что, увидев меня, он выстрелил, но промахнулся. Его убила пуля, но он был уже обречен. Ты не говорил, что умеешь так хорошо стрелять. Извини, что я опоздал. Торп изрядно петлял, добираясь сюда. Мы уж думали, что он решил проехать дальше вперед. Услышав выстрелы, мы поспешили сюда. Было не до тонкостей, так что пришлось с ходу ввязываться в драку. И если бы ты его не ранил…

Бен не закончил фразы, так как вернулся экипаж. Дрю смутно расслышал шелест юбок — и тут на него обрушился освежающий ливень поцелуев.

Габриэль цела и невредима. И Дрю с благодарным чувством снова закрыл глаза. Теперь можно было позволить себе отключиться.

— Не смей закрывать глаза! — требовательно воскликнула Габриэль, и на лицо Дрю упала капля соленого дождя. — Черт тебя возьми, Дрю! Гляди на меня!

Дрю послушайся. Изящная шляпа сбилась набок, перья на ней изломались и запылились. Белокурый парик съехал на сторону — наверное, тогда еще, когда он втолкнул Габриэль в экипаж. Он не мог удержаться от улыбки: она выглядела почти такой же замарашкой, как старина Гэйб.

Габриэль покачала головой, пристально глядя на Дрю, и наконец тоже улыбнулась: она увидела себя его глазами. И ласково коснулась ладонью его щеки.

— Я тебя люблю, — тихо сказала она, — и эту твою глупую улыбку тоже.

Но тут она разглядела, что по дорогой ткани его нового щегольского костюма расползается ярко-алое пятно.

— Дрю… — прошептала она.

— Нет, рана не очень серьезная, — отозвался Дрю, не понимая, почему голос его так слаб.

— Проклятье! — Кейн О'Брайен присоединился к Бену. — Хватит разговоров, надо остановить кровотечение.

Дрю шевельнулся и не смог удержаться от стона.

— Элизабет мне за это голову оторвет, — проворчал Бен.

Он принялся расстегивать промокшие от крови сюртук и рубашку Дрю.

— Сколько же на тебе этих проклятых одежек, — пробормотал он и в конце концов, потеряв терпение, разорвал рубашку. Он нахмурился, увидев шрамы от прежних ран, и помрачнел еще больше, как следует разглядев свежую.

— Пошевели рукой, — скомандовал он.

Дрю послушался, вызвав новый приступ нестерпимой боли. Впрочем, предплечье и кисть руки двигались свободно.

— Задеты только мягкие ткани, — сказал Бен небрежно, передернув плечами, и Дрю понял, что сказано это лишь для того, чтобы успокоить Габриэль.

В глазах бывшего шерифа отразилась нешуточная тревога.

Тогда Дрю решил подыграть ему.

— А что, Торп действительно мертв? — спросил он.

— Окончательно и бесповоротно, — мрачно ответил Бен, — и два бывших шерифа могут засвидетельствовать, что он напал на экипаж простодушного шотландского графа, который решил вместе со своей дамой прокатиться по окрестностям.

Дрю скорчил гримасу.

— Неужели надо представлять дело таким образом?

Бен усмехнулся:

— А что? Мне нравится!

— Да что за важность, как все это будет представлено? — вмешался О'Брайен. — Надо поскорее перевязать рану и доставить Камерона к врачу. Меня дома ждет жена.

— Меня тоже, — вздохнул Бен, — и она наверняка меня удавит за то, что ее драгоценного братца подстрелили.

С укором глянув на Дрю, он стянул с себя куртку и принялся расстегивать рубашку.

— И не вздумай, — еле шевеля губами, сказал Дрю. — Не порть рубаху… и не перевязывай.

— Да какого черта…

— Для этого… есть подавала, — пояснил Дрю, пытаясь расшевелить потрясенную видом крови Габриэль.