Сказ о Халлеке Торсоне (СИ) - Нелин Дмитрий

В себя Халлек пришёл от холода. Смутно, краешком сознания, проползла мысль — каким должен быть холод, чтобы я замёрз? Попробовав встать, он обнаружил, что всё ещё находится в облике звероящера и лежит в ручье по самые рога. Слизь давно смыло ледяной водой. Подняв голову, он осмотрелся. Свёрток лежал рядом, на бережке. Потом до него дошло, что это уже не обжитые когда-то подземелья, а природная пещера, и откуда-то сверху проникает немного света. Пахнет камнем и пылью.

Выбравшись из воды, он отряхнулся и посмотрел на крылья. Они были похожи не на прежние, упругие чёрные полотнища, а на дряблый пергамент. Изогнувшись, он коснулся перепонки концом хвоста и ничего не почувствовал. Несколько взмахов для проверки. Всё понятно, летать он будет нескоро. Едкая дрянь изъела крылья, выдубила, превратив их в бесполезные тряпки. К счастью, повреждения в одном из обликов не переходили на другой. Вернувшись в человеческое тело, Халлек оделся. Как дошёл до пещеры, он не помнил. Только оглядевшись получше, глаза уже привыкли, он увидел шесть свернувшихся чешуйчатых тел. Скорее всего, его дотащили сюда ящерорыси. Он оделся, на всякий случай натянул кольчугу, которая лежала в вещмешке, перепоясался мечом и проверил съестные припасы.

Если не жировать, дней на пять хватит. Но ведь надо ещё отыскать корону. Халлек сел на камень рядом с одной из гигантских бурых баранок.

— Непонятно, ни где я, ни куда идти. Ладно, обследую, что тут где, — сказал он сам себе.

Баранка разделилась на голову и хвост, приподнялась и посмотрела на него. Наклонила голову так и сяк. Глаз нет, а поди ж ты, всё-таки смотрит! Ему показалось, что он даже начинает различать их по оттенкам чешуй. Потянулась зубами к сапогу и осторожно дёрнула, как обычно делают собаки, когда хотят чтобы человек пошёл посмотреть на что-то. Халлек пожал плечами и поддался на уговор.

Зверюга подвела его к каменному завалу у одной из стен пещеры, кивнула мордой.

— Разбирать, что ли? — Халлек прикинул объём работы. Дня два он тут точно провозится.

Ящерорысь снова кивнула.

— Надеюсь, оно того стоит, — буркнул нордхеймец и принялся за работу.

Убедившись, что он жив, звери куда-то убежали. Халлек, обойдя пещеру, пособирал неведомо как попавшие в неё ветки и прутья, сложил костерок. После пережитых приключений хотелось есть — он впервые провёл в облике дракона столько времени.

Обогревшись и перекусив, он приступил к разбору завала, пожертвовав на это дело кольчужные рукавицы, найденные в вещмешке. Сначала оттащил камни, скатившиеся в самый низ, потом начал убирать основание. Через несколько часов работы Халлек уменьшил высоту каменной кучи на полтрети, а когда сочившийся сверху свет померк, разгрёб её почти до половины. Зверюги вернулись среди ночи и улеглись вокруг него, возле костра. Утром Халлек увидел, что они притащили тушку какого-то степного животного, похожего на очень стройную козу. Острые как ножи зубы выели все внутренности и обглодали остальное так, что ему была оставлена левая задняя нога.

— С голоду я с вами точно не помру, — сказал он вожаку стаи.

Это было ещё одним удивлением, ведь обычные, настоящие рыси, животные одиночные, и в стаю не объединяются. Значит, те кто их переделывал, основательно покопался и в поведении. А потом Халлек подумал, не являются ли их шестиногие снежные барсы плодом ещё более старого творчества безвестных учёных или магов?

Нога была освежёвана, отмыта, разделана и зажарена над углями. Наевшись свежего мяса, Халлек с новыми силами вернулся к завалу. Раскидал он его под конец дня, открыв и расчистив дверной проём, забранный тяжёлой даже на вид дверью из потемневшего от времени дерева. Доски бугрились болотно-зелёными головками бронзовых стяжек. Ни ручки, ни отверстия под ключ не было. Устранив одно препятствие, он упёрся в следующее. Халлек потоптался перед дверью, послушал глухой звук от ударов рукоятью меча, тронул головки и решил что утро вечера мудренее. Ящерорыси, которые опять шатались где-то весь день, вернулись с новой добычей, на этот раз они притащили двух куропаток. А ночью Халлек, так и заснув, глядел на тлеющие угли и пытался вспомнить, что Сейда рассказывала ему об известных ей способах работы всяких хитрых дверей, перегородок и задвижек.

На третий день Халлек приступил к разгадыванию. "Обычно делают так, что механизм или очень сложный, или очень простой. Но с неочевидным способом включения. Если сложный путь ничего не дал, лучше поискать простой" — говорила эльфиня, и он для начала неторопливо, с какой-то гномской обстоятельностью, ощупал и простучал всю поверхность двери. Из неё торчало две дюжины головок. Угробив полдня на поиск разных сочетаний, он в расстроенных чувствах врезал по двери сапогом. Та отозвалась как всегда, глухим стуком.

Оставив дверь в покое, Халлек изучил стену возле неё, в поисках какого-нибудь поворотного валуна, но ничего, кроме неровно стёсанного серого гранита, не нашёл. Зверюги вновь принесли дичь, и нордхеймец решил отвлечься на ужин. Ломать деревяшку было бессмысленно и опасно, а открыть как-то надо. Он швырнул подвернувшийся камень в конец пещеры и попал в ручей, который там вновь нырял под скалу. От звонкого булька по всему залу отдалось эхо, придя от самой дальней стены с задержкой. Халлек повертел следующий камень в руке. Ещё не до конца понимая, на что его навёл этот отклик, он отошёл к самому истоку и запустил добрых два фунта с размаху. Камень гулко шлёпнулся в ручей, на этот раз "второе эхо" пришло ещё позже. Совсем чуть-чуть, но бросив ещё несколько камней с разных мест, он убедился, что ему это не мерещится. Ящерорыси с интересом следили за его упражнениями.

— Так, — пробормотал он себе под нос. — Пещера это полость. Звук приходит с задержкой. Задержка зависит от расстояния. Значит я мог бы по задержке узнать расстояние до стен, если бы умел её вычислять. И потом размеры полости. Полости…

Халлек почесал лоб, посмотрел на чешуйчатых тварей и потрепал вожака по загривку. Он встрепенулся, вскинул морду, потянулся почти совсем по-кошачьи. Почти — потому что мешало иное расположение лап.

— Ты можешь послушать эту дверь?

Ящерорысь повернула голову и посмотрела на него с задумчивым выражением.

— Ну я не знаю как тебе объяснить. Попробуй услышать, что за ней, в каких местах эхо самой двери слышится по другому?

Кажется, она поняла, чего хочет Халлек, подошла к двери, потыкалась рылом, обнюхала. Потом отошла на несколько шагов и внимательно посмотрела на неё, поводя головой. Вернулась, уверенно поскребла лапой место чуть выше середины, ближе к правому краю. На тёмном дереве остались треугольные канавки, а с бронзовой головки снялась завитушка стружки. Халлек криво усмехнулся. Коготки те ещё.

— Значит здесь. Попробуем.

Он подобрал небольшой гранитный обломок, взял его поудобнее и начал с силой нажимать стяжки там, где легли следы от когтей. Одна головка подалась, потом вторая… внутри заскрежетало, дверь вздрогнула и поехала вбок, обнажая бронзовые полозья. Халлек посмотрел на её толщину — локоть с гаком — и шагнул в тёмное помещение, дальняя стена которого угадывалась во мраке. Пахло травами и каким-то душистыми смолами. Время, проведённое в пещере, дало его глазам привычку к сумеркам, вскоре Халлек сумел нащупать на стене держатель с факелом. Он вернулся к кострищу, взял пучок хорошо просохших веточек, поджёг его и запалил почти окаменевшую смоляную розетку. Неровный желтоватый свет отбросил темноту, и взгляду нордхеймца предстал саркофаг из потемневшего от времени металла. На боковой плите была отлита сцена из какой-то битвы. Халлек отыскал ещё два факела и присел рассмотреть, что же там изображено. Увидев, мгновенно вспомнил письмо, оставленное Низой. Это была сцена из битвы. По размерам саркофага можно было предположить, что в нём покоится некто обычных человеческих размеров. Но если владыки пали в той битве вместе со своими армиями, кто позаботился о захоронении? Сдвигать крышку Халлек пока не пытался, одному это не под силу без инструментов. Не мечом же её сковыривать, здесь заступ нужен.