Закон мести - Дженнифер Блейк

Висенте очень беспокоился за брата, поэтому он был просто счастлив, когда узнал; что Рефухио не понесет никакого наказания за свой проступок. Но Висенте также боялся, что о старшем Каррансе поползут грязные слухи, и по этому поводу решил посоветоваться со священником, их старым знакомым, падре из миссии Сан-Хуан, который прибыл на гасиенду для совершения погребального обряда и остался там на ночь. Висенте и святой отец просидели вместе до рассвета, обсуждая различные богословские вопросы, занимающие ученых мужей в Севилье, беседуя о трудностях миссионерской жизни. Тем для разговора было предостаточно — начиная от способа обращения индейцев в веру Христову и заканчивая проектами сооружения сети каналов, которые помогли бы напоить эту безводную пустыню. Когда наступило утро, Висенте вызвался проводить падре до миссии, где и остался. В весточке, которую он прислал, Висенте просил не волноваться и ждать его дома через два дня, когда они вместе со священником прибудут на свадьбу. А пока он остается в миссии, чтобы получше присмотреться к здешней жизни. Вполне возможно, что он решит поселиться тут навсегда и стать помощником святого отца.

Для Пилар эта весточка была еще одним напоминанием, что близится ее свадьба. Пройдет эта ночь, за ней еще одна, и она обвенчается с Чарро. Как бы Пилар хотела чувствовать себя счастливой, томиться радостным ожиданием, подобно любой невесте, но она не испытывала этих чувств. Ей очень нравился Чарро. Более того, она уважала его и знала, что он будет хорошим мужем. Так почему же мысль о свадьбе и о брачной ночи была для Пилар такой невыносимой?

Несколько раз она порывалась бежать к Чарро и умолять его расторгнуть их помолвку. И все время что-то останавливало ее. Врожденная порядочность не позволяла ей так оскорбить человека, который не сделал ей ничего плохого. Она не могла отменить свадьбу, на которой сама же настояла и даже объявила об этом во всеуслышанье. Но Пилар вынуждена была признать, что единственной причиной, побудившей ее принять предложение Чарро, было уязвленное самолюбие. Правда, некоторым оправданием могло служить то, что она была в полной растерянности, не понимая, как ей жить дальше, что делать, куда идти. Она стояла перед выбором — попытаться добраться до Сан-Антонио, что было очень опасно, или же остаться здесь, в семье Чарро, но в качестве кого? Итак, первое представлялось трудным, второе — неудобным. Поэтому Пилар показалось, что, согласившись стать женой Чарро, она нашла единственно правильное решение. И только сейчас она стала понимать, как заблуждалась. Да она просто не ведала, что творит!

Пилар могла поклясться, что Чарро догадывается о ее истинных чувствах. Много раз она ловила на себе его испытующий взгляд. В последние дни он был угрюмым и раздраженным, но не отходил от Пилар ни на шаг, если вблизи находился Рефухио.

Если же Чарро не было с Пилар, она старалась держаться поближе к Энрике. Она предполагала, что оба они, и акробат, и ее жених, скучают по Балтазару. Как-никак он долгие годы был их товарищем и наставником, и теперь им очень недоставало его.

Но великан не давал о себе знать. Не было никаких следов того, что он прячется где-то рядом с гасиендой. Чаррос-индейцы, делавшие ежедневный обход местности, говорили, что ничего подозрительного они не заметили. Где сейчас Балта-зар, что с ним, чем он живет, — не знал никто. Впрочем, он мог быть где угодно: купить любой участок этой земли, отправиться в Сан-Лнтонио, перебраться за Рио-Гранде, на юг, или же вернуться на восток, в Луизиану.

Пилар часто думала о нем после той ночи, когда он похитил ее. То, что он сделал, было подлостью, хотя он и отказался подчиниться приказу дона Эстебана убить девушку. Но ей не забыть выражения его глаз, когда он просил бога о том, чтобы те, кто, как он думал, ждали его возле хижины, не промахнулись. Он молил о смерти.

Балтазар хотел умереть. И Пилар догадывалась, что его угнетает не только мысль о смерти Исабель и его собственная вина в этой смерти, но и сознание, что он предал человека, который был его ближайшим другом. Пока он убеждал себя, что поступил так ради Исабель, он еще мог мириться с этим. Но когда Исабель не стало, он больше не мог оправдывать себя. Пилар очень хотелось узнать хоть что-то о судьбе Балтазара, но, похоже, он исчез навсегда.

Пилар никак не могла уснуть. Ей казалось, что уже целую вечность она не спала здоровым сном. Она так устала за этот день, что, едва дойдя до кровати, прилегла на нее прямо в одежде. Сегодня Пилар пыталась сесть за шитье — мать Чарро уже давно велела ей заняться своим приданым, но работа валилась из рук. Пилар встала и вытащила на балкон стул, оставив горящую свечу на столике возле кровати. Здесь, под старой виноградной лозой, она почувствовала себя гораздо уютнее.

Ночь была тихая. Легкий свежий ветерок приятно холодил разгоряченную кожу. Полная луна медленно совершала свой путь по темному небу. У ворот гасиенды был выставлен часовой, но сейчас Пилар показалось, что он спит. Ничто не нарушало спокойствия этой ночи. Изредка ночная бабочка, привлеченная светом горящей свечи, залетала в спальню. Пилар слышала, как насекомое бьется о стеклянный колпак, которым была накрыта свеча, заставляя его тихонько позванивать.

Первые аккорды гитары были настолько нежными, что Пилар поначалу приняла их за удары крылышек бабочки по стеклу. Но вот музыка стала громче, хотя и было ясно, что доносится она издалека, возможно, из ниши под противоположным концом балкона или из-за стены, окружавшей двор.

Как только Пилар узнала мелодию, раскаленный железный обруч сжал ее сердце.

Зачем? Зачем он это делает? Неужели он не понимает, что эти звуки терзают ей душу? Не понимает, какие волнующие и мучительные воспоминания навевают они? Воспоминания о ночи на корабле, о тех незабываемых мгновениях в степи, когда Рефухио обнимал ее, а лицо его светилось нежностью, о том, как он стоял на коленях, успокаивая маленького мальчугана, которого клюнул попугай. Пилар вспоминала, как руки Рефухио ласкали ее, когда они лежали в постели в доме доньи Луизы в Новом Орлеане; вспоминала выражение его глаз, когда горел Новый Орлеан; перед мысленным взором Пилар встала картина того, как Рефухио падает с лошади, сраженный предательским выстрелом во время нападения апачеи, в ее ушах все еще звучал его голос, обещающий ей все радости наслаждения, но взамен требующий ответной ласки. Ей вспомнился восхитительный изумрудный водопад, сверкающий при свете жестяного фонаря.

Музыка стала звучать отчетливее, как будто исполнитель неторопливо приближался к дому. Струны гитары затрагивали самые чувствительные струны в душе Пилар. И в то же время отчаяние захлестывало девушку. А что, если Рефухио придет к ней? Что ей делать тогда? Хватит ли у нее силы воли не поддаться его чарующему обаянию, сможет ли она убедить его оставить ее в покое? Страшно подумать, что произойдет, если Чарро обнаружит Рефухио здесь.