Двери в полночь - Дина Оттом

Катарина, все это время недвижной статуей сидящая рядом, повернулась и ловким, как у карманника, движением вытащила сигареты и зажигалку. Не дожидаясь моей просьбы, достала одну, прикурила и отдала мне. Не произнося ни звука, развернулась и снова застыла. Я затянулась, кое-как придерживая тонкий цилиндрик двумя пальцами. Надо было бы превратиться обратно, но для этого надо найти точку покоя, а о ней сейчас не могло быть и речи.

Мы сидели и молчали. Я думала, что надо, наверное, что-то сказать ей, но слова как-то не шли. Не знаю, сколько времени прошло — наверное, не очень много. Я отстраненно подумала, что Вел наверняка уловила аномальное возмущение тумана и всплеск адреналина с моей стороны.

— Спасибо, — выдавила я из себя, наконец.

Катарина молча серьезно кивнула. Подняв голову, она смотрела на небо, недвижимо поблескивающее нездешними созвездиями.

— Классные крылья, — она кивнула в сторону моей спины.

— А… — Я рассеянно отодвинулась от ограды и пару раз свела и развела их в разные стороны — почти как бабочка на цветке. Ощущение было приятным — все-таки они были большими и сильными, и это чувство вселяло некоторую уверенность. — Да. Спасибо. Я их тоже люблю.

Мы снова замолчали.

— Как ты дога?..

— Подумала, — Катарина развернулась ко мне. — Я просто подумала. Я знала, что твою мать убили, — я невольно дернулась. — А тут она. Меня проинструктировали о Представителях, о том, что они могут принимать любую форму, ориентируясь на атакующего. И здесь не бывает людей.

— Ясно, — я вздохнула и, прикрыв глаза, попыталась сосредоточиться. Раза со второго или третьего у меня это получилось, и когти исчезли вместе с крыльями. Когда я открыла глаза, Катарина внимательно на меня смотрела.

— Никогда не видела, как превращаются оборотни, — пояснила она, — я тут работаю несколько месяцев, но одна. Только первый раз со мной отправили вашего медведя. Он убедился, что я могу убить любого Представителя, и ушел. Никто не любит вампиров. Так что я никогда не видела.

Я чуть улыбнулась:

— Теперь насмотришься. Судя по всему, нас надолго решили оставить вместе.

Перед нами лежал Нижний Город. Прохладный ветер обдувал мое разгоряченное лицо, шелковым шарфом холодил шею. Показалась луна — полная, тугая, низкая. Я подставила лицо лунному свету, как прихожанин подставляет лоб под благословение священника, и заметила, что Катарина сделала точно такое же движение.

— Moonlight, — выдохнула она с неожиданной любовью в голосе. Я повернулась к ней.

Вампирша вся подалась вперед, навстречу свету, прикрыв глаза. Фигура ее казалась сейчас почти призрачной, а кожа — абсолютно белой. Если бы не трепещущие ресницы, можно было подумать, что это и вовсе статуя. И, несмотря на всю неподвижность, в ней сейчас было куда больше живого и человеческого, чем в любом вампире, какого я видела или встречала прежде. Она тоже была не такой, как остальные вампиры, и тоже чувствовала себя здесь не в своей тарелке — может быть, Шеф не просто так отправил ее работать в нашу группу?

Я чуть улыбнулась. Катарина открыла глаза и повернулась ко мне:

— Moonlight, — она дернула уголком рта, что должно было, видимо, означать улыбку, — я люблю лунысвет.

— Лунный свет, — поправила я, — я тоже. Что-то в нем есть такое, — я снова повернулась к луне, пытаясь разглядеть в пятнах какой-то рисунок, — такое, что все пройдет. Что понимаешь, что во всем потоке времени ты лишь песчинка. А лунный свет будет всегда. И луна будет всегда. И все пройдет. Понимаешь?

Вампирша склонила голову набок и медленно кивнула:

— Кажется, да. Хотя мне и пришлось вспомнить всю твою фразу и перевести ее на английский. Но да, я понимаю. Там, откуда я, луна была мое… — Она запнулась. — Моей немногой радостью.

Я прикусила губу, думая, стоит ли задавать вопросы дальше.

— А откуда ты?

— Америка, — Катарина вздохнула, — Техас. Мы жили в пустыне.

— Пустыня? — Я удивленно приподняла брови. — Странное место для вампира.

— Вампирс. Вампиров, — тут же поправилась она. — У нас была коммуна. Жили все вместе, на небольшом расстоянии друг от друга.

— Коммунизм, что ли?! — Я невольно поперхнулась.

Вампирша приглушенно засмеялась:

— Скорее тоталитаризм. Жесткая власть единоличного лидера, четкая иерархия. — Она помолчала, задумчиво катая по земле мелкий камешек. — Я была самой младшей. Получала минимум крови. Поэтому не могла выходить на улицу днем. Лунный свет — это то, что было у меня всегда. Независимо от того, на каком месте я была. — Катарина задумчиво разглядывала пальцы рук, как будто видела их впервые. Откровенность явно была ей несвойственна.

Я кивнула:

— Меня всегда завораживала луна. Еще до того, как я узнала, кто я. Ну на самом деле. Мы часто выходили с мамой на балкон посмотреть на луну и покурить вместе, — я осеклась.

Катарина подняла на меня глаза. Взгляд ее снова стал задумчивым.

— Мне жаль.

Я снова кивнула и потерла нос, который опять предательски закололо.

— Ее убили. Оборотень. Просто вырвал ей весь живот и… внутренности.

— Моя мать умерла в тюрьме, — спокойно проговорила вампирша, а когда я удивленно посмотрела на нее, добавила: — Где она сидела потому, что застрелила моего отца. На кухне. Пока я пряталась под раковиной.

У меня невольно приоткрылся рот. А я-то думала, что мне тяжело досталось.

— Мой отец нас бросил. Правда, потом выяснилось, что он мне не отец и был, — я пожала плечами.

— Меня отправили в приют, — Катарина склонила голову набок, и в глазах у нее мелькнула какая-то веселая искорка. — Оттуда меня и еще одну девочку купил старик, который любил маленьких детей.

— Врешь, — не выдержала я, понимая, что сейчас засмеюсь, — не может быть, чтобы все было так плохо!

— Это не было плохо, — вампирша чуть привстала и через мгновение оказалась почти рядом со мной, — он был добрый. И по-своему любил нас. Отправил меня в колледж. Там я познакомилась с Люциусом.

Она замолчала и то ли передернула плечами, то ли вздрогнула.

— Твой создатель? — осторожно поинтересовалась я. Насколько мне удалось узнать, у вампиров вопросы обращения очень интимны, а связь с создателями священна и нерушима практически на физическом уровне.

Катарина рассмеялась в голос — только на этот раз это были не стальные колокольчики как раньше, а скорее удар железного прута о колокол.

— Создатель! — Она снова закатилась смехом, на мгновение поймав на обнажившиеся клыки отблеск света. — Нет! Они с Кармелиусом просто сожрали меня в кустах на пляже, как следует — как это у вас говорится? — запудрив мне мозги всякими высокими ценностями! Нет, у меня нет с ними связи master. Master вампир становится, если обращает человека… — Она прищелкнула пальцами, пытаясь подобрать подходящее слово: — С душой? Так можно сказать? Если он вкладывает свое желание, свою… любовь?.. Отдать часть себя. Это как родить ребенка. А мной просто поужинали.