За дверью - Антон Белозеров

На стенах между нишами были развешаны плакаты. Слова, напечатанные крупными темно-синими буквами на бледно-розовом фоне, гласили: «Стоять в кабине подъемника во время движения — преступление перед Богом!» По-видимому, это напоминание-угроза религионеров относилось к правилам поведения внутри кабин.

Посмотрев повнимательнее в сторону закусочной, я обнаружил плакаты другого содержания: «Чревоугодие и получение удовольствия от вкушения пищи — преступление перед Богом!» «Чем меньше ты ешь — тем меньше твое преступление перед Богом!»

Немногочисленные люди выходили из одних кабин и пересаживались в другие. Несколько человек стояло возле закусочной и сидело на скамейках.

Сойдя с эскалатора, Класус и Снаватта, спокойным шагом, словно каждый день ходили этой дорогой, направились к одной из ниш.

В этот момент в соседней нише остановилась кабина, и из нее на станцию вышли три человека в серо-малиновой форме Блюстителей. В руках они держали палки длиной примерно в метр. По рассказам Браспасты и ее родителей я знал, что эти палки являлись одним из видов вооружения Блюстителей. Они использовались в качестве дубинок, но в то же время при нажатии на кнопку в рукоятке из конца палки высовывался отравленный шип с парализующим ядом. К счастью, нам, магам по крови, этот яд не причинял никакого вреда, а вот обычного человека или пушистика обездвиживал за несколько секунд. Для приведения в чувство необходимо было вводить противоядие, в противном случае человек или пушистик умирал через двое-трое суток.

Увидев Блюстителей, я на доли секунды замер. Но Класус и Снаватта, не останавливаясь и не глядя по сторонам, спокойно продолжали идти к намеченной нише. Браспаста тоже не сбилась с размеренного шага. Я мысленно отругал себя за то, что мое колебание могло привлечь к нам внимание. Браспаста опередила меня на шаг, но я незамедлительно ее догнал.

Блюстители стояли на месте и, казалось, не слишком внимательно оглядывали зал. На нас их взгляды задержались не дольше, чем на других людях. Мы остановились возле нужной нам ниши. Блюстители оказались сбоку от нас, и краем глаза я мог следить за ними. Ожидание кабины казалось бесконечным. Вдруг, не говоря друг другу ни слова, Блюстители направились в нашу сторону. Я уже приготовился к тому, что кто-нибудь из них ткнет отравленным шипом мне в спину, но Блюстители всего лишь прошли позади нас, направляясь к закусочной.

В нише остановилась кабина. Она была пуста, и мы быстро вошли внутрь. На стене кабины возле входа я увидел прямоугольный щит с множеством маленьких кнопок. Разноцветные ломаные линии соединяли группы кнопок, и возле каждой кнопки имелась поясняющая надпись. Я сразу догадался, что это план подземных путей и одновременно механизм для задания маршрута кабине.

Пока Снаватта, Браспаста и я рассаживались на скамейках вдоль стен, Класус нажал нужную кнопку в верхней части щита. Когда он убрал палец, кнопка осталась утопленной. Кабина тронулась в путь. Класус тоже устроился на скамейке.

— Еще немного, и мы ступим на улицы Домината, — обратилась ко мне Браспаста.

— Давно бы уж, — проворчал я. — Уже пошел второй час, как мы прошли через дверь, а конца дороги не видно.

— Это, возможно, не самый быстрый, но зато самый безопасный способ проникновения на территорию религионеров, — сказала Снаватта.

Я пожал плечами:

— На их месте я бы на каждой подземной станции организовал контрольно-пропускной пункт с турникетами. Кстати, а почему с нас нигде не потребовали платы за проезд? Неужели все подъемники бесплатно возят пассажиров и грузы?

— Учесть все подземные перемещения людей и грузов просто невозможно, — ответил Класус. — Поэтому издавна повелось так, что с горожан и с приезжих в Доминат взимается плата не за количество поездок, а за количество дней, проведенных в городе. Религионеры не стали нарушать эту традицию. Блюстители проверяют не билеты, а оплату сегодняшнего дня. Граждане Домината, как правило, имеют долговременную карточку, на которой отмечается оплата с такого-то по такое-то число.

Отец Браспасты вынул из кармана своей просторной одежды прямоугольную картонную карточку с надписями и цифрами и лукаво мне подмигнул:

— Мы со Снаваттой честно оплатили свой проезд на несколько месяцев вперед. А вот наша доченька не платит по своим принципиальным соображениям.

Браспаста насмешливо фыркнула:

— Подумаешь! В сравнении с остальными нашими «преступлениями» против религионеров, проезд без оплаты — это сущий пустяк! Кроме того, я не так часто проникаю в Доминат, как вы.

Я понял, что обо мне никто не позаботился, и спросил:

— Что мне делать, если Блюстители потребуют предъявить карточку с оплатой? С помощью магии я бы мог легко от них отделаться. Но как быть с амулетом?

Браспаста хлопнула себя ладонью по лбу:

— Я же совсем про это забыла! На, держи!

Она вынула из кармана и передала мне несколько разноцветных бумажек. Я сразу узнал в них денежные купюры Центрального Иерархата. На подземной базе для нужд повстанческого движения всегда хранилось несколько коробок с деньгами. Я видел деньги, но никогда ни одной бумажки не брал себе. Зачем они были нужны мне, магу по крови, если в любой момент я мог и без них получить все необходимое? Я полагал, что забота о деньгах навсегда осталась в прошлом. И вот оказалось, что мне надо обходиться без магии и вспоминать, как жить обычной жизнью смертных созданий.

Я деловито пересчитал деньги:

— Где я смогу купить карточку с оплаченным проездом? Сколько это будет стоить?

Браспаста едва не рассмеялась:

— Вряд ли Блюстители станут проверять у тебя документы, если ты не будешь выделяться из толпы. В самом крайнем случае сунешь им вот эту бумажку, и они будут довольны. Я, когда бываю в Доминате, всегда так делаю.

— То есть честно платить за проезд ты не хочешь, и предпочитаешь давать взятки сотрудникам правоохранительных органов при исполнении?

Браспаста кивнула:

— Именно так! Как сказал папа, я действую так из принципа. Я способствую разложению и деморализации государственного строя враждебных нам религионеров.

— Кстати о религионерах! — я решил высказать давно зревшие в голове сомнения. — Каким образом мы определим, что амулеты на самом деле действуют? Вдруг религионеры почувствуют нас, но решат устроить ловушку? В этот раз они ничего не предпримут против нас, а когда с амулетами мы отправимся на действительно важную операцию, то вот тут-то и нападут.

— Да, пожалуй, простая прогулка по Доминату не докажет действенность амулетов, — задумчиво согласился Класус. — Нам надо каким-то образом спровоцировать религионеров на нападение, если они ощутят наше появление в Доминате. Мы должны побывать там, куда беспрепятственно пускают простых жителей Центрального Иерархата, но где наше появление будет расценено как угрожающее религионерам.

— Может быть, нам подойдет храм Похвального Самоуничижения? — предложила Снаватта. — Он недалеко от того места, где мы выйдем на поверхность.

— Отлично! — расплылся в улыбке Класус. — Религионеры, несомненно, помнят то, что мы устроили в этом храме в позапрошлом году. Если мы войдем в храм, и религионеры нас почувствуют, то, конечно же, решат, что мы решили повторить то же самое. Тогда они обязательно попытаются нас остановить.

 — А что вы устроили в этом храме? — заинтересовался я.

Но я не получил ответа на свой вопрос. Наша кабина остановилась, и через открытый вход внутрь ворвались солнечные лучи. Мы наконец-то добрались до поверхности.

Возле ниши, ожидая своей очереди, толпилось множество народа, и мы быстро покинули кабину, освобождая место новым пассажирам. Тем более что большой плакат на станции предупреждал: «Задерживать движение транспорта — преступление перед Богом!»

Оказавшись среди множества людей, мы, разумеется, уже не имели возможности открыто разговаривать друг с другом. Класус и Снаватта, как и раньше, пошли впереди, указывая дорогу, а мы с Браспастой двинулись следом за ними. Я не забывал о том, что должен вести себя незаметно и естественно, как обычный житель Домината, поэтому разглядывал все вокруг, не крутя головой, а только при помощи бокового зрения.

Станция, на которую мы прибыли, была в несколько раз длиннее подземной. Дело в том, что ниши для кабин находились только с одной ее стороны, тогда как другая была полностью застеклена и открыта для солнечного света. Я понял, что станция врезана в крутой склон горы. Одной стороной она была обращена к подземной части Домината, а другой — к надземной.

Доминат как бы сползал вниз по склону горы. Верхняя, более старая часть города, все еще была тесно связана с традиционными подземными жилищами. Здесь дома соседствовали с пещерами, тоннелями и шахтами в отрогах горы. Да и сами старые дома зачастую представляли собой лишь сложенные из камней фасады, тогда как задние части зданий уходили внутрь горы. Строительство новых надземных районов велось на относительно ровном месте у подножия горы, и там дома строились полностью над землей.