Милонгеро - Галина Дмитриевна Гончарова

земле, закрывая своим телом.

И дробно, часто, звонко загрохотали выстрелы.

Освальдо совершил самую серьезную ошибку. Без магии был уязвим Эрнесто. Но ведь и он тоже становился простым смертным! А от пули в живот никакая магия не спасет. Практически…

Одна пуля разворотила ему внутренности, вторая перебила позвоночник, третья ударила в сердце, выбивая из погибающего тела остатки жизни.

И последним, что услышал Освальдо, был короткий смешок Ла Муэрте. Богиня пришла за душой своего сына.

* * *

– Риалон, тебя на минуту оставить нельзя! Обязательно куда-то вляпаешься!

Вальдес ворчал, но без души. Так… средне.

Эрнесто молча поднялся с земли, поднял Тони, подошел к другу и обнял его.

– Сдохну – не забуду. За мной долг жизни.

Вальдес махнул рукой.

– Ладно тебе! Так случайно вышло!

– Как – вышло? – уточнила Тони.

– Ритана, а у вас платье задом наперед надето, – мило улыбнулся ей Серхио.

Смутить девушку такими мелочами не удалось.

– И что? Как вы здесь оказались?

– Хотел на кофе напроситься.

– Ночью? – не поняла Тони, выпутываясь из рукавов и переворачивая платье, как положено.

– Вальдес, – нахмурился Эрнесто.

Серхио независимо покосился в сторону и фыркнул. Испугался он до истерики. Честно говоря, все и вышло-то случайно.

Про похищение Тони он узнал ближе к вечеру. Про то, что Эрнесто уехал ее искать – тоже. И в магазин он пока не собирался – ни к чему. Но на берег выбросило аж два десятка тел.

Все мединцы, все страшно изуродованные… кому этим заниматься?

Полиции. И Вальдесу, раз уж он на работе. Съездить, посмотреть, привезти в участок, сдать в морг, начать описывать… пока – начать. Два десятка тел так быстро не опишешь, а надо. Приметы, внешность, родинки, если сохранились…

Если эти твари похищали людей…

Да мало ли кто и когда пропадал? И в каком уголке страны? Это ведь тоже уголовное дело, если хоть часть закрыть удастся – уже счастье.

Серхио и поехал.

И…

Тоже – случайность. Грузить трупы… от такого с души воротит. Поэтому, когда полицейские предложили запить все увиденное парой стаканчиков чего покрепче, Вальдес и не отказался.

А что Вальдес смотрел в окно, что мимо кабака прошел Освальдо, да в таком виде, словно его об забор обтрясали, что с ним шли четверо явно закононепослушных личностей…

Как тут было остаться в стороне?

Вальдес махнул рукой и решил проследить за негодяем Карраско. И увидел…

Дальше все было делом техники.

Когда они пошли в магазин, Серхио еще думал.

Когда взвыл Освальдо – думал.

Когда Эрнесто и Тони вылезли из окна…. Нет, вот тут он уже действовал. Приказал полицейским рассредоточиться и стрелять на поражение. Благо оружие у всех с собой, всего их восемь человек, хватит с избытком.

Негодяев перестреляли, словно куропаток.

– Спасибо, Серхио, – просто сказала Тони.

– Не стоит благодарности. Это случайность.

– Это мне решать. Вы будете на нашей свадьбе?

Тони подошла к Вальдесу и поцеловала его в щеку.

– Буду.

– А крестным нашего первенца?

– Тоже буду.

– А…

– А делать первенца вам придется в другой раз, – не выдержал избытка романтики Серхио. – Сейчас надо в участок, подавать доклад, срочно отписываться, потом к мэру, чтобы с утра… не абы кого прибили. Придворного некроманта.

Тони фыркнула и плюнула в сторону трупа.

– Туда и дорога.

– Согласен. Но Серхио полностью прав, – вздохнул Эрнесто. – Подождешь нас немножко? Оденемся и едем.

– Да, конечно.

– И кот… Сеньор Мендоса! Маркос! – вспомнила Тони.

– Маууууу!

Никто бы и не подумал, что вот это ласковое, пушистое, которое спрыгнуло ей на руки с дерева, могло так отделать Освальдо. Ногу ему кот располосовал так, что выживи Карраско – швы пришлось бы накладывать.

Эрнесто шагнул вперед, поднял череп – и сдавил в руке.

– Туда тебе и дорога…

Между пальцев просыпалась белая костяная пыль.

Тони резко кивнула.

– Да!

– Это старый Карраско делал, – пояснил для нее Эрнесто. – Призывал демона с другого плана, убил, там целый ритуал… гадость!

Тони молча кивнула.

Гадость уничтожена? Вот и отлично, надо покормить кота и одеваться. Если Эрнесто сказал – надо, значит, будем делать. Он в этом лучше разбирается.

* * *

Утро у его величества не задалось.

Вот бывает так! Прекрасно выспался, проснулся, порадовался солнечному дню и фаворитке под боком, позавтракал…

И испортили всю радость.

Была б на то королевская воля, запретил бы он телефоны по всей стране. Понятно, полезная штука! Но как же часто их используют, чтобы сообщить разные гадости!

Оказывается, вчера ночью в Римате был убит Освальдо Фаусто Карраско.

И мэр уже едет в Каса Норра, чтобы представить его величеству самый подробный отчет, какой только можно. Ну и тело некроманта везет.

К вечеру, надо полагать, будет.

День потерял все свое очарование. Не знал его величество, что будет в отчете, но подозревал, что ему это заранее не понравится. Если уж по телефону все сказать нельзя.

И если Освальдо погиб…

Как-то много смертей за последнее время.

Министр финансов, кузен, теперь еще некромант… куда катится мир?

* * *

Стоящих перед ним людей его величество тоже оглядывал без всякого удовольствия.

Тан Кампос был ему знаком. Всем хорош Карлос Мануэль, и управленец отличный, и специалист замечательный, потому и должность свою занимает. Но как он мог такое допустить?

Мысль о том, что мэр, конечно, виноват, но где уж ему было лезть к герцогу, да еще дальнему королевскому родственнику, его величество придавил в зародыше.

Король виноват быть не может. Точка.

Второй? Эрнесто Риалона его величество попросту не припомнил. Откуда бы? Не того полета птица – городской некромант.

Девушка? Хм… симпатичная. И кого-то напоминает. Стоит, смотрит без всякого страха… кого? Кого-то… неприятного? Да… давно…

Тони вскинула глаза на короля – и в один миг его величество узнал эти глаза. Этот взгляд. Этот…

– Лассара?

– Антония Даэлис Лассара, ваше величество, – вежливо сделала реверанс Тони.

– Вы похожи на мать, Антония Лассара.

Король помнил этот взгляд. Он был молод тогда. И Даэлис Лассара была при дворе. И… он собирался, да. И танец был, и улыбка была, и ее глаза светились, даруя надежду. А потом…

Потом – в единый миг взгляд ее стал далеким и отстраненным. Потому что появился Даэрон Аракон. И больше Лассара уже никого не видела. И никогда.

А он…

Его величество и себе не признался бы, но он завидовал. Сильно завидовал. У него такой любви в жизни не случилось, не дано было. Хотелось, а не сбылось, вот…

И с Даэлис не сбылось. А тоска по несбывшемуся – она сильно мучит. Грызет когтями хуже дикого зверя. И ты живешь с ней. Час за часом, день за днем, вроде бы и нет ее… это как занавеска на окне – и внимания ты на нее не обращаешь, ну, есть она в твоей жизни – и есть. И ничего страшного.

А потом налетит ветер, всколыхнет легкую ткань – и по ране. Наотмашь.

Не сбылось…

Может, и помнить бы не стоило случившееся, а вот… и завидно, и горько, и больно.

Не сбылось.

А у этих двоих?

Видел его величество, как девушка смотрела на мужчину, как тот подвинулся,