Мир «Искателя», 1998 № 03 - Борис Воробьев

Я услышал, как Блэнд резко потянул в себя воздух.

— Черт побери! — еле слышно выдохнул он и прыгнул вперед, протянув к девушке толстые пальцы, в его глазах загорелось скотское вожделение. Он схватил девушку за руку. Ее крик ударился о потолок и заметался между стенами. Пальцы Блэнда соскользнули с ее намыленной руки, девушка крутанулась на месте и дунула по коридору. Бежала она с неожиданной грациозностью и со скоростью ветра.

Блэнд сделал было шаг вперед, намереваясь кинуться за ней, но передумал — деваться ей все равно было некуда. Она уже достигла массивной двери и колотила по ней кулаками.

Все это произошло в считанные секунды, и тут же из ванной вышла сестра: высокая, мощного сложения женщина, худое вытянутое лицо побелело от ярости. Она посмотрела на Блэнда и бросила:

— Уведи своего пациента. И сам убирайся, обезьяна!

— Спокойно, — сказал Блэнд, по-прежнему не отрывая взгляда от девушки. — Ты же сама ее выпустила, старая кобыла.

— Уведи своего пациента, иначе я пожалуюсь на тебя, — в бешенстве сказала сестра.

— И пожалуешься, ты такая, — парировал Блэнд.

Он схватил меня за руку.

— Идем, детка, потеха окончена. Ты не можешь пожаловаться на жизнь в этом доме. Уход — лучше не надо, да к тому же «Фоли Бержер» за бесплатник. Чего ж тебе еще-то надо?

Он втолкнул меня в ванную комнату напротив той, из которой выбежала девушка, а сестра направилась к ней по коридору. Девушка увидела ее, и душераздирающий крик заметался по коридору. Я даже обрадовался, когда дверь ванной закрылась, приглушив звуки.

Блэнд был возбужден, глазки его светились, он то и дело облизывался.

— Вот это телка! — произнес он, ни к кому, можно сказать, не обращаясь. — За такое зрелище отдал бы недельное жалование. Эй ты, раздевайся и залазь в ванну. Вот повезло — сидеть тут и глазеть на тебя, когда там на выставке такая картинка.

— Перестань вести себя как ребенок, — сказал я, сбрасывая халат и пижаму. — А кто она?

— Телка-то? Да ты ее все равно не знаешь. Работала здесь одно время сиделкой. Чокнулась, когда парень бросил ее. Во всяком случае так я слышал. Это случилось еще до того, как я начал тут работать. То, что она чокнулась из-за парня, выше моего понимания. Я бы ее обслужил в любое время, стоило бы ей только захотеть…

С совершенно бесстрастным лицом я спокойно лежал в воде. Сиделка! Не та ли пропавшая, о которой рассказывал мне Миффлин?

— Ее зовут Анона Фридлендер, так? — выпалил я.

— Откуда ты узнал? — высказал удивление Блэнд.

— Я детектив, — напыщенно сказал я.

Блэнд улыбнулся — если это можно было назвать улыбкой, — закурил сигарету и сел на табурет рядом с ванной.

— Давай, детка, работай. Забудь сейчас о детективах. Мне еще надо переделать уйму дел. — Он рассеянно уронил спичку в воду.

— А что с Хоппером? — спросил я, меняя тему разговора. — Почему он здесь?

— Хоппер еще тот больной, — сказал Блэнд и покачал головой. — На него временами такое находит, что даже я близко к нему не подхожу. А ведь и не подумаешь, глядя на него, правда? Кабы не деньги его старика, он был бы в сумасшедшем доме для преступников. Хоппер убил девушку, вырвал ей глотку зубами. Он будет здесь до конца своих дней. С ним никогда не знаешь наверняка. Когда он не в том настроении, он убийца. Сегодня в порядке, а завтра — опасен, как тигр после голодовки.

Я принялся гадать насчет Блэнда, задаваясь вопросом, нельзя ли его купить.

— Как насчет сигаретки? — спросил я. — Я бы не прочь.

— Что за вопрос, детка. Пока ты будешь вести себя как следует, я буду относиться к тебе, как к брату. — Он вытащил пачку «Лаки Страйк», дал мне сигарету и поднес спичку. — Появившись здесь впервые, вы, ребята, начинаете выкаблучиваться. Послушай моего совета и ничего не затевай. У нас почти на все готов ответ. Не забывай об этом.

Я затянулся. Вкус сигареты оказался не такой хороший, как я ожидал.

— Как по-твоему, сколько вы собираетесь продержать меня здесь?

Он вытащил старый конверт, стряхнул в него пепел и положил на край ванны, чтобы и я мог воспользоваться конвертом.

— Судя по твоей истории болезни, детка, ты здесь навсегда.

Я решил, что попробую.

— А ты не хотел бы заработать сотню долларов?

— А что я должен сделать? — В маленьких глазках появилась настороженность.

— Ничего особенного. Позвонить одному моему дружку.

— И что же я скажу? — ответил он чересчур бойко и быстро. Я присмотрелся к нему. Не сработает. Его выдавала улыбка. Он играл со мной.

— Ладно, ничего, — сказал я, утопил сигарету и сунул окурок в конверт. — Забудь об этом. Давай полотенце.

Он протянул мне полотенце.

— Не становись таким, детка. Может, я и сыграю. Сотня баксов мне пригодится. Какой номер?

— Забудь об этом, — ответил я.

Он сидел, наблюдая за мной, сигарета прилипла к нижней губе.

— Может, ты бы поднял стартовую цену, — предложил он. — Ну, за пять сотен…

— Просто выкинь это из той штуки, которую ты называешь своей головой, — сказал я и надел пижаму. — На днях мы встретимся с тобой на более равных условиях. Я с нетерпением этого жду.

— Ничего, детка. Мечтай себе, мне не больно, — сказал он, открывая дверь и выглядывая. — Пошли. Мне еще надо поднимать Хоппи.

Когда я шел по коридору, из ванной напротив не доносилось ничего. Ванна пошла мне на пользу. Будь у меня возможность прорваться через ту дверь, я бы рискнул. Но я уже решил, что нужно набраться терпения. Шел я нарочито медленно, опираясь на руку Блэнда. Пусть считает меня слабаком. Я устрою ему сюрприз, когда дойдет до дела.

Я лег в постель и покорно позволил ему защелкнуть наручник.

Хоппер заявил, что ему ванна не нужна.

— Ну, детка, так себя не ведут, — с упреком сказал Блэнд. — Сегодня утром тебе полагается выглядеть красивым. В одиннадцать у нас официальный визит. Поговорить с тобой придет коронер Лессоуэйз. — Он бросил взгляд на меня и улыбнулся. — Он и с тобой поговорит. Члены муниципалитета каждый месяц приходят поглядеть на чокнутых. И не то чтобы они особенно прислушиваются к тому, что говорят им чокнутые, а вот приходят и иногда даже слушают. Только не вздумай попотчевать их своей историей об убийстве, детка. Все это они уже не раз слышали. Ты для них всего лишь еще один чокнутый наряду с множеством других, и проку от этого тебе не будет.

Он убедил Хоппера встать, и они вместе ушли в ванную. Меня оставили одного. Я лежал, уставившись на стену, и пытался пошевелить мозгами. Значит, придет коронер Лессоуэйз. Ну, это уже кое-что. По словам Блэнда, особого толку в том, что я обвиню доктора Сэлзера в убийстве Юдоры Дрю, не будет. Мое заявление покажется слишком притянутым за уши, зато я подброшу ему информацию для размышлений. Впервые с тех пор, как я оказался в этой ловушке, я ощутил некоторую надежду.