Конфронтация - Владимир Владимирович Ящерицын

перекусил сам. После чего достал баночку с глазной мазью и, удерживая морду своей кошки левой рукой, правой аккуратно нанес расслабляющую мазь прямо на глаза. Завершив процедуру, наложил на каждый глаз слабое заклинание «лечения»: двигаться мы будем днем, и лучше побеспокоиться о зрении Мисса заранее, чем потом накладывать «излечение» или вообще «исцеление».

Когда я закончил, разведки уже не было с нами, а отряд авангарда во главе со знаменосцем и Вайрс дожидался лишь меня. Когда я заскочил на свою хисну, мы тут же рванули вперед по дороге, даже не думая дожидаться Джер с ее отрядом.

Стоило нам выскочить из-под купола лагеря, как мы оказались под полуденными лучами Беспощадного. Из-за того, что свет был белым, воспринимаемая моими глазами контрастность между светотенью была абсолютной. То есть я видел мир в бело-черных тонах, без какого-либо намека на серый цвет или тем более палитру других цветов.

Белое небо, белый свет, белая земля, белая дорога и черные тени от каждого листика…

Все это вызывало настолько сильное раздражение, что, когда мы пронеслись мимо какого-то медленно плетущегося каравана, мне жутко хотелось содрать со всего живого шкуры, дабы разбавить цветовую гамму хоть красным цветом крови. И лишь знание, что алый цвет я все равно увижу как черный, удержало меня от резни.

Через час движения я уже был не просто на взводе, а в лихорадочном состоянии выпущенной самонаводящейся ракеты, рыскающей по полю боя в поиске хоть какой-то цели. Мой взгляд все чаще соскальзывал с деревьев и дороги на мелькающие фигуры солдат нашего авангарда.

И в тот момент, когда я уже начал обсасывать в мыслях, как бы сподручнее и кровавее зарубить скачущего впереди меня солдата, в мой разум ворвалось тревожное сообщение от разведки: «Впереди отряд солдат Таунри! Контакт с авангардом через две минуты». Пожалуй, даже мои мысли дрожат от предвкушения: «Количество?» – «Пятьдесят солдат и пять магов, один из них явно магистр».

Мы остановились.

Я сумел достаточно упорядочить мысли, чтобы отдать два приказа, на большее меня не хватило: «Я займусь ими сам. Вы организуйте оцепление и не дайте кому-нибудь сбежать. Организуйте ритуал обрыва связи».

Жалкий магистр во главе еще меньших рыбешек. Даже не буду напрямую предварительно атаковать магией.

Я спрыгнул с Мисса и, отстегнув большую часть оружия, скинул куртку, сапоги. Из оружия взял лишь в левую руку косу, а в правую – сложенную плеть.

Вступив босиком на сухую и горячую дорогу, я быстро пошел навстречу вражескому отряду. На мгновение нырнув в свой дар, я вывернул его наизнанку, напитав манной свои «тер». Энергоотростки тут же стали материальными, а пламя окутало мое тело. Восприятие времени стало растягиваться.

Бешенство стало меня захлестывать. Я понял, что с трудом практически откусываю воздух. Резко заболела левая рука, что еще больше раскачало мое восприятие реальности.

Дорога шла прямо около полутора километров, а потом чуть изгибалась, скрывая от меня приближающийся отряд всадников. Но мне их не нужно было видеть – я их начал чувствовать.

И мне надоело ждать.

Я возник на высоте двух метров над дорогой прямо перед первым всадником их основного отряда. Мгновение я смотрел в его начавшие расширяться от ужаса глаза, а потом крутнулся вокруг своей оси, распуская спиралью плеть. Словно дисковая пила, она начисто срезала головы взмыленным лошадям и рассекла в области поясницы их всадников, абсолютно не обращая внимание на кирасы или кольчуги. Скорость движения отряда была настолько высока, что в образовавшуюся мясорубку, не успев даже хоть как-то среагировать, влетело больше десятка всадников, и за мной образовалась настоящая свалка из еще дрыгающихся тел лошадей и людей. А дальше наездники стали реагировать скорее инстинктивно, уводя своих скакунов в стороны, но шансы избежать смерти у них были призрачные: я стал отстреливать сегменты моей плети. Убойность у них была настолько большая, что солдат, в которых сегменты попадали, вырывало из седел.

Маги, во главе с магистром в голубом плаще, среагировали на угрозу, в принципе, правильно: сумели остановиться и создали прекрасно отработанную коллективную защиту – пятиметровую квадратную водяную стену. Вот только против меня это все было бесполезно. Мгновение – и я возникаю просто среди них. Слепые удары, и они валятся с лошадей сломанными куклами. Я бил не прицельно, но от души. Водяная стена рассыпается мелкими брызгами. Оставшиеся солдаты тоже останавливаются и пытаются взвести арбалеты, но это скорее жест отчаяния. В их глазах плещется страх и понимание своего бессилия перед неизвестной угрозой, которая за пару секунд перебила пол-отряда и всех магов. Своими «тер» я обхватываю протестующе ржущих лошадей и со всей своей магической мощи живыми снарядами швыряю в противника. Полутонные туши, кувыркаясь в воздухе, сбивают всадников и их скакунов. Спасения на дороге нет, лишь паре солдат удается в последний момент спрыгнуть-свалиться с лошадей на обочину. Еще раз «мерцание», и я возникаю дальше над дорогой. Резкий рассекающий удар разрубает пытающегося вытащить из ножен меч солдата наискосок. Два человека встают из-за жалобно ржущей лошади и поднимают уже взведенные арбалеты. «Мерцание», и я возникаю у них за спинами и наношу удар косой с разворота на максимальной скорости. Утратившие целостность тела валятся вперед. Бегущих в лесу солдат сбивают с ног наши всадники и хисны, с низким раздраженным рыком начинают рвать их на куски. Из зарослей осторожно показывается Вайрс. Внезапно из куста выпрыгивает на меня человек с двумя изогнутыми короткими мечами. Лишь благодаря невероятному восприятию времени, мне удается уклониться, использовав еще раз «мерцание», и перехватить его своими «тер». Размахнувшись, я с силой впечатываю солдата в дорогу – во все стороны брызжет кровь.

– Вайрс! Проконтролируйте раненых! Никто не ушел?

Она отрицательно мотает головой, и на дороге появляются другие всадники. Я выпускаю свои крылья и собираю плеть обратно в форму трости. Черт побери, нужно выковырять сегменты! Расстрелял же я больше десяти штук… Аргх. Как меня это все бесит!

Посмотрев на свои руки, сжимающие рукояти оружия, я увидел, как по раскаленной коже медленно бегут трещины и сквозь них видно ярко-желтую, пышущую огнем плоть. Левая рука отличалась от правой не только намного более темным цветом кожи, но и тоном практически черной плоти. Времени мало: нужно переходить в изначальную форму, пока не поздно. Неожиданно в моем разуме родилась идея, и, повинуясь наитию, я создал и обратил на свое тело заклинание «исцеление». Эффект не заставил себя ждать: мое тело полностью восстановилось. Исчезли все трещины, и процесс выгорания начался с самого начала. Я улыбнулся: выход