Разбитые маски - Анна Малышева

В сущности, я виноват больше всего перед вами, Константин Петрович. Занял ваше время и силы и, поверьте, об этом очень жалею. Конечно, готов понести наказание. Но только за это. Ведь ограбления, по существу, не было. Ирина все получила обратно, может быть, за исключением каких-то мелочей. Если учесть, что перед этим на нее свалилось ниоткуда шесть тысяч моих кровных долларов, то… Впрочем, теперь мне ее даже жалко. Нет ничего хуже, когда теряешь общий язык с собственным ребенком, а это, боюсь, уже навсегда".

«Я знаю то, что знаю, и никто не заставит меня изменить показания Вы говорите, что мама ничего у себя не крала, а я думаю, что она бы сделала это, если бы за нее не поработали другие Мне нечего добавить, я не хочу больше с ней жить. Если Оля оставит меня у себя, я останусь. Если нет – наплевать, найду кого-нибудь еще».

"Если Илья говорит, что не просил меня об алиби, стало быть, так и есть. Значит, у меня просто слегка поехала крыша от всех этих переживаний, я на свой страх и риск состряпала фальшивые договора и подписала ложные показания… Считайте, что я все перепутала, не буду возражать. Но знаете что, Константин Петрович? Меня можно называть лживой, двуличной, какой угодно. Но никогда в жизни я не делала зла тем людям, к которым отношусь с симпатией. Может быть, я по своей инициативе решила выгородить Илью, когда у него начались неприятности. Мне уже все равно. Вы знаете, что такое безразличие? Когда человек достигает этого состояния, он перестает защищаться. Наверное, мне что-то полагается за дачу ложных показаний, но не думаю, что мне нужно чего-то бояться всерьез. Тут ведь у нас все не всерьез! Даже квартиру, как выясняется, ограбили в шутку. Единственное, о чем я больше всего жалею, – это о том, что послала две телеграммы. И даже нет. О том, что послала одну из них… Нет, вообще ни о чем.

У меня трое детей, и я говорю это не потому, что хочу заслужить ваше снисхождение. Знаете, что меня больше всего удивляет в детях? Они всегда точно знают, что им нужно. И когда попадают на ярмарку, сразу показывают пальцем на плюшевых Тигров, которым цена-то грош в базарный день. Но предложите им что-то другое – они откажутся. Каждый человек выдумывает себе счастье сам. Не творит его. Помню, была какая-то такая цитата. Выдумывает! Потому что счастье – это вообще наша собственная выдумка. Мы находим объект желания и начинаем к нему стремиться. Сколько он стоит на самом деле – нам безразлично, для нас он бесценен! Так что важна не цель, а стремление к ней. Я пытаюсь вам объяснить, что со мной случилось, когда я встретила Виталия. После этого нечего удивляться тому, что мои дети готовы просадить целое состояние на грошовые китайские игрушки".

"Я думала, все кончено, мой муж умер. Оказалось, что он умер только для меня, а только потом вообще для всех. Наверное, я перед ним очень виновата. В юности думаешь, что человек рожден для того, чтобы быть счастливым, а потом убеждаешься, что некоторые просто не могут жить вне своего несчастья. Таким несчастьем для него была первая жена, и я не смогла ее достойно заменить. Я хотела сделать его счастливым, потому что сама была счастлива с ним. Конечно, я тогда многого не понимала.

Пятнадцатого июня Илья заплатил мои долги, ну а потом я заплатила ему свои. Я знала, что давно ему нравлюсь, и не могла его оттолкнуть. Привычка быть счастливой иногда становится преступлением, вы не находите? Виталий пытался все вернуть – против своей воли, как выяснилось. Ему приказала это сделать та женщина, возле которой он снова пытался найти привычное несчастье, ну а я ничем ему не помогла.

Не знаю, фетишист Илья или нет, никогда за ним такого не замечала. Но я думаю, если он взял пояс шестнадцатого июня, значит, уже тогда полностью обдумал план ограбления. Это было очень остроумно – предоставить вам улики против нас двоих, да такие явные, чтобы вы сразу заподозрили подлог. Знаю одно – я воспринимала все это не как шутку, а как правду.

Нет, я никого не обвиняю. Не знаю, так ли сильно он нуждался в деньгах, как вы говорите. Понятия не имела о том, что его фирма прогорела, а он, не достав денег, оказался бы под судом. А то и с пулей в голове в придорожной канаве. Я ничего не знаю, кроме того, что он изо всех сил пытался заставить меня продать квартиру. Продать ее человеку, у которого остановился, приехав в Москву. Я видела его всего один раз и ничего определенного об их отношениях сказать не могу. Понимаю, что Илья продал уже все, что мог, и все равно не сумел расплатиться с долгами. Раз вы говорите, что он был в опасности, значит, так и есть. Я очень устала, не заставляйте меня делать какие-то выводы.

Девочка, конечно, у меня оставаться не может. Я пытаюсь ей это внушить, но она почему-то упрямится. У нее много родственников, более обеспеченных, чем я. И уж конечно, она их лучше знает. А я в самом деле собираюсь продать квартиру и поехать к маме. Надеюсь, мне удастся найти работу в музыкальной школе, когда-то я об этом мечтала, прежде чем уехала в Москву. Илья больше у меня не живет, и как только я сумею куда-то определить Таню, я сразу уеду.

Вы спрашиваете, ненавидели они друг друга или нет? Думаю, нет. Они дружили очень давно, и Илья всегда относился к моему мужу покровительственно. Он не мог его убить, хотя вы и говорите, что имел такую возможность. Да, я получила телеграмму с адресом и, когда позвонил Илья, зачитала ему текст, спросила: что бы это могло означать? Не знаю, почему он это отрицает, возможно, забыл. Это было после полудня, а в шестом часу вечера он назначил мне свидание в парке и сделал предложение. Илья говорил так уверенно и напористо, что я согласилась.

Вы говорите, что Ирина перепутала голоса по телефону? Вполне возможно. Я знаю еще одну женщину, которая их спутала. Она, правда, очень стара. Значит, Ирина говорила правду, просто ошибалась. Виталий тоже говорил правду, он отрицал звонок. Но тогда я не понимаю, почему Илья не сказал мне, что звонил-то он. Конечно, это мелочь, но я всегда считала его человеком, который не способен солгать. Не хочу гадать, ошиблась я или нет.

У меня осталось здесь всего одно дело. Старики так нуждаются в том, чтобы к ним кто-то был снисходителен. Можете говорить, что это комплекс вины, что я до сих пор верю, будто довела до сердечного приступа родителей мужа. Но если эта старушка верит, что племянник жив, я не стану ее разуверять. Просто скажу при встрече, что мы с Витей уезжаем, а он слишком занят и не сможет с ней проститься".

«Она добрая девочка, потому что наконец навестила меня. У нее были грустные глаза, виноватая улыбка, она купила мне диабетический джем и печенье. Я была рада, что у Вити такая хорошая жена, хотя она теперь и уезжает из Москвы. Прежняя мне совсем не нравилась. А эту зовут Ольга, она учит детей музыке и почему-то думает, что я ничего не знаю. Иногда я путаю день и ночь, голоса по телефону, одно лицо с другим. Но это не мешает мне быть счастливой, и я хотела сказать этой девочке, чтобы она не плакала, когда думает, что никто ее не видит. Она думает, что может меня обмануть, что я еще считаю племянника живым Мне все уже рассказали, но я не хочу ее разочаровывать, наливаю чаю, прошу взять в подарок вышивки, улыбаюсь. Ей приятно, что она хоть кого-то на свете может обмануть, чтобы сделать счастливым, а мне приятно, что она ошибается во мне. Не нужно делать людям больно, если можно этого не делать. Понять это даже проще, чем научиться варить варенье. И я очень рада, что она забрала у меня мои старые вышивки, которые я сделала еще девочкой, потому что у меня дома моль, и диабет, и маразм, как все они говорят, и мало ли что может случиться со старым человеком, а мои цветы все еще яркие, нежные и живые».