Мой спаситель - Глиннис Кемпбелл

Прячась в причудливых тенях, бродивших вокруг дома де Монфоров, Сомбра ничего не знал о том, что произошло ранее внутри, да его это и не заботило. Он знал только, что Лине де Монфор была там. На уме у него было только одно — уничтожить ведьму, которая заколола Эль Галло и разрушила его жизнь.

Он подавил готовое вырваться проклятие и погладил рукоять меча, принадлежавшего ранее Эль Галло. Теперь, когда капитан умер, Сомбра ощущал себя совсем другим человеком, тенью без сущности. Его дешевая одежда, изорванная в порыве скорби, была покрыта пятнами вина и пота. Волосы торчали в разные стороны, борода была неухожена. Недостаток сна затуманил глаза — его преследовали странные галлюцинации. Но мечта об отмщении, которая должна была вот-вот осуществиться, необычайно обострила его чувства и зрение.

Собственно говоря, ему даже не была нужна маленькая мерцающая лампа, когда он крался вдоль каменной стены дома к надворным постройкам. Во всяком случае, она пригодится не для того, чтобы освещать ему дорогу.

Сомбра решил, что начнет со склада. Он хотел, чтобы Лине почувствовала боль при виде того, как исчезают ее средства к существованию. Так, как это было с ним.

Склад был не заперт. Сомбра мрачно улыбнулся: хоть в этом ему повезло. Подняв лампу, он медленно отворил дверь и заглянул внутрь. Аккуратными рядами стояла дюжина ткацких станков, некоторые пустые, на других висела наполовину вытканная материя. Вдоль стен аккуратными рядами высились рулоны ткани, а устланный соломой пол усеивали клочки шерсти и ворса.

Хриплое старческое дыхание, донесшееся из-за двери, выдало пожилого мужчину. Сомбра мгновенно ткнул мечом туда, откуда слышался храп, и был вознагражден стоном и глухим ударом, когда тело рухнуло на пол. Он поднял лампу. Это был Гарольд. С кинжалом.

Сомбра ткнул неподвижное тело носком сапога. После всего, что он сделал для Гарольда, — спас его от Эль Галло, освободил его из плена, — старик пытался убить его. Ничего, он не доживет до завтра. Об этом Сомбра позаботится. Привязать старика посреди склада к стулу дорогой пряжей, валявшейся повсюду, было делом одной минуты. Об остальном позаботится природа.

Огонь занялся легко. Пламя от лампы жадно набросилось на солому на полу, как голодная гончая. Вскоре огоньки заплясали по стенам, подбираясь к станкам. Сомбра смотрел, не отрываясь, с сумасшедшим восторгом.

Это было только начало. В первую очередь он уничтожит ее состояние. Затем настанет черед ее дома, ее слуг, ее любовника. А потом он будет медленно убивать ее саму, мучить ее во имя Эль Галло, пока она не станет умолять его о смерти.

Исступленно скалясь, он попятился, вышел из склада и спрятался в ночной тьме, чтобы ждать. Теперь ему осталось недолго.

Лине металась во сне. Глаза ее распахнулись, в темноте комнаты она ничего не видела, но сразу же поняла, что что-то не так. Приподнявшись на локте, она сонно вглядывалась в звездную ночь.

Она сморщила нос. Сквозь щели в ставнях сочилась тонкая струйка знакомого запаха. Откинув в сторону покрывало, она подбежала к окну и распахнула один ставень.

Серая тень какого-то дьявольского облака клубилась на залитой лунным светом лужайке. И тогда Лине узнала знакомый резкий запах.

— Моя шерсть! — закричала она, разбудив Маргарет. — Моя шерсть! — Без шлепанцев Лине от окна ринулась к двери, намереваясь сбежать вниз.

Крик Лине так встревожил Дункана, что в спешке он в несколько прыжков взлетел по лестнице, забыв даже о своем мече. Он поймал ее в дверях. Она яростно старалась освободиться, и глаза ее в панике закатывались, как у взбесившегося жеребца.

— Пожар! — пронзительно выкрикнула она. — Склад!

— Я иду туда! — крикнул он в ответ. — Оставайтесь здесь.

Он знал, что у него столько же шансов запретить ей следовать за ним, как остановить восход солнца, но так, по крайней мере, он мог спуститься вниз первым. Он оттолкнул ее, игнорируя протесты, и кинулся вниз по ступенькам.

Лине следовала за ним по пятам, ее халат шелестел по ступенькам, словно подгоняя. Цыган уже протискивался в заднюю дверь, когда она спустилась с лестницы. Через открытый дверной проем позади его силуэта она могла видеть оранжевое зарево там, где был ее склад. Оттуда клубами валил густой серый дым, а изнутри доносился кашель.

— Оставайтесь позади! — заорал цыган.

— Гарольд! — заверещала Лине и, спотыкаясь, устремилась вперед.

Лицо цыгана выражало непреложное осознание того, что он должен попытаться спасти человека, попавшего в огонь. Но Лине этого не увидела, когда он обернулся, готовый кинуться вперед. Она лишь заметила полуобнаженную фигуру мужчины, который вступил в неравную борьбу с огнем. Прежде чем она успела набрать в легкие воздух, чтобы закричать, он ринулся вперед — внутрь огненного чудища.

У Дункана не было времени на раздумья — человек оказался в ловушке, он должен его спасти. Все было просто. Он даже не почувствовал, как пламя слизнуло волоски на его руках.

Он ворвался в огненный ад. Комната выглядела, словно мастерская дьявола, в которой ткацкие станки сплетали полосы пламени в инфернальный гобелен разрушения. Сквозь ядовитый дым Дункан разглядел Гарольда, привязанного к перевернутому стулу клочьями шерстяной пряжи. Лицо старика покраснело, и он надрывно кашлял, корчась от боли, — языки пламени уже лизали его ноги. Но, к счастью, он еще был жив.

Дункан в два прыжка достиг старого слуги, подхватил его вместе со стулом и сквозь завесу дьявольского пламени вынес наружу.

Лине казалось, что цыган целую вечность остается в брюхе огненного дракона, но наконец он показался из пасти дьявола. Собственно говоря, облегчение, которое она испытала, увидев цыгана с Гарольдом на руках, было столь велико, что она даже позабыла о лезвии кинжала, которое мгновением раньше приставили ей к горлу.

Она знала, что цыган разочаруется в ней. Ей следовало послушаться его и остаться в доме. А теперь она в буквальном смысле снова отдалась в руки врагу. Паучья лапа Сомбры так крепко обхватила ее за талию, что она едва могла дышать. На этот раз, похоже, ей не удастся выжить.

Дункан обвел глазами поместье. Его изъеденные дымом глаза слезились, и после яркого блеска пламени ночь показалась ему непроницаемо черной. Но он знал, что опасность еще не миновала. Где-то рядом скрывался дьявольски изощренный враг, который дошел до того, что привязал беспомощного старика к стулу и оставил его умирать в огне.

Он знал, что Лине последовала за ним. Она непременно попадется врагу в руки, это всего лишь вопрос времени. Он молился, чтобы она была еще жива. Как он жалел, что при нем не было меча!