Конфронтация - Владимир Владимирович Ящерицын

найден. Нужно озадачить артефакторов Шестого храма созданием мощного лечебного артефакта, который будет нивелировать эффект перехода моей сущности в полностью энергетическую, постоянно излечивая мою плоть, без моего прямого вмешательства. Ведь в бою может просто не хватать как внимания, так и времени на создание лечебных заклинаний. А ведь еще может не хватать маны жизни, но, думаю, это решаемые проблемы. Вон, архидемоны вживляют в свои тела накопители, а людские маги их вставляют в свои посохи…

Губы под маской сами растянулись в улыбке, и я, вися над полем моей битвы, тихо засмеялся. В этот момент из-за поворота выскочила Джер во главе своего отряда. Люди резко затормозили перед мясорубкой, что я устроил.

Втянув пламя обратно в себя, я мягко опустился на дорогу, залитую алой кровью. Она зашипела под моими босыми ногами.

Сбоку на дорогу выскочила Эйрин верхом на своей пантере. Обеспокоенно окинув меня и поле битвы взором, она ловко соскочила с кошки и ударом меча кхрихао пригвоздила к земле лежащего солдата. Тот вскрикнул и, открыв глаза, пару раз дернулся и затих.

– Эйрин! В тех телах, что лежат по обе стороны от дороги, позастревали адамантовые сегменты моей плети. Помоги их выковырять и пошли кого-нибудь за моими вещами.

– Да, Ашерас.

Она коснулась серьги связи.

– А что, ритуал не работает?

– Его просто не успели создать – вы уже здесь все завершили.

Княгиня, осторожно переступая через трупы, направилась ко мне, но, не доходя до меня пары шагов, остановилась возле голубого плаща магистра и произнесла:

– А он все еще жив. Хм. Чувствуется работа серьезного целительского артефакта. Добить?

Я громко протянул:

– Не-е-т. Он пожалеет, что не умер сейчас… Вызови Шеяшхи и Руеша. У нас есть террастовый ошейник?

Она кивнула, не отрывая от лежащего тела настороженный взгляд, и ответила:

– У меня – два.

Левой рукой Эйрин раскрыла узкий кармашек сбоку своей куртки и вытянула из него узкую полоску изящной металлической ткани с гербом И’си’тор.

– Не медли, застегивай, – нетерпеливо произнес я.

Она быстро наклонилась и сдернула капюшон плаща магистра. Маг оказался на вид молодым черноволосым парнем с жесткими и по-аристократичному утонченными чертами лица. Примесь нашей крови? Княгиня отложила в сторону меч и схватила его за волосы, подняв его голову над землей. Быстро просунув полоску под головой, она соединила пальцами края ткани. Они на моих глазах спаялись воедино, замкнув ошейник. Вот и все – он не сможет создать и «огнешара».

Сразу после этого я отпустил на магистра «исцеление» и спросил Эйрин:

– Я давно хотел спросить: а почему из терраста не делают оружие?

– Сам по себе он слишком пластичный, а в сплавах неэффективен. Я слышала, лишь светлые применяют него в наконечниках для стрел, при этом используя его как «рубашку» для других материалов: адамант, митрил, сталь и даже особое «железное» дерево. Подобное произведение искусства называется «смерть мага». Это их аналог нашего храта. – Эйрин схватила магистра за шиворот и развернулась, глядя на меня: – Что будем дальше с ним делать? «Слезы счастья»?

– И допрашивать магистра придется мне или Иситес? У нас нет времени его ломать. Тут до Ралтона осталось два часа дороги, и идем мы в неизвестность…

– Тогда…

Из леса появились личи верхом на хиснах. Я бросил на них взгляд и произнес:

– Кто у нас из богов специализируется на взламывании мозгов? Эхаялин. Ее-то мы и призовем.

– Но сейчас же день!

– Поставим небольшой купол из Тьмы как во время лагеря, только плотнее.

Эйрин ругнулась и заговорила:

– Мы эдак скоро нарушим все постулаты и незыблемые правила! Элос ненавидит поверхность! И что? Уже была здесь. Эхаялин ненавидит яркий свет вообще и местное солнце – в особенности… И?.. Тоже побывает! Что дальше? Вызовешь Ихитоса и скажешь: «Привет, Ихитос! Как жизнь?» А Акрио за сиськи подергаешь?

– Хм-м… Знаешь что? Идеи, конечно, очень интересные, но лучше не богохульствуй в моем присутствии… А то я сейчас неадекватен и могу их сдуру воплотить.

– О, да! Будь с Акрио нежен…

Я на секунду закатил глаза и посмотрел на личей:

– Подготовьте недалеко площадку. Жертвы нам не будут нужны. Обойдемся лишь маной.

Мне показалось, или, прежде чем хисны унесли своих молчаливых всадников, Шеяшхи осуждающе посмотрел на княгиню?

Эйрин снова выругалась, и я съехидничал:

– У тебя что – мандраж?

– Дело не в этом… Я видела за последнее время богов больше, чем за всю свою предыдущую жизнь.

– Так радуйся – будет что вспомнить и рассказать.

– Эхаялин в гневе – это совсем не то воспоминание, которое мне хочется иметь, и уж тем более не то, о котором я буду кому-то вещать…

От разговора нас отвлекло сообщение разведки: «Со стороны Ралтона приближается торговый караван. При условии, что он будет двигаться с той же скоростью, вы увидите его минут через двадцать. Так же по дороге идут два пеших путника. Они будут через час».

Какой же оживленный тракт!

– А когда здесь будут наши? – спрашиваю я княгиню.

– Минут через десять…

В следующую секунду магистр почти вывернулся и попытался сделать подсечку Эйрин. Вот только она была к этому явно готова: даже не подпрыгнув, а поджав ноги, она зависла на мгновение в воздухе и, подождав, пока под ней очутятся чужие конечности, распрямилась, обрушив удар на чужой коленный сустав сверху и сломав магистру ноги. Громко вскрикнув от боли, маг тяжело задышал и зашарил у себя за поясом. Но княгиня не дала ему ничего сделать и, с видимым удовольствием, сломала ему руки. Глядя ему в глаза, она произнесла, улыбнувшись до ушей своей клыкастой улыбкой:

– А ты упорный.

Я фыркнул:

– Даже крыса, загнанная в угол, будет сражаться до конца. Срежь с него одежду, артефакты и проверь на яды или закладки. После чего волоки к личам.

– Да, Ашерас.

Она выпустила из пальцев на правой руке крючкообразные когти и начала срывать ткань с тела магистра, явно получая от процесса удовольствие. Я же, покосившись на Джер и ее отряд, все это время потрясенно сидевший на лошадях перед мясорубкой, произнес, обращаясь к Вайрс:

– Чего встала? Добивайте раненых, мародерствуйте и освобождайте от тел дорогу.

Похоже, она ждала только моей команды. Я же сел возле тела крайнего ко мне солдата, сраженного сегментом плети. Копаться в еще совсем недавно живом человеке голыми руками было неприятно. До чего же я докатился? Убийца, разрушитель, мазохист, садист и мясник… Что дальше? Как глубоко я паду в Бездну? Но до самого дна мне не долететь в любом случае…

В некотором смысле