Держись от меня подальше - Рида Сукре
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Изумлению моему не было предела. О чём это он?
— То есть?
— Ты же играла на фортепиано. Сама сказала. Я слышал, на ус намотал. Ты нам поможешь. Ведь поможешь?
— С чего вдруг? — чуть не грохнулась я с мягкого пуфа.
— Я тебя накормил, так что…
— Да ты меня сфоткал, нарушил мои права и теперь ещё требуешь всякое!
— Ты что, не клавишница новая? — озвучил Шива всеобщее удивление парней.
— Нет, — покачала я головой.
— Ты же написал мне, — обличительно возопил Ванька, — что нашёл нам недостающее звено! Привёл её, а оказывается — всё ложь?
— Не ложь, Ленин же сказала, что играет…
— Играла, — поправила его я, делал акцент на прошедшем времени. — «Два весёлых гуся», «Собачий вальс»…
— Вот! — зацепился за мой «опыт» лидер. — Основы ты знаешь, сейчас мы тебя подучим, куда нажимать и будешь стоять, создавать приятное зрелище. Да мы своим выступлением фурор произведём! А ты, случаем, не поёшь?
— Ну, пою, — созналась я по глупости.
31
Меня быстро взяли в оборот.
— Вот! Значит, ещё и подпевать будешь. А то он же у нас ещё и бэк-вокалист… был, — грустно-прегрустно, вероятно, чтобы меня разжалобить, всхлипнул лидер. Но я что, дура что ли на сцену лезть? Это с моими-то школьными способностями. — Ты же не можешь нас так подвести.
— Вероятно, могу, — шепнула я. А потом уже громко: — Как ты вообще додумался, что человек, который в музыке полный ноль, станет кому-то свои «способности», то есть их отсутствие, кому-то афишировать публично? Вот если бы кто-то знал только три аккорда на гитаре, ты бы его на сцену пустил?
— Ну… — замялся Найс.
— Три — не один, — заметил драммер.
Свон трепал свои волосы, в общем-то, совсем неплохие, даже шикарные — чёрные, до середины лопаток, ему бы в рекламе шампуня сниматься: «раньше мои волосы были сухие и мёртвые, а теперь — живые и шевелятся!» — вспомнился старинный прикол. Ванька же схватил свою красавицу-гитару, будто рядом с ней ему думалось легче. А может так и есть — музыканты люди странные, со своими таракашками в голове.
Тишину нарушил знакомый голос:
— С тремя аккордами можно шикарнейше выступить, авторитетно заявляю!
С этим ярким заявлением в комнату вошёл Оливер, улыбаясь, но немного неестественно что ли, казалось, что его веселье наиграно. Хотя, чего это я тут выпендриваюсь, возомнив себя великим психологом? Смешно даже. Скорее всего, дело в том, что он увидел Найса, к которому любви особо и не испытывал.
— Вот-вот… — пожал плечами Свон.
— Согласен, — виновато улыбнулся мистер Холостяк. — Можно такое забацать… — его мечтательный тон и затуманившийся взгляд были предвестниками действительно стоящего представления… из трёх аккордов!
Он начал перебирать струны и при этом полилась очень красивая мелодия. Простая, без вычуров, но хорошо чувствовался ритм. Олли и Свон стали аккомпанировать ему щелчками пальцев, Шива стал колотить палочками по деревянному столу, а Найс стал что-то надрывно подвывать, не иначе как музыкалку с отличием закончил. Олли стал зачитывать строчки на английском и получился милый дуэтик.
Как только прозвучал финальный аккорд, я захлопала:
— Вау! Так здорово. Я и представить себе не могла, что так можно на ходу. Или вы заранее репетировали?
Парни откланялись со счастливыми лицами, заверили меня, что это чистейший экспромт, и принялись укорять меня, что так, мол, и так, а выступить можно всегда и только от тебя самого зависит, насколько хорошо ты это сумеешь сделать. Также они сообщили мне, недалёкой, что ещё одной важной составляющей успеха является команда. Будут ли это матёрые профессионалы или абсолютные ламеры, но важно сможешь ли ты с ними спеться.
Во время их пламенных уговоров, то есть уговаривал только Найс, остальные молчали надгробными памятниками своему будущему выступлению (если они меня на сцену пустят, то так и будет), а Олли глядя на всех нас с задумчивой улыбкой подпирал стенку. Даже не поругал меня, что я не стала ждать его у бара. Хороший он. Я ему улыбнулась. И он мне в ответ. Но чего-то не хватало. Вернее, кого-то.
— А где ты Соню посеял? — в упор глядя на него, поинтересовалась я.
Ни один мускул не дрогнул на его лице:
— Соню?
— Ну да. Вы же вместе были.
— Лен, — как-то излишне проникновенно обратился он ко мне.
— Что?
— Ты кому-то сказала, да, что мы с ней в машине сидим?
Я замялась. Но меня выручил простецкий парень Свон. То ли наивен, то ли дурак, фиг разберёшь.
— А она нам сказала, — обличительно ткнул в мою сторону пальцем. За это в него улетела пудреница со стола, запущенная метким Шивой. Да, не зря его так прозвали — рукастый пацанчик. — Ты чего творишь? Тьфу-тьфу! Апчхи!
Гитарист превратился в обвалянный в «муке» полуфабрикат и стал громко нецензурно привлекать к себе излишнее внимание, намереваясь «выщипать хохолок» драммеру, а хороший мальчик Ваня решил не дать свершиться столь жестокой мести и попутно стал затыкать ему рот:
— Успокойся, Свонни, тем более тут дама! Следи за метлой! Да ты сам начал и продолжаешь нарываться. Учти, у меня терпение не железное, я тебе сам сейчас начищу все, что ещё не блестит.
Ударник при этом только усмехаясь, продолжал сидеть на месте. Он-то точно знал, что ничего ему Свон не сделает. И, видимо, не впервые у них подобное случается.
Не обращая на скандал внимания, Олли продолжил меня допрашивать:
— Это правда? Ты рассказала?
Я обречённо кивнула:
— А нельзя было?
Оливер неожиданно рассмеялся:
— Почему же? Я не могу запретить тебе что-то. Но благодаря твоей языкастости я еле прорвался в клуб. Пришлось конспирироваться, — он достал из заднего кармана шапочку и платок-куфию и помахал ими, как флагом на демонстрации.
— Тебя не растерзали? — деловито спросил у него Шива.
— Не, я сноровистый, — барабанщик поднялся, а Олли уже сам к нему подошел, но не ограничивался лишь крепким рукопожатием, заключив его в братские объятия. — Ну, привет, Ши-и-а-ива! — расплылся он в улыбке. — Каюсь, с новым хайером не сразу тебя признал. А где же твоя роскошная грива?
— Есть у нас уже один гривастый, — ирокезный покосился на отряхивающегося Свона. — А я решил поэкспериментировать. Вроде неплохо вышло, а?
Он стал крутить головой перед другом головой, показывая ему причёску со всех сторон.
— Кул, — согласился Оллик и поставил ему щелбан.
Шива отнёсся к этому миролюбиво:
— Я тебя щас побрею, — мило улыбаясь, пообещал он.
О, парни. Вы ещё такие мальчишки! Полчаса в одной комнате сидят,
