Полное собрание сочинений. Том 6. Январь-август 1902 - Владимир Ленин (Ульянов)

При таком положении вещей сравнительная ничтожность материальных итогов земской деятельности нисколько не восполняется ее воспитательным значением, и почти сорокалетняя работа земских учреждений в смысле развития гражданственности, общественного самосознания и самодеятельности может пропасть бесследно для ближайшего будущего. С этой точки зрения, спокойное, покорное ожидание оппортунистов-земцев только содействует бесславной и бесполезной смерти великой идеи земских учреждений. Вывести земства из того тупика, куда привела их система опеки, возможно лишь энергично борясь против нелепой мысли, что обсуждение вопросов, выходящих за пределы мелочей местной жизни, грозит народными бедствиями. Бороться с этим жупелом, страшным, конечно, не для народа и государственной безопасности, с этой мыслью, нелепость которой цинично признается самими ее защитниками (см. конфиденциальную записку Витте «Самодержавие и земство»), земству надлежит путем открытого и смелого обсуждения в земских собраниях вопросов общегосударственного значения, тесно связанных с нуждами и пользами местного населения. И чем разностороннее, полнее и энергичнее будут земские собрания обсуждать подобного рода вопросы, тем с большей ясностью обнаружится, что публичное обсуждение народных зол не грозит народными бедствиями, а, наоборот, предупреждает их, что тот гнет, под которым находится в настоящее время печать, полезен лишь врагам народа, что господствующей полицией мысли и слова нельзя создать честных граждан, что законность и свобода не находятся в противоречии друг с другом. Публичное выяснение всех подобных вопросов одновременно в нескольких губернских земских собраниях встретит, несомненно, сильнейшее сочувствие всех слоев народа и вызовет энергичную работу общественной совести. Если же земство ничем не реагирует на современное критическое состояние России, то, конечно, гг. Сипягины и Витте, отняв у него роль представителя интересов труда, не задумаются привести его в окончательное «соответствие» с общим строем учреждений империи. Какие формы примет это «соответствие», мы, принимая во внимание глубокомыслие и изобретательность теперешних правителей страны, положительно затрудняемся себе представить. Ведь хватило же наглости у г. министра внутренних дел и удивительного презрения к «первенствующему» сословию империи, чтобы возложить на его избранников – предводителей дворянства – гнусную роль шпионов по надзору за чтецами и существом народных чтений.

По изложенным соображениям мы полагаем, что наше бездействие и дальнейшее смиренное подчинение всем экспериментам, которым бюрократия подвергает земство и всю Россию, представляется не только своего рода самоубийством, но и тяжелым преступлением перед родной страной. Неосновательность, безумие тактики оппортунизма – эта продажа «первородства» за «чечевичную похлебку» – достаточно доказаны нам жизнью: самодержавная бюрократия, присвоив сначала право первородства, отняла теперь у нас и «чечевичную похлебку». Шаг за шагом у нас отняты почти все наши гражданские права, и сорокалетие, протекшее со времени начала «великих реформ», привело нас к тому же пункту, из которого мы вышли 40 лет тому назад, приступая к этим реформам. Много ли осталось нам терять, и чем может быть оправдано наше дальнейшее молчание, чем может быть объяснено оно, кроме позорной трусости и полного отсутствия сознания своих гражданских обязанностей?

Как русские граждане, и притом «наверху» стоящие, мы обязаны отстаивать права русского народа, обязаны дать надлежащий ответ самодержавной бюрократии, стремящейся задавить малейшее проявление свободы и самостоятельности в народной жизни и обратить весь русский народ в покорного раба. Как земцы, мы в особенности обязаны отстаивать права земских учреждений, защищать их от произвола и гнета бюрократии, отстаивать их право на самостоятельность и широкое удовлетворение потребностей всех слоев народа.

Перестанем же молчать, подобно провинившемуся школьнику; докажем, наконец, что мы взрослые граждане, и будем требовать того, что нам принадлежит по праву, – нашего права «первородства», наших гражданских прав.

Самодержавная бюрократия никогда ничего не дает добровольно, а дает только то, что у нее вынудят, хотя и старается притом сделать такой вид, будто она поступается своими «правами» единственно из великодушия. Если же и случится ей дать более того, что у ней было вынуждено, то она немедленно отнимает все излишние уступки, как и случилось с нашими «великими реформами». Правительство не позаботилось о рабочих до тех пор, пока перед ним не встало серьезное «рабочее движение» в форме демонстраций многотысячных рабочих масс; тогда оно спешно приступило к «рабочему законодательству», хотя и достаточно лицемерному, но все-таки рассчитанному на то, чтобы удовлетворить хотя кое-какие требования рабочих и успокоить эти грозные массы. Правительство в течение десятков лет калечило нашу учащуюся молодежь, наших сестер, братьев и детей, не допуская ни малейшей критики придуманной им «учебной системы» и свирепо подавляя студенческие «беспорядки».

Но вот эти «беспорядки» превратились в массовую забастовку, академическая машина остановилась, и бюрократия прониклась вдруг горячим чувством «сердечного попечения» об учащейся молодежи, и те самые требования, на которые вчера еще единственным ответом был свист казацкой нагайки, сегодня провозглашаются правительственной программой «реформы учебного дела».

Конечно, и в этой метаморфозе есть немалая доля лицемерия, а все-таки… Все-таки не подлежит сомнению тот факт, что «бюрократия» вынуждена открыто признать и сделать довольно существенную уступку общественному мнению. И мы, как и все русское общество, весь русский народ, мы можем рассчитывать на признание и осуществление наших прав только в том случае, если будем смело, открыто, дружно и настойчиво требовать этих прав.

Ввиду всех этих соображений, мы решили обратиться с настоящим письмом к Вам, милостивый государь, и ко многим другим земским деятелям всех губернских земств – с просьбой оказать содействие в настоящую сессию губернских земских собраний возбуждению, обсуждению и принятию соответственных постановлений по нижеследующим вопросам:

I. О пересмотре Положения о земских учреждениях и об изменении его в смысле:

а) предоставления одинаковых избирательных прав всем группам населения без всяких сословных различий, при условии значительного понижения имущественного избирательного ценза; б) устранения из состава земства сословных представителей, как таковых; в) освобождения земства во всех его действиях от опеки администрации, предоставления земству полной самостоятельности во всех местных делах, при условии подчинения его законам страны на общих основаниях со всеми прочими лицами и учреждениями; г) расширения компетенции земства предоставлением ему полной самостоятельности в заботах о всех местных пользах и нуждах, поскольку они не нарушают интересов всего государства; д) отмены закона о предельности земского обложения; е) предоставления земству самых широких прав в деле распространения всеми способами народного образования, причем, кроме хозяйственных забот, земству должно быть предоставлено и право наблюдения и улучшения учебной части; ж) отмены вышеупомянутого врачебного устава, угрожающего земской медицине; з) возвращения в руки земства продовольственного дела, а равно и предоставления ему полной самостоятельности в организации и ведении земско-статистического оценочного дела; и) ведения всего земского дела исключительно через выборных земских людей, которые не должны подлежать утверждению администрации, а тем более не должны быть назначаемы помимо воли земских собраний; i) предоставления права земству приглашать земских служащих исключительно по своему усмотрению, без утверждения администрации; к) предоставления земству права свободно обсуждать все общегосударственные вопросы, имеющие отношение к местным пользам и нуждам, причем возбуждаемые земством ходатайства обязательно должны быть рассматриваемы высшими правительственными учреждениями в течение определенного срока; л) предоставления всем земствам права сноситься между собой, а равно устраивать съезды земских представителей для обсуждения вопросов, касающихся всех или нескольких земств.